Феликс Бабочкин - В некотором царстве… Сборник рассказов

-Таня.

-Кто? Таня? С чего ты взял?

-Нужно от нее избавляться, она выведет на нас.

-Но я не могу. Не выношу крови.

-Тебя и не просят. Потолкуй с Курочкиным. Не тяни.

-Да, Курочкин и мать родную не пожалеет. Это ж он женушку свою бывшую за квартиру крысином ядом на тот свет отправил.

-Откуда ты знаешь?

-Сам спьяну проболтался. Сказал, что если и я буду сопли жевать и меня в след за ней отправит, глазом не моргнет.

-Он же Таню любит.

-Любит, пока та травку у него покупает. Для себя и своих дружков. Женя давно хотел ее на герыч подсадить, да та все сопротивлялась. Теперь подсадит. Или просто молотком пришибет. Ха-ха. Сам крови не выношу, но если что подсоблю.

– Ладно. Бери сумку в прихожей и ступай. Я задержусь.

Послышался шорох, непечатное ругательство. Видно, Стас обо что-то в потемках ударился в коридоре.

Затем скрип открывающейся входной двери и сразу же дикий крик: "Всем оставаться на своих местах, руки за голову!" Во всей квартире вспыхнул свет. Я зажмурился. Когда открыл глаза, увидел перед собой перекошенное страхом лицо Налимова.

В прихожей, лицом к стене, растопырив ноги, заложив руки за голову, стоял Борода. Рядом с ним – майор Пилюгин. Лейтенант Одинцов бесцеремонно проверял карманы Стаса.

Оказывается, полицейские с самого начала "операции" находились в автомобиле рядом с домом и тоже наблюдали за тем, что происходит на этаже. Почему сами не решились брать "гостя"? Да потому, что Пилюгин был не уверен в успехе "мероприятия" и если бы оно провалилось, виноват оказался Коля Мигренев, а майор был бы ни при чем. Это мне потом объяснил сам Мигрень. Но на этот раз все прошло как по нотам. Даже майор Пилюгин пожал Коле руку, правда, глядя при этом куда-то в сторону.

Вернувшись в Колину квартиру, я хотел было взять листок, на котором он написал чье-то имя. Но Мигрень меня опередил, первым схватил свою записку, порвал в мелкие клочья и бросил в ведро. Я понял, что у него было заранее заготовлено несколько версий и соответственно речей для "гостя". Одна из них и прозвучала недавно. Мою записку он так и не посмотрел.

Веня через пару дней мне позвонил и каким-то сдавленным голосом выразил благодарность за содействие в "поимке злодеев". Попросил в статье, если я ее все же напишу, не "полоскать" имени его племянницы. "Она, наивная душа, не знала, что ее просто используют",– сказал он.

Как выяснилось позже, Мигрень действительно несколько преувеличил роль Тани в аферах. "Нумизматы" использовали её вслепую. Хотя, девица была не лишена порока стяжательства и понимала, что за ее спиной проворачиваются подсудные дела. Да, она согласилась подделать медный грош. Но он так и не был никому продан, а потому ответственности за это она нести не может. Украденные артефакты, на которые она волей неволей навела, оказались грошовой "липой". К тому же сам Саврасов к ней никаких претензий не имел. Это она предложила Жене подшутить над ментами, когда узнала от него, что возле "Промышленных лазеров" появилось объявление о покупке редких исторических вещей. Сразу поняла чьих рук дело и что "сыщики" теперь знают, что она связана с Курочкиным. Вот и пусть умоются за ее унижение в Макдоналдсе. Сценарий придумала сама и красиво продемонстрировала свои колючки в виде кактуса. И нужно отдать должное Жене, он неплохо сыграл свою роль.

Однажды, уже после выхода в газете материала, где описал все как было, я позвонил Тане. Предложил встретиться, посидеть в каком-нибудь кафе. Но Таня отказалась, сославшись на занятость, обещала перезвонить.

А несколько дней назад я случайно увидел, как она под ручку с Колей заходит в театр на Таганке. Моему изумлению не было предела. А Мигрень после этого пропал – не отвечал ни на звонки, ни на эсэмэски.

Проявился он только через две недели и вновь втянул меня в криминальное расследование, о котором я расскажу в следующий раз.

После того как закончился проливной дождь и остро запахло распустившимся тополем, я пошел в универсальный магазин через дорогу. Возле входа, у припаркованных под запрещающим знаком машин, суетился странный молодой тип в цветастой рубашке, зеленых штанах и улыбкой счастливого, но недалекого, мягко выражаясь, человека. За его плечами висел школьный рюкзак. В руках он держал блокнот и ежесекундно наклоняясь, словно близорукий, к капотам автомобилей, переписывал их номера. При этом что-то бурчал себе под нос и довольно почесывал дешевой авторучкой нос. Между его ног металась длинномордая собачка, похожая на таксу.

Из крутого синего внедорожника с гигантскими колесами вылез толстяк с короткой стрижкой на квадратном черепе, якорной золотой цепью под кадыком, выплюнул жвачку.

-Тебе чего надо, ты кто такой, имбецил?– с презрительным вызовом окликнул явный браток суетящегося переписчика.

Тот ничего не ответил, лишь мельком взглянул на амбала и еще шире заулыбавшись, продолжил свое дело.

-Нет, ну вы поглядите на него!-возмутился браток и сделал шаг вперед.-Ничего понимать не желает!

Точно сейчас чудаку достанется, подумал я, а ведь сразу видно, что юродивый. Братку то что, двинет кулаком и уедет, а бедняга наверняка опять в больнице окажется. И, скорее всего, уже не в психиатрической. Нет, жалко беднягу, надо спасать пока не поздно, не имею права пройти мимо, все же я порядочный человек.

Подошел я сзади к хозяину внедорожника, тронул за локоть:

-Это сотрудник транспортного отдела управы, вчера его там видел. Переписывают номера неправильно припаркованных автомобилей у магазинов, потом сразу в суд направляют. Штрафы,говорят, страшные и не отвертишься, сам Шойгу контролирует.

Брякнул про Шойгу и язык прикусил-при чем тут министр обороны! Но, видимо, тип слабо разбирался в структуре отечественной власти, сбросил напряжение в мышцах, уставился на меня полупрозрачными, как кварцевые камушки, глазами:

-Из управы, а что же на имбецила похож?

-Там все такие,-вздохнул я, поймав себя на мысли, что говорю искренне.

-Это правда,– обрадовался понравившимся словам браток и сам заулыбался так незатейливо, будто долгое время лежал в одной палате с переписчиком.-Ну их к черту.

Толстяк шустро развернулся на тумбообразных ногах, кряхтя залез в "Ровер", завел дизельный двигатель и с ревом укатил прочь. "Сотрудник управы", казалось, и не заметил для себя потери, ему вполне хватало других машин, номера которых он, видимо, уже переписывал по десятому разу.

Один ему не навалял, другой в ухо даст, вздохнул я. Жаль чудака, ладно, хоть от братка спас, тот бы с ним церемониться не стал. Сделал доброе дело, может, зачтется.

Я вошел в магазин и пробыл там без малого полчаса. То пиджак присматривал, то джинсы мерил, а потом пельмени в продуктовом отделе выбирал.