Мария Никитина - Простое дело с жемчужиной. Часть 1

Лелька засмеялась над его наглостью.

– Мне кажется, я тебя не приглашала.

– Как это? Ты сказала, что у тебя в планах поесть и спать. Так и у меня в планах то же самое. Предлагаю объединить наши планы и вместе поесть и поспать. Первая часть, конечно, хороша, но вторая мне даже больше нравится.

– Нахальный тип, – сказала она полушутя. – Не сомневаюсь, что вторая тебе больше нравится.

– Не сомневайся.

Они уже подъезжали к ее дому.

– Думаю, даже, – девушка сделала паузу и, нежно и многообещающе посмотрев на него, тихо продолжила, – что ты бы согласился без первой сразу перейти ко второй.

– Раз ты настаиваешь, можно сразу и ко второй, – сказал Алекс, ощутив, что сердце его забилось быстрее.

Тем не менее он почувствовал подвох. Последний раз, когда она на него так смотрела, он, как дурак, полез к ней в окно на третий этаж, чтобы подарить послеполуночный букет. Дело было так: он напрашивался к ней в гости, когда уехали ее родители. Но она его не пустила, намекнув, что любит, когда ей приносят цветы в окно после полуночи, при этом взгляд ее был точно такой же, как сейчас. Мало того, что он чуть не сорвался, когда лез на третий этаж, так еще уронил новый дорогой сотовый, который разбился вдребезги. После этого, правда, она втащила его на балкон и сказала, что пошутила и не думала, что он полезет к ней в окно. Потом поцеловала на прощанье и выпроводила за дверь. Этот послеполуночный букет он до сих пор еще помнил.

– Хорошо, договорились, – ответила она, продолжая улыбаться, словно предвкушая что-то.

– Раз мы договорились, так зачем нам идти куда-то, ко второй можно и здесь приступить, – не совсем веря ее словам, сказал он и заглушил мотор.

Она провела пальцем по его подбородку и, продолжая нежно-игриво смотреть на него, тихо сказала:

– Нельзя быть таким неромантичным. Я хочу, чтобы все было красиво. Пойдем.

Он настолько доверился ее взгляду, что потерял бдительность.

Окно ее квартиры, выходящее во двор, было темным. Они поднялись наверх. Леля открыла ключом дверь и пригласила его пройти первым. Тут же он увидел, что из спальни в прихожую падает свет и услышал голос Лидии Ивановны.

– Леля, ну что так долго? Мы все тебя ждем.

Из комнаты вышла мама Смирновой, ее старший брат Сергей и Дашуня.

– О, Алекс, привет! – приветствовал его Сергей и подал руку для рукопожатия.

– Саша, очень рада, проходи, – пригласила Лидия Ивановна.

– Алекс хотел только проводить меня, – сказала Лелька, озорно глядя на него. – А теперь ему надо торопиться на «первую часть».

И затем тихо добавила, чтобы слышал только ее спутник:

– Какая жалость! Похоже, «вторая часть» капитально накрылась… Ну, ты сам знаешь чем…

Все это было сказано с такой милой и очаровательной улыбкой, что Меньшов решал какое-то время, обидеться ему или нет.

– На первую что? – спросила Лидия Ивановна.

– Не важно, мамочка, – ответила Лелька.

– Ну, я бы мог ненадолго задержаться, – сказал Алекс, который стал уже приходить в себя. И негромко, чтобы слышала только Лелька, добавил:

– Хотя бы «первую часть» я начну прямо сейчас.

Утром Леля проснулась от аппетитного запаха кофе и, вспомнив вчерашний вечер, улыбнулась. Она знала, что Алекс не может на нее долго обижаться. Хотя, когда он уходил, она заметила некоторую холодность с его стороны, несмотря на то, что она весь остаток вечера старательно угощала его всякими вкусностями и источала по отношению к нему одну доброту. Может, ее поступок был и не очень хорош, но все же, по ее мнению, он сам был виноват.

– Леля, ты проснулась? – спросила мама.

– Да, мам.

– Что-то Алекс к нам зачастил. Это что-то значит?

– Нет, мам. Мы просто друзья.

– Он вчера, когда уходил, сказал, что скоро уезжает.

– Да, он приехал ненадолго, – сказала она и подумала, что надо как-то сказать маме о своем отъезде, но не волновать.

– Он что-то говорил о том, что хочет, чтобы ты поехала с ним. И спросил меня, не буду ли я против. Я, конечно, была не против, и потом… ты уже достаточно взрослая, чтобы решать самой, – продолжила мама.

– Да, мам, но я как раз хотела тебе сказать об этой поездке, но не успела. Помнишь, я писала работу по жемчужине Юсуповых, так вот: через неделю будет проходить аукцион, на котором я смогу ее увидеть. Как только Алекс узнал, что я хочу на нее посмотреть, сказал, что может это устроить.

– Ох, ты так внезапно уезжаешь. Не предупредив заранее.

– Ну, так получилось. Прости меня. Ладно? – Лелька обняла и поцеловала маму.

– Ну-ну, моя хорошая. Прощу, конечно. И когда вы едете?

– В понедельник. Документы скоро будут готовы. Где-то около трех недель будем в Лондоне.

– Будь умной.

– Мам… Само собой.

– Мне кажется, что Алекс все еще любит тебя. То, как он на тебя смотрит, говорит о многом.

– Он так на многих смотрит… Все, что между нами когда-то было, давно в прошлом. И даже если бы я тогда поехала с ним, это все равно бы ничем не закончилось, потому что он в принципе не способен на серьезные отношения. Кстати, ты сама вчера сказала, что он слишком привлекателен и женщины окружают его вниманием: собственно говоря, как и он их. Для чего мне такое счастье? Я хочу крепкий и надежный брак… Как у вас с папой. Так что нет, только дружба.

– Зачем ты тогда едешь с ним, и зачем он приходит к тебе в гости и тянет за собой в Англию?

– Потому что мы друзья. Нам приятно общаться. Ну а в Англию – это случайно. Мне стало интересно посмотреть на юсуповскую драгоценность.

– Не знаю, что за дружба такая… Но, может, ты и права, – согласилась мама. – Но все равно – будь с ним поласковей.

– То будь умной, то будь поласковей. Как же мне тебя понять? – улыбаясь, покачала головой девушка.

– Одно другому не мешает.

Лелька продолжала улыбаться.

– Ну, тогда буду и умной, и ласковой.

– Вот и хорошо.

– Мамочка, пока меня не будет, присмотришь тут за всем, ага? Ключ у тебя есть.

– Надо ведь тебя в дорогу собрать. Пирожков напечь, котлетки, куриные рулетики – твои любимые.

– Мам, не надо ничего.

– Нет-нет – и не спорь.

Лелька как никто знала, что если Лидия Ивановна что-то решила, то спорить с ней было бесполезно.

День проходил как обычно: настройка аппаратуры, установка программ, проверка работоспособности. Клим с Наташей то шутили, то ругались между собой. Леля не встревала. Она любила их обоих.

– Лель, это правда, что ты уезжаешь в понедельник в Англию? – спросили они ее.

– Ну да.

– А нам-то что ничего не рассказала?

– А что рассказывать, еду по семейным делам, бабушка заболела.

– Надо же, у тебя бабушка в Англии,– удивлялись они.

Примерно так она отвечала всем коллегам, поскольку главный на планерке объявил об ее отъезде в Лондон.