Юрий Топалов - На скоски [litres самиздат]

Твой драккар на дне лежит,

Сердце пламенем горит.

И прохладны воды в море,

Но душа не знает горя.

День придёт, наступит час.

Смерть ждёт каждого из нас!..

Я закричал что есть мочи. Он замахнулся на меня топором и тут ворвались вы.

В комнату входит сержант Кчунс со стаканом грейпфрутового сока и ставит его на стол перед Мистером Пусиком. Свидетель убийства и преступник в одном лице смотрит разочарованными глазами на полный стакан. Пусик медленно переводит взгляд на сержанта Кчунса.

Пусик: А где трубочка?

Кчунс: Ээээ…

Пусик взмахом руки скидывает стакан сока на пол.

Пусик: Я без трубочки НЕ ХОЧУ!..ЮЮЮЮЮЮЮЗИИИИИИИ! ЗА ЧТООООО?!

Первым подозреваемым оказался поп Богослав. Он заведовал церковью, стоящей напротив. Из опроса одной соседки чиновника детектив Аонгас выяснил: поп Богослав находился в весьма натянутых отношениях с убитым. И это еще мягко сказано.

Дабы узнать причину размолвки, Аонгас наведался в церковь.

Проходя через дорогу (естественно по пешеходному переходу) детектив стал свидетелем серьезной аварии. Столкнулись две легковые машины. К счастью никто не пострадал, но это происшествие подняло наружу в детективе одно воспоминание из прошлого, связанное с таким же неприятным случаем.

Аонгас ехал по прямой загородной трассе строго соблюдая скоростной режим.

Как вдруг откуда не возьмись, с боку, с примыкающей дороги, вылетает другой автомобиль –Cadillac Devill и на полной скорости врезается в BMW Isetta 300 детектива. Обоих закружило. Машине Аонгаса повезло остаться на дороге, а вот Cadillac унесло в кювет. Он с большой силой врезался в дерево, и водитель лягушкой вылетел из лобового стекла. В то время как он находился в полете между стволами лесных деревьев, сухой сук соседнего дуба, так не кстати, вспорол его брюхо и все внутренности бедолаги (определенно не заслужившего все это) выползли наружу.

Детективу вспомнились слова учителя, преподававшего теорию вождения: «Возьмите что-то, во что можно положить все эти внутренности.»

Под рукой оказался лишь пакет из супермаркета. Взяв его Аонгас быстро подбежал к вскрытому водителю и аккуратно сложил содержимое его живота в пакет.

– Держи! – сказал Аонгас, протягивая водителю пакет с кишками.

Дрожащими руками побледневший мужчина взял пакет, с ужасом заглянул внутрь…

Посмотрев на Аогнаса с дрожью в голосе сказал:

– С-с-пасибо…

В церкви детектив сразу же наткнулся на священника Богослава и приступил к расспросам.

Из этого разговора Аонгас узнал любопытные подробности уже отчасти ему известные.

Убитый однажды пришел к священнику дабы исповедоваться в своих грехах. От услышанного на исповеди Богослав сначала вошел в безмолвный праведный гнев; но не как себя не выдав, отпустил господину Дэрби(чиновнику) все грехи. Когда же убитый стал регулярно приходить в церковь и ставить свечи только одной иконе, у священника возникли подозрения. Тогда он вышел из себя и наедине сказал убитому больше никогда не появляться в церкви. Дэрби перестал ходить «но, чтобы отомстить» согласовал решение о сносе «храма господня» с местной властью, дабы на расчищенном месте построить детский сад.

После этого священник в открытую стал говорить о всех грехах убитого и проклинать его, всячески добиваясь отмены сноса храма.

Как мы уже знаем убитый испытывал чрезмерную любовь к маленьким несовершеннолетним детишкам, а Богославу это ох как не нравилось.

– Постоянно подходил к иконе святого Стилиана – возмущался священник – и ставил ему свечи. Если вы не знаете Святой Стилиан Пафлагонский – покровитель детей. Я тогда подумал, что он глубоко семейный человек, у которого много деток…А он, блять…прости господи…прелюбодействует на них! КАКОЙ ГРЕХ! КАКОЕ БОГОХУЛЬСТВО! ЕГО НУЖНО СРОЧНО ВЗЯТЬ ПОД СТРАЖУ! Не исключено что он уже выебал несколько моих молоденьких прихожан, – крепко схватив себя между ног и понизив голос, священник, осматриваясь вокруг выискивал того, кто за ними наблюдает, – чьи девственные сердца и разум еще не понимают всех тех ужасов что нас окружают…Хорошо, что эта похотливая скотина СДОХЛА!

– Ваш бы язык к кресту прибить за такие слова, священник Богослав, – заметил Аонгас.

– Извиняюсь всей своей праведной душой, – поправив крест на шее и вытерев пот со лба рукавом, сказал Богослав. – Это все эмоции.

Может быть священник и ненавидел чиновника, но не настолько чтобы убить, – решил детектив. – Вера не позволяет.

Аонгас тоже был отчасти верующим человеком, но из-за того, что только отчасти перспектива постройки детского сада вместо церкви ему нравилась гораздо больше.

Вскоре ему позвонили из лаборатории и рассказали о результатах вскрытия. Дэрби умер от шока вызванной потерей члена кем-то вежливо заменённым на оторванный у плюшевого слона хобот. Член же отвалился от одного очень редкого Салабийского яда под названием: «ГДЕ МОЙ УДАВ?!». Это сильнодействующий яд, который можно было найти только в одном месте города…

– На черном рынке.

Здесь можно было купить все что душе угодно. Но детектива интересовала не удовлетворение своих личных потребностей, а продвижение дела. Поэтому он отправился в лавку одного из самых крупных продавцов ядов на черном рынке.

По пути он встретил одно из завсегдатая полицейского управления, Тухлого Топи.

Тухлым Топи прозвали его за то, что не прошло ни дня, чтобы он не употребил чего-нибудь запрещенного и губящего его организм, вызывая на его теле трупные пятна, а во рту гниение зубов.

– Ничего себе. Ты что здесь делаешь, Топи? – с театральным удивлением спросил Аонгас – Дышишь свежим воздухом?

– О, здравствуйте, детектив, – откупоривая маленькую баночку с чем то белым поприветствовал его Топи-Дааа-а…наисвежайшим кстати говоря. Лучшим в городе!

Никто и не спорит – подумал про себя детектив.

Здесь действительно продают высококачественный товар, привезенный из всех уголков земного шара.

Дойдя до нужной лавки Аонгас попытался опросить продавца.

(Правда по началу у него ничего не вышло).

С таким маленьким ростом его вопросы не возымели никакого веса у человека, стоящего за прилавком даже после увиденного удостоверения. Над Аонгасом просто посмеялись и сказали убираться отсюда как можно скорей пока его не выкинули за шкирку как котенка.

К таким нападкам детектив Аонгас давно привык поэтому и сейчас проигнорировал оскорбления.

Тогда продайте мне вот это – сказал Аонгас, встав на носочки и указав на одну из баночек на полке.

Лавочник, дернув плечами и усмехнувшись, достал нужную баночку, поставил ее на прилавок. Цена, которую назвал торгаш явна была завышена, но детектива это ничуть не расстроило. Он достал свой потрепанный кошелек из синтетического волокна и отдал нужную сумму.