Татьяна Луганцева - Феникс – птица угорелая [litres]

– А мать? Она молчала?

Марго вскинула на него глаза:

– Скажи, ты действительно хочешь узнать историю моей жизни? Не пожалеешь?

Виталий положил свою теплую ладонь на ее подрагивающие пальцы.

– Рассказывай. Я тебя слушаю.

Марго помолчала пару секунд и заговорила, не поднимая на Виталия глаз:

– Ты спрашиваешь о моей матери? Да, она всё знала, но ничего предпринимать не хотела. Хочешь знать почему? Она мне объяснила, что я испорченная дрянь, а ей еще поднимать младших детей, а без помощи отчима это невозможно. Она вычеркнула меня из своей жизни – и я ушла из дома. Сначала жила у подружки, а потом познакомилась с парнем и ушла к нему. Он был старше, и мне показалось, что я нашла защиту. Но я ошиблась. Он оказался наркоманом, втянул меня в дурную компанию и чуть не погубил. Я любила его, как может любить девочка, встретившая первую любовь, но он уже был неуправляем. Вскоре он продал меня за дозу. Потом еще и еще… У меня было два выхода. Первый – это вместе с ним принимать наркотики, и второй – бежать прочь. И я ушла в никуда, на улицу. Занялась проституцией. Меня подобрала сутенерша, взяла под свое крыло, относилась довольно по-человечески. Однажды я была вместе с девочками в сауне. Через пару часов начался пьяный дебош. В ход пошло оружие. Мою подружку стали зверски избивать, я заступилась и получила тоже. Пару раз меня пырнули «розочкой» от бутылки, а потом нас с подружкой связали, затолкали в багажник и отвезли в лес. Я плохо помню, что было дальше. От потери крови я потеряла сознание и очнулась только в больнице на койке. Как я туда попала и что стало с моей подружкой, я не знаю до сих пор. Наверное, погибла. Санитарка сказала, что меня, окровавленную, нашли за загородном шоссе. Наверное, я пришла в себя и каким-то образом выползла на трассу, где меня и подобрали. Но точно не знаю. Месяц я пролежала в реанимации, перенесла несколько операций. Клавдия Михайловна, та самая добрая санитарка, ухаживала за мной, спрашивала, почему меня никто не навещает. И как-то раз я открылась ей. Она предложила мне переехать жить к ней, потому что жила одна, сын у нее сидел в тюрьме, получил срок за убийство. Несколько раз ко мне приходил следователь, расспрашивал, как и что, но я ничего не рассказала. Зачем мне это? Всё равно никого не найдут и не накажут, а вот меня найти-то как раз и могли. И тогда пощады мне ждать уже было бы нечего. Я из больницы переехала к Клавдии Михайловне. Мне судьба дала словно шанс просто передохнуть, как пловцу вынырнуть на поверхность, глотнуть воздуха и снова погрузиться на дно. Я прожила у нее два года, окончила вечернюю школу, работала в той же больнице санитаркой. Мы хорошо жили, тихо, но беда была уже у порога. Рак четвертой степени. Через несколько месяцев Клавдии Михайловны не стало. Хоронили мы ее вдвоем с Олегом, он как раз вернулся из заключения. Тридцатилетний негодяй нигде не работал, но деньги имел и пил беспробудно. По пьяни он изнасиловал меня на девятый день после похорон. Я бы раньше ушла, но не могла бросить лежачую Клавдию Михайловну, ухаживала за ней, ставила обезболивающие уколы. Олегу до матери дела не было, он словно и не замечал вовсе ее страданий… – Марго отпила сок из стакана. Она смотрела не на Виталия, а словно в пустоту, никого не видя и не слыша.

Виталий слушал ее, совершенно потрясенный. Он, выросший под крылышком обожающей его мамочки, даже и представить не мог такого ужаса.

Марго снова начала говорить:

– Я прожила с Олегом пару лет. А куда мне было деваться? Это только сказать легко: «уйду!», а куда идти? У меня ни одной родной души на всем белом свете. Кому я нужна? Опять на улицу? Но я уже не могла. Пусть будет один садист, который постоянно избивал и унижал меня, чем сотни. Я старалась быть тише воды ниже травы: работа – дом, дом – работа, но не убереглась. Этот зверюга приревновал меня к фонарному столбу и в пьяном угаре ударил ножом в спину. Так я лишилась почки. Но судьба не стала добивать меня в тот раз. Выйдя из больницы, я сняла угол у вахтерши и совершенно случайно, в парке, познакомилась с одним господином. Он был немолод, но очень респектабелен. Уж не знаю, чем я ему приглянулась, но я стала его содержанкой. Мы вместе десять лет. За это время я окончила институт иностранных языков, путешествовала по всему миру, он привил мне хороший вкус и обучил приличным манерам. Я прочитала гору нужных книг и посмотрела море интересных кинофильмов. Я живу в шикарном загородном доме и пользуюсь его кредитной картой. Мне ни в чём нет отказа. У меня личный стилист, парикмахер и массажист. Я могу поддержать разговор на любую тему и в любой компании. Всё это я могу. Не могу только покинуть своего повелителя. Не могу есть, что хочу – мне надо поддерживать форму, не могу располагать своим временем по своему усмотрению. Я – дорогая содержанка, и точно так же продаю себя, как раньше продавала на улице. Разница только в том, что теперь я сыта и у меня есть крыша над головой. Но живу я в тюрьме, хотя и с бассейном.

Виталий погладил ее по руке.

– Прости меня. Если не хочешь, то можешь не продолжать. Скажу честно, мне тяжело тебя слушать. Я ведь не психиатр, а гинеколог.

Марго странно улыбнулась.

– Нет уж… Дослушай до конца. Иначе не надо было и начинать.

– Конечно, твой спонсор женат?

– Конечно. Это не обсуждалось никогда, у него крепкая и хорошая семья.

– А дальше? – спросил Виталий.

– Ну, это почти всё. Я – птица в клетке. Одинокая пичуга. У меня нет друзей и подруг. Живу почти всегда за границей, прилетаю к нему по первому свистку. Он очень боится, что его засекут со мной, поэтому на всех светских мероприятиях появляется или один, или с женой. Он не разрешает мне устроиться на работу, просто категорически запретил. Боится, что я могу кем-нибудь увлечься. Я словно рабыня в гареме. Может быть, я даже не одна у него. У меня нет жизненной перспективы. Годы проходят, я не становлюсь моложе. И тут еще ребенок…

– Он против того, чтобы ты имела детей?

– Естественно. Зачем ему дети от меня, когда у него есть законные наследники? Сын и дочь. Взрослые уже. Пойми, я забеременела случайно. Так получилось. Я не думала о детях.

– Он знает?

– Нет.

– Твоя беременность его испугает.

– Честно говоря, я не знаю. Но он точно не обрадуется. Он постоянно твердит, что любит меня, что я ему необходима. Я даже могу поверить, что это так, но что это меняет?

Виталий посмотрел Марго в глаза.

– Твоего спонсора зовут Горлов Григорий Александрович?

– Да. Откуда ты знаешь? – Марго явно была удивлена, Виталию показалось, что она даже испугалась.

– Я видел вас в аэропорту, – ответил он, опуская подробности своих поисков.

– Ты узнал его?

– Да. Он депутат, личность медийная и известная.