Елена Логунова - Принцесса без башни [litres]

– Сгоняем на пляж? – предложила мне подружка.

– Давай, – согласилась я, думая о своем. – Только мне один звоночек надо сделать…

– По дороге сделаешь, чтобы время не терять, – решила за меня Алка и побежала за своими пляжными вещичками.

Я тоже сходила к себе, надела купальник и, посетовав на то, что пляжная сумка занята непрофильным активом в виде ископаемой наличности, набросила полотенце на плечи, как палантин. Обойдусь без ручной клади, телефон только в карман сарафана суну…

– Давай через крепость? – спросила Алка, едва мы выскочили за ворота.

И, не дожидаясь ответа, припустила к любимым руинам.

Древние крепости ощущаются как-то вне географии. Не важно где – в Крыму, Грузии, Италии, Франции, Чехии, Турции, на Кипре, – они выламываются из современности и работают как порталы то ли в прошлое, то ли в сказку.

Каждый старый камень кладки – артефакт, хранящий в себе спрессованного крылатого дракона.

Каждая трещина – замочная скважина, возможность подсмотреть и подслушать, ощутить и вспомнить.

Звон браслетов, шорох льняного подола, тяжесть кувшина на плече – в нем колодезная вода, выпуклый глиняный бок холодит шею, солнце слепит глаза, трещат цикады, непробудно дремлет берег – Лета, лето…

– Ну ты чего? – Трошкина, далеко ускакавшая по кривой тропинке, на очередном повороте оглянулась – мол, нельзя ли побыстрее?

– Не тормози, я догоню! – Я показала подружке извлеченный из кармана мобильник.

Пусть думает: я остановилась, чтобы спокойно побеседовать и в процессе телефонного разговора не сверзиться с кручи. Алка пожала плечами и побежала дальше. А я присела на теплый камень и нашла в телефонной книжке нужный номер.

Нет, я не споткнуться боялась. Я просто не хотела, чтобы кто-то – даже лучшая подруга – услышал этот мой разговор. Как говорится, дружба дружбой, а пироги врозь.

– Детективное агентство «Версия», – с важностью ответил мне знакомый мужской голос.

Можно сказать, шаляпинский бас: его владелец по паспорту Федор Иванович Шаляпин! Разумеется, не тот, который певец, даже не родственник. Просто тезка, спасибо любящим родителям.

– Федя, вольно, это я, – коротко хмыкнув, сказала я в трубку. – Машка на месте?

Машка – это Мариэлла Викторовна Гурковская, наша с Федей подружка (его, конечно, более близкая) и основатель детективного агентства «Версия» [2]. По сути, они с Федей равноправные партнеры, но деньги на дело принесла в клювике Машка – ей любящий папа, владелец банка, щедро подбрасывает «на булавки».

Вообще Федя с Машей – колоритная парочка. Он – маленький, рыжий, похожий на простодушного голубоглазого хоббита, но при этом бывший лейтенант полиции. Она – анекдотическая тюнингованная красавица-блондинка, но при этом далеко не дурочка и с такой деловой хваткой, какой не было даже у ее тезки из сказки про медведей. Ну, вы помните ту сказочную Машеньку: она и кашу съела, и мебель покрушила, и никакой ответственности за содеянное не понесла.

– Ма-аш! – вместо ответа покричал Федя, и через несколько секунд в трубке раздался нежный голос:

– Инка, ну наконец-то! У нас, между прочим, для тебя работенка имеется, а ты пропала!

Официально я в «Версии» не работаю, но частенько помогаю ребятам в их расследованиях. Небезвозмездно, конечно, но – тссс! – не говорите об этом налоговой.

– Маша, Федя, есть дело на миллион! – объявила я, не размениваясь на оправдания и реверансы.

– Рублей, долларов, евро? – тут же деловито уточнила дочь банкира.

– Вообще-то я выразилась фигурально, но речь о реально больших деньгах. Вопрос: вы в деле? Или чем-то очень заняты и не сможете составить мне компанию на здешних торфяных болотах?

– А в Крыму разве болота? – Машенька отсылку к «Собаке Баскервилей» не уловила.

– Смотря в чем помочь, – ответил по существу осторожный Федя. – У тебя какой-то странный голос… Прости, я прямо спрошу: предполагается, что мы будем расследовать преступление или совершать его?

– Как плохо ты обо мне думаешь, Федор! – обиделась я. – Конечно же, мы будем расследовать преступление. Хотя бы потому, что совершить его повторно не получится – все уже украдено до нас.

– Что именно украдено? – деловито уточнила Маша.

– Сначала договоримся, как делим вознаграждение.

– Поровну на троих? – это простодушный Федя.

– Из общей суммы тебе десять процентов агентских за принесенный заказ, минус наши затраты и накладные расходы, а остальное поровну, – это практичная дочь банкира.

– Маша, договорились. Теперь внимательно слушайте. – Я поозиралась – вокруг никого, кроме возбужденно стрекочущих цикад, не было, но я все-таки прикрыла трубку ладонью. – На днях в Феодосии ограбили банк. Украли центнер золота в слитках!

– Как украли?! – ахнула Маша.

А Федя деловито потребовал:

– Подробности давай!

Я дала, а потом добавила:

Похоже, я догадалась, за какую ниточку надо потянуть, чтобы распутать это дельце.

– Тогда командуй, – коротко ответствовала Маша.

И я скомандовала:

– Во-первых, найдите выход на этого мистера Иксенко…

– Это мы быстро, я попрошу папу, он поможет, – согласилась банкирская дочка.

– Во-вторых, договоритесь с этим мистером о поиске его сокровищ за достойное вознаграждение…

– Это я сама сделаю, можешь не беспокоиться, договорюсь, – пообещала Маша.

– В-третьих, живо гоните в Крым, – закончила я. – Все остальное – по прибытии.

– Будем у тебя через шесть часов, – пообещал Федя.

– Через семь, – поправила Маша. – Мне нужно чемодан собрать, все-таки на курорт отправляемся. Инка, что у вас там за погода, как море?

– Штормит, – лаконично ответила я, имея в виду не столько волнение водной стихии, сколько крутизну захватывающих событий.

– И-и-и-нка-а-а! – донеслось снизу.

– Все, мне пора, до вечера! – Я закончила сеанс связи с товарищами-детективами и ответно покричала Алке: – И-и-и-ду-у-у!

И действительно пошла к морю, строго-настрого запретив себе думать о чем-либо, кроме отдыха. Дела подождут: приедут ребята, соберется наша сыщицкая банда, и будет вечер мудренее утра.

– Правильно мыслишшшшь, – прошелестело мне кривое оливковое дерево.

– Сссуета напрассссна, – свистнул ветер в сквозном проеме старой стены.

Ты, детка, в Крыму.

Этот берег, это море – они были, есть и будут всегда. Все сиюминутное здесь стремительно быстро, тут время меряют веками.

Думай о вечном или вообще ни о чем.

Живи здесь и сейчас.

Ни о чем не переживай, сбрось с сердца камень.

С каждого сердца по камню – и вот она, крепость…

После тихого часа, оставив весело гукающего малыша Кимку на попечение деда, женская часть нашей семьи в полном составе отправилась на песчаный пляж в поисках сокровищ.