Елена Логунова - Принцесса без башни [litres]

– То есть ты вызвал войска, чтобы обыскать территорию? – Я сначала восхитилась, а потом испугалась: а вдруг «ребятушки» не только осколки найдут, но и клад наш, припрятанный-перепрятанный?!

Я покосилась на лопату в углу, подпихнула локтем Зяму:

– Вы как, не успели еще это самое?

– Не успели, – помотал головой братец, тоже поглядев на лопату.

Фух, отлегло… Значит, клад по-прежнему у меня под кроватью.

– Внук, если вы боитесь потревожить малыша, можете заняться этим самым в моей комнате, там достаточно широкая кровать, – великодушно предложила бабуля, вогнав нежную Трошкину в краску. – В вашем возрасте очень вредно отказывать себе в этом самом, здоровье может пострадать. – Тут она посмотрела на Дениса, вогнав в краску и его тоже.

Я хихикнула. Давай, бабуля, жги! Агитируй за отмену целибата!

– Кхгм… А это там армия какой страны? – кивнув на забор, за которым топали и пылили армейские ботинки, спросил Кулебякин – явно для того, чтобы сменить опасную для него тему.

– Ну не НАТО, конечно, – ответил ему папуля, без дополнительной просьбы подкладывая в тарелку будущего зятя сметанки.

– В НАТО у тебя нет знакомых? – зачем-то уточнила я.

– Ну как – нет, есть какие-то, но им бы я звонить не стал. – Папуля положил сметанки и мне. – Ешьте, дети, потом разговаривать будете. Когда я ем, я глух и нем.

Ужинали мы с Денисом в скоростном режиме, а потом наши бравые вояки – майор Кулебякин и полковник Кузнецов – пошли на звон сабель, в смысле, на топот армейской обуви, чтобы узнать результаты спецоперации.

Мне это оказалось очень кстати: не пришлось придумывать предлог, под которым я могла бы умчаться к своим друзьям-детективам. Брать Кулебякина с собой, разумеется, было нельзя: он быстро сложил бы два и два, он вообще умный.

– Явилась, не запылилась! – приветствовала меня Машенька.

Она уперла руки в бока и сокрушенно покачивала головой.

– Ты бы еще скалку взяла, – хмыкнула я.

– А скалка нам зачем? – озадачился Федя, нагруженный так, что упомянутую скалку мог бы взять только в зубы, как верный пес.

Я совсем развеселилась.

– Скалка нам не нужна, – согласилась я, забирая у товарища один из кофров. – Просто Маша накинулась на меня, как жена на загулявшего мужа. Я бы на твоем месте подумала еще, надо ли вам жениться.

– Совести у тебя нет, Инка! – надулась Машенька. – Сама, значит, вот-вот вступишь в законный брак, а другим это, по-твоему, не надо?

– Если со скалкой, то лучше не надо, – поежился Федя.

– Да я скалку в руках отродясь не держала! – возмутилась наша красавица-белоручка.

– Законный брак все изменит, – пообещала я.

– Да? Тогда я знаю, что подарить тебе на свадьбу. Скалку! – Маша, противная такая, показала мне язык и пошла, приплясывая, по тропинке в гору.

Я с кофром и Федя с пластмассовым чемоданом потащились за ней, пыхтя.

Мы становились у руин какого-то давнего недостроя, не обнесенного забором. Выбрали ровную площадку на бетонной плите перекрытия, достали квадрокоптер, приспособили к нему видеокамеру гоупро, вывели на планшет картинку с нее и подготовили аппарат к взлету.

– Пойдем низко, чтобы не попасть на радары, – важно сказал Федя. – По правилам, мы должны были получить разрешение на полет, но это такой геморрой, что не хочется связываться. Поэтому я поднимаю аппарат на двадцать метров, высоких деревьев тут нет, и вообще это оптимальная для нас высота: нормально разглядим, что снизу.

– Веди над дорогой, то есть над улицей, зигзагом, чтобы можно было смотреть направо-налево, – посоветовала я и надела специально прихваченные из дома очки.

Как уже говорилось, я несколько близорука, но весьма азартна. Мне хотелось первой высмотреть припрятанный где-то транспорт с грузом золота.

Вечерело. Мы стояли высоко над городом – почти на самом хребте Тепе-Оба, что дословно означает «вершина горы», а по смыслу – «конец гор». Именно здесь, над Феодосией, главная гряда Крымских гор обрывается в море крутым глиняным уступом. Триста метров над уровнем моря, выше только дикие джунгли заброшенных садовых участков и ровная темная щетка соснового леса.

Я мельком подумала, что это символично: в час, когда завершается день, мы стоим там, где заканчиваются горы. Конец дня, конец гор… Спускаться будем уже в потемках, зато вдоволь налюбуемся на светлячков. Они тут дивно крупные и ярко-зеленые…

– Поторапливайтесь, скоро стемнеет, и тогда мы уже ничего не увидим, кроме светляков. – Машенька как будто прочитала мои мысли. – Готовы? Поехали!

Лопасти завертелись и размазались в мутное пятно, коптер загудел, подпрыгнул, снова сел, опять кривобоко подскочил и рывками двинулся ввысь.

– Ровнее держи! – прикрикнула Машенька. – Не с Байконура стартуешь! И не с мыса Канаверал…

– Хьюстон, займитесь своим делом, – сквозь зубы посоветовал Федя.

– Не дергай! – ответила ему на это Маша-Хьюстон. – Ага, вот так уже лучше… И не ныряй… Инка, ты смотришь?

– Глаз не свожу, – соврала я, потому что до этого смотрела только на коптер. – Инда очи разболелись, глядючи…

Все-таки наследственность – великая вещь. Меня, как и мамулю, то и дело пробивает на цитаты.

Коптер деловито жужжал и улетал все дальше, добросовестно передавая изображение с камеры на планшет. Мы с Машенькой сдвинули головы, сосредоточенно глядя на экран.

– Садоводческое товарищество «Ветеран», – комментировала я, поскольку когда-то на меня возложили обязанности гида, позабыв от этих функций освободить. – Участки по десять соток, есть электричество и вода, правда, только холодная и строго по графику.

– Почем? – Машенька тоже совмещала сыскное дело с риелторским.

– От пятисот тысяч – в зависимости от того, что за постройки на участке.

– Да разве это постройки, все бульдозера ждет-не дождется… Федя, Федя, подай-ка влево! Вот это что – большое, белое?

– Цистерна для воды… Федя, вправо давай! Там тоже белое!

– Навес… А это?

Машенька ткнула пальцем в экран, потом смекнула, что Федя лучше реагирует на голосовые команды, и опять подправила курс:

– Влево и назад, мы пропустили что-то светлое… А, это просто домик.

– Федь, давай чуть ниже, а? Плохо видно уже, – попросила я.

Очи (инда!) и впрямь начинали болеть.

Федя немного опустил аппарат – это стало понятно по тому, что картинка на экране укрупнилась. Сам-то коптер стрекотал уже довольно далеко от нас.

– Не молчите, – попросил Федя, потому что пауза несколько затянулась. – Говорите что-нибудь.

– Мы влетаем на территорию садоводческого товарищества «Родник». – Я снова включила гида. – Тут участки всего по шесть соток, водопровода нет, канализации нет…

– Планета Шелезяка, – жестяным голосом проскрипела Машенька. – Полезных ископаемых нет. Воды нет. Растительности нет. Населена роботами…