Ярослав Грибанов - Больной ублюдок и «Черный интернет»

– Вывезти подальше и оставить, не найдёт он нас, он же тут ничего не знает?

– Зачем ты его сюда-то приволок?! Ты всех только подставил! Почему ты сразу не вызвал милицию!

Понеслось много болтовни и трёпа, что же делать и как же быть, и, вообще, сейчас сверхурочная смена, работа в разгаре, перекур уже давно окончен!

Вот сейчас, по идее, Майклу должны были расклеить рот, а он уже с горем пополам понял, что он – «богач-наркоман» и на этом фоне можно будет как-нибудь выкрутиться. Трюк наверняка сработает, вот только тяжело сдерживать эмоции, а с этим будет сложно. Майкл был предельно зол и понимал, что как только он откроет рот, из него польётся всё, что угодно, но только не извинения. Ну, собственно, всё так и вышло. Майкла решили усадить и привязать ещё и к стулу. Он озверел и орал, как одержимый. В этой неблагополучной обстановке из кармана Майкла вдруг спасительно выпадает визитка Виктора Михайловича. Такое не могло остаться незамеченным. Имя Виктора Михайловича было на слуху. Это его на днях тут с хлебом и солью встречали. Он партнёр и друг директора завода. Все были уверены, что это сверхурочное производство на самом деле его заказ.

– Вот это – влипли! – вздохнула безликая для нас масса заводчан.

Майклу жестами показали на визитку и, мол, мир-мир!

Затем заводчане посовещались.

– Придётся связаться с директором, вывалить ему всё, как есть – странный тип, напал на одного из наших друзей, похитил его, знаком с Антоновым. Директор как раз на месте, и можно будет всё ему доложить.

– Он сейчас не в духе!

– Он всегда не в духе!

– Сейчас он на нервах, все же понимают, что это сверхурочное производство – рисковое предприятие!

– Да. И что? У нас мощностей навалом. Что, первый раз сверхурочка?

– Кто пойдет? Мы должны это сделать, тут дело нечистое!

– Тянем жребий.

Заводчане потянули жребий. Все разошлись по рабочим местам. Живан остался охранять Майкла. Он отлепил флаг Америки с его куртки, поджёг зажигалкой и демонстративно показал, как тот горит.

Директор Василий Палыч появился уже спустя минут десять. Это был худощавый, лысоватый, жилистый человек лет сорока пяти. Он явно не любит шутки, шутить, смеяться. Он терпеть не может несерьезного отношения к тому, что случилось, или потенциально может случиться. Его кредо – «если вам что-то показалось – вам не показалось». Этим всем от него пёрло так же сильно, как и одеколоном Хьюго Босс. Десять минут ровно столько, сколько ему потребовалось, чтобы дойти до места из своего кабинета. Он не раз проворачивал разные махинации на своем заводе и знал, как действовать, если что-нибудь пойдёт не так. Тем более, в этот раз его очень напрягал финансовый вопрос и зависший аванс, и в этот раз он вообще был вынужден пойти на такую сделку по семейным обстоятельствам. Если бы не болезнь дочери, он бы не ввязался в работу без аванса. Палыч тут же принялся рыться в «Maserati», выпотрошив сумку Майкла. В ней были маски, коптеры, флешки, планшет, ноутбук, разные документы на разные имена. Этого было достаточно, чтобы понять, что Майкл наёмник. Ну, раз так, то можно будет продержать его сколько нужно. Есть задачи и поважнее.

И тут произошло следующее. На телефоне директора раздался звонок с неизвестного номера. Директор отклонил вызов, но сразу пришло смс. В нём говорилось: «На заводе готовится диверсия, примите звонок!».

– Ну, раз готовится диверсия, нужно принять, – сказал он и отошёл поговорить по телефону, в то время, как Майкл уже услышал, а, главное, смог разобрать два нужных ему молдавских слова: готовится – «a se pregăti» и диверсия – «diversion». От этого Майклу взгрустнулось. «Они видимо решили, что я – диверсант», – подумал он.

Майкл не знал, заказ на этот завод был сделан через группу координатора Джеральда, российскими рейдерами для удара по их цели – бизнесмене Михайлине. По задумке Джеральда никакое производство в реальности не требуется. Основная задача – получить доступ к оборудованию завода и устроить перегрузку. Однако, на этом заводе, по мнению звонивших, продукцию выпустить были обязаны. Обязаны потому, что группа, отвечающая за этот завод работала не только на Джеральда. В этой группе были люди, работающие на общество «Молящийся богомол». Им было необходимо выпустить нужные заготовки под дудочку чужого задания, а потом увести эти заготовки себе. Когда стало известно, что ничего произведено не будет, а перегрузку сделают ради диверсии и срыва производства, было решено, во что бы то ни стало довести изготовление заготовок до конца. Завод специализировался на производстве кабелей, проводов, а им нужно было сделать обмотки из нитинола – металла, возвращающего свою изначальную форму после любой деформации при соприкосновении с водой при температуре сорок пять градусов по Цельсию. Директора только что проинструктировали, как нужно действовать, чтобы предотвратить диверсию. Тогда же ему на счёт поступил аванс за производство.

И вот скрученного Майкла ведут в офис директора, рабочие разбредаются по местам. Нужно снять специальные заглушки с оборудования, установленные агентами В1. Не ставить Богомолы их не могли, не все в группе по направлению этого завода были их людьми. Зато как всё обезвредить они знали, и этого было достаточно. Майкл… Да, Майкл. Его не должно было здесь быть.

На следующий день позвонил Антонов. Василий Палыч назначил ему встречу за городом и привез туда Майкла. Общая диверсия Джеральда была назначена на вечер того же дня, но на заводе в Бендерах не о какой общей диверсии естественно не знали.

Антонов, Палыч, их люди, взяв с собой Майкла, которого к тому времени уже развязали, решили устроить, что бы вы думали? Правильно – пикник. Шашлыков решили пожарить. Денек-то вполне себе сносный, а небо-то, какое ясное!

Знакомство с Антоновым подняло за собой всю Кишиневскую легенду о Майкле, но она больше не работала. Требовалось раскрыть свои настоящие намерения. Антонов не был профаном. Взглянув на вещи из сумки Майкла, он сказал следующее:

– Ты не хило постарался, парень, молодец. Скажу сразу, жизнь твоя зависит от того, как ты себя сейчас поведёшь. Хотя, возможно, что-то, из того, что ты нам сейчас расскажешь, подведёт этой жизни итог. Собственно, если ты не станешь говорить, или мы заподозрим тебя во лжи, тебе конец. Однако, прежде чем ты начнёшь, я немного выручу тебя. Скажу, что знаю, что ты работал на В1, или же ты в этом чей-то посредник, наёмник. У тебя было задание, и это как-то связанно с диверсией. Рассказывай всё, что знаешь об этом.

– Я – энтузиаст, вычисляющий тех, кто работает на В1, – начал Майкл, – ждал, что в Кишинёве, возможно, должна начаться заварушка, но не был уверен, какая и где именно. Я полагаюсь больше не на факты, а на интуицию. Я заполучил взлом почты с перепиской директоров заводов по поводу сверхурочного производства и нашёл сходство в сроках. Решив, что это не случайные совпадения, а один из заводов как раз неподалёку, я захотел отправиться сюда и попробовать что-нибудь разузнать. Я не знаю, что должно там производиться и зачем, знаю только то, что сроки совпадают, и возможно производятся части чего-то целого. Что именно вы подразумеваете под словом диверсия, я не знаю. Диверсий я не готовил.