Дарья Донцова - Хорошие манеры Соловья-разбойника [litres]

– Конечно, нет, – воскликнула Нестерова, – она была тихой домашней девочкой. Общалась со всеми, но близких друзей не имела.

– С Настей та же картина, – сказала Ольга.

– Можете назвать приятелей дочери? – спросил Энтин.

– Так вся деревня, – пожала плечами Ольга Николаевна. – Ну и потом, дети то лучшие приятели, то злые враги. Разбираться в их отношениях безнадежное дело. Я одно время спрашивала: «Настенька, почему к нам больше Лена не заглядывает?» И слышала: «Ой! Она противная сплетница. Наврала про меня Кате. Я с ней больше не дружу».

Хоп! Через неделю Лена у нас дома ужинает. Как же так? Вроде они больше не общаются. Но если задать Насте этот вопрос, то услышишь: «Мы помирились, Ленка хорошая, Катька про нее все наврала!»

Одной постоянной подруги у Насти не было.

Антонина улыбнулась.

– Вы просто нашу беседу с Мариной сейчас воспроизвели.

– Кавалеры у них были? – поинтересовался Николаша. – С кем-то они спали?

Маркова покраснела.

– Настя была ребенком! Она о парнях не думала!

– Молодой человек, что за мерзкий вопрос? – вспыхнула Антонина Васильевна. – Мариночка сказки читала. И я ей объяснила: никаких контактов до свадьбы.

Махонин поднял бровь.

– Так она вас и послушалась! Девочки обычно очень хитрые. Изобразят из себя пряник с медом и сахаром, а сами в отрыв уйдут.

– Вы, наверное, всех меряете по себе, – взвилась Антонина, – небось постоянно врали родителям. Да по лицу видно, какой человек перед нами! Гаденыш!

– Мерзкий червяк! – взвизгнула Ольга.

– Подонок! – добавила Нестерова. – Я не знакома с Настей, может, она со всей деревней…, но моя Марина – ангел!

– Кто… со всей деревней? – заорала Ольга. – Ах, ты чучело…! Сейчас получишь!

Маркова плеснула в Нестерову водой из стакана, Антонина вцепилась обидчице в блузку. В нашем офисе вспыхнула битва.

– Дамы, дамы, успокойтесь, – начал увещевать бесноватых Энтин.

Таня вскочила и быстро расцепила драчуний. Костин нажал на кнопку звонка, появилась Надя.

– Чаю нам, – велел Володя, – травяного.

– Для скандалисток? – уточнила секретарша. – Капли принести?

Вовка махнул рукой, Надежда величаво удалилась.

Нестерова схватилась ладонями за виски.

– Простите! Не знаю, что со мной! Простите, простите! Пожалуйста.

– Я очень нервничаю, – оправдывалась Ольга Николаевна, – ваш молодой человек не имел права этот вопрос задавать.

Михаил откашлялся.

– Обстановка непростая, мы понимаем, что вам трудно держать себя в руках. Антонина Васильевна разрешила нам осмотреть детскую в загородном доме. Вы говорили, что комнату закрыли сразу после исчезновения Марины.

– Нет, не так, – возразила Нестерова, – я жила на даче до зимы, надеялась, что доченька вернется. Потом уехала в Москву. Поняла, если девочка вернется, то поедет на городскую квартиру. Спальня Мариночки на даче была на замке. Там ничего не тронуто!

– Когда милиция обыскивала комнату… – начал Иван Никифорович.

– Обыск? – подпрыгнула Нестерова. – Какой? Где?

– Отец Марины пригласил милицию, – пояснил Костин, – вы сами нам об этом сказали.

Антонина не дала ему договорить.

– Приехали два мужика, заглянули в комнату дочки, распахнули шкаф, потом выдвинули ящики письменного стола, один спросил: «У нее всегда такой порядок?» Муж ответил: «Да, девочка прекрасно знает: если вещи аккуратно содержатся, то она получит звезду». – «Что? – спросил второй. – Какую звезду?»

Я объяснила: «Чтобы приучить Мариночку к порядку, я каждый вечер оценивала ее поведение. За все хорошее – один балл. За все плохое – минус два. Платье висит на вешалке? Отлично, получай единицу. Одежда брошена на кровати? Лишишься сразу двух. Если к концу месяца накапливается сто баллов, Марина получала право на подарок. Ей разрешали, ну… например, съесть лишний кусок торта. Поэтому в спальне дочки всегда было убрано. Она знала, что я могу войти в любую минуту, увижу беспорядок, и оценка понизится».

Оперативники кивнули и ушли. Больше никто в спаленку не входил.

На секунду в офисе стало тихо, я первой нарушила молчание:

– Вы не рассказывали нам об этих баллах.

– Зачем? – удивилась Антонина. – Я же не доклад о воспитании читала.

– Ваша дочь вела дневник? – поинтересовался Энтин. – Подросткам при первой влюбленности это свойственно.

Нестерова хлопнула ладонью по столу.

– Марина не думала о мужчинах! Хватит муссировать эту тему, представлять невинную школьницу как…!

– Первая любовь бывает в жизни каждого человека, – спокойно отреагировал Костин, – в ней нет ничего постыдного.

– Простите, простите, – застонала Нестерова, – мои нервы изорваны в клочья!

– У Марины было на ноге тату? – спросила Таня.

Антонина сдвинула брови.

– Нет! Моя дочь такую глупость сделать не могла!

Михаил посмотрел на Николашу, через секунду на экране появилось видео и голос Вуколова зазвучал из плазмы:

– При осмотре комнаты Марины Нестеровой был найден тайник. Под письменным столом между двумя тумбами вынимаются паркетины. В образовавшемся углублении обнаружен ежедневник.

Я уже видела этот «кинофильм» и украдкой бросила взгляд на Нестерову. Антонина сидела, открыв рот, Михаил продолжал:

– Дневник изъят, после тщательного изучения его отдадут матери.

Послышался щелчок.

Экран потемнел, Михаил положил на стол толстую тетрадь, открыл ее, посмотрел на Антонину и начал читать:

«Мать опять устроила мне психические качели. Сначала оборала за то, что я… такая, ногами шаркаю, когда хожу по дому. Поэтому мамахен не может отдохнуть. Да ладно! Папахен опять налево завернул, уехал в командировку в Тулу! Никак наш… врать не научится, а думает, что умнее всех! В Тулу он покатил! Описаться от смеха можно. На машине туда подрапал! Ха! Знает папашка, что мамашка шизанутая, везде его баб видит. Тонька точно захочет свое сокровище на поезд сама посадить! Или в аэропорт попрется, платочком вслед самолету махать и сопли лить. Ну е-мое! Оба дураки, что ли? Новая папанькина шлюха к нему в зале ожидания не подойдет, они в самолете рядом сядут! И маманька все это прекрасно знает, поэтому всегда, когда муж… домой поздно приходит или куда-то едет, на меня орет, обзывает. Я главное зло! А с мужем она конфета шоколадная. Уси-пуси, пошли в спальню. А Толька себе отдельную комнату завел. Не… жену совсем! Не нужна ему старая подстилка. Уж как маманя старается, вся из себя прямо! А не…! Вот такая она, любовь! Но у нас с Лешей все иначе!»

– Нет! – закричала Антонина Васильевна, до сих пор сидевшая в оцепенении. – Нет! Вы врете! Брешете! Не могла Мариночка это написать!

Михаил отреагировал спокойно:

– В письменном столе девочки мы нашли тетради по разным предметам. Была проведена графологическая экспертиза. Есть заключение. Нет ни малейшего сомнения, что дневник и тетрадки заполнены одной рукой. Вы разрешили взять из загородного дома все, что поможет нам понять, где искать Марину. Мы действовали по согласию с вами. Дневник вам вернут, вы сами его прочитаете.