Натали Эглит - Грешным делом

– Ладно. Только не ори слишком сильно, хорошо? Если совсем припечет, ори шепотом, ты умеешь, пять минут назад пищала, как мышка, – с этими словами котяра перевернулся через голову, встряхнулся и на его месте оказалась здоровенная дамочка лет сорока – сорока пяти с косой и в горчичном трикотажном платье . Ева не завизжала только потому, что у неё пропал голос.

– Ты… Вы…

– Давай на ты. Попозже выпьем бражки на брудершафт, лады? Разница в возрасте у нас немаленькая, хоть сразу и не скажешь, но я против церемонии разводить. Не боись, бражка отличная, сама варила.

– Ты кто?!

– Я дух этого дома.

– Домовой что ли?

– Не совсем. Я создание иного порядка.

– Какого иного?

– Долго объяснять, да и головой ты все-таки стукнулась. Поговорим на эту философскую тему попозже, а? Давай лучше обсудим, как нам жить дальше. Жить, надеюсь, тебе хочется? Во-первых, я тебя никуда отсюда не выпущу, пока ты не разведешься…

– Интересно, как это я буду разводиться, не выходя из дома.

– Обыкновенно. Заявление подашь через сайт госуслуги.

– Не собираюсь бросать мужа. Я его люблю. Хоть как запирай двери, все равно сбегу. Вот вызову врача, скажу, что меня держат в заложниках…

– Ага, кто тебя держит-то? Кот? – дамочка захохотала густым басом, – Лучше о другом подумай. Поедешь в свою съемную квартиру, там тебя точно прикончит свекровь. А муженек не защитит, ему мамочка дороже.

Ответить Еве было нечего, хотя поверить, что Алик знал о планах Маргариты Гавриловны, она не могла.

– Итак, ты разводишься, ищешь приличного мужика, обзаводишься парой прелестных малюток и можешь делать, что хочешь.

– Выходить из дома можно будет только после пары малюток? На мужика тоже заявление на сайте госуслуг оставим? И вообще, имя у тебя есть? Как к тебе обращаться?

– Зови Лукерьей.

– А если я не хочу пару малюток?

– Зря.

– Дети – это счастье? – тон у Евы был ироничный.

– Ну, мне казалось, что девушка без своего жилья будет рада получить в собственность небольшой исторический особнячок в центре Санкт-Петербурга.

– В смысле?

– В коромысле. Не поняла, на дарственной поддельная подпись что ли? Хотя тогда заклинание не сработало бы, – Лукерья полезла за пазуху, вытащила что-то вроде обтянутого шелком пенала, а из него несколько листков бумаги.

– Твои закорючки?

– Мои, – девушка принялась судорожно соображать, как автограф оказался на документах.

– Ну и что за сказочку тебе рассказали, чтобы ты поставила здесь, – создание иного порядка потрясло листком, – подпись?

– Вспомнила! Алик на днях взял телефон в кредит, я подписала бумажки, что не возражаю.

– Дааааа… Наивности тебе многовато. Ну, ничо, это пройдет, – Лукерья деловито спрятала документы обратно. Щелчком пальцев разожгла камин и поставила на огонь маленький котелок. Буквально через минуту сняла, проверила пальцем же температуру содержимого и протянула посудину Еве.

– Пей.

– Не буду! Ты бы еще туда ногу немытую сунула. И вообще, может, ты меня отравить хочешь.

– Не логично. Смысл мне тогда был следить, чтобы ты не окочурилась, пока действие заклинания не закончится?

– Откуда я знаю, что у вас за привычки? Может, тебе за каждый собственноручно организованный труп деньги платят. Вот привела в чувство и тогось, за вознаграждение выпишешь путевку на тот свет. Тьфу, слово дурацкое, «тогось», – Ева передразнила интонацию собеседницы. – Где ты его взяла?

– Где взяла, там больше нету. Ладно, не кривляйся, пей. Это чтобы последствий от ритуала не осталось. Палец чистый. Я не только температуру проверяла, но и состав, чтобы никаких левых ингредиентов Зойка туда не насовала.

– Кто эта Зойка?

– Мадам Зои, – Лукерья усмехнулась. – Это она мне тебя подогнала. Сейчас все расскажу, только сначала лекарство.

Ева взяла котелок в руки. Варево было похоже на тыквенный суп, пахло летом, нагретой солнцем малиной и немножко смолой. Она сделала маленький глоточек и поняла, что вкуса у этого лекарства нет. Совсем. Выпила залпом и всем своим видом показала, что ждет объяснений.

– Эту землю Петр I пожаловал одному из своих соратников. Был небогатый дворянин Белинский, а стал влиятельный вельможа. Отстроил дом, обзавелся хозяйством. Женился, пошли детишки. Петербургская усадьба досталась в наследство младшему сыну, Фролу. Парень был неглупый, звезд, правда, с неба не хватал. Жизнь его катилась как по колее, образование, служба Отечеству, свадьба, дети, дела домашние. Ничто беды не предвещало. – Лукерья пожала плечами.

– А потом глянулся этот дом купцу Симакину. Казалось бы, где этот купчишка, а где Фрол Белинский. Да судьба распорядилась иначе. Сначала пришел торгаш проклятый свататься к старшей дочери. Она красавица была, приданое богатое, особняк в числе недвижимости, что за ней отец давал. Ему отказали, негоже дворянке за простого мещанина идти. Ну, купец и затаил злобу. Оболгали Фрола перед императором, под монастырь подвели, чинов лишили. Симакин при бооольших деньгах был, да со связями, нутро негодяйское… – тётка отчетливо скрипнула зубами. – Сгубил всю семью, дочку украл. Пропала она. Про Белинских забыли скоренько, дом стал родовым купеческим гнездом. Правда, революционерам Симакинское отродье пришлось не по вкусу. Вымели отсюда поганой метлой. Вроде в лагерях все сгинули. Остался дом без хозяев. Да радовалась я недолго. Оказывается, ежели хозяев в доме нет, то дух дома за сто лет выветривается. Как стало время совсем поджимать, пришлось искать новых владельцев. Кого попало не возьмешь – начнут тут все ломать-перестраивать. Показаться, опять же, можно не всем. Некоторые котов не любят. В общем, намаялась я… Пришлось к Зойке на поклон идти. Тут твоя свекровь подвернулась, обратилась к мадам с заказом тебя извести. Хочет страховку за твою жизнь получить. Ну и ей кажется, что сыночек слишком тебя любит. В общем, мне ты по всем параметрам подходишь. Строительной почесухи нет?

– Какой-какой почесухи?

– Строительной. Тут отломать, тут достроить, двери перенести, старую лепнину отбить, новую наклеить. Не хочется?

– Пока нет. Я вообще ремонты не люблю. Сказку ты сочинила правдоподобную. Только чем докажешь?

– Горящего ковра под ногами тебе мало?

– Алик не такой.

– Пошли к твоей свекрови, послушаем, о чем они говорят? В соседней с Маргариткой квартире у меня знакомый домовой хозяйничает, Антип. Он нас пустит.

– А как же «пока выходить нельзя»?

– Со мной можно.

– А вдруг сбегу?

– Далеко не убежишь, – Лукерья сказала это с улыбочкой, но Еве стало не по себе.

***

Утро в лагере началось не с кофе и не с чая. В большом горшке заварили травки-цветочки. Запах Савве понравился, на вкус оказалось еще лучше и он попросил добавки. С блинами и вареньем напиток пошел на ура. Княгиня снова заплела ему косу и «княжеская дочка» отправилась упражняться в стрельбе из лука. Через 15 минут под шумок удалось скрыться из поля зрения «односельчан». Савва сел в тойоту и поехал в детективное агентство, куда не попал вчера. Но сначала он собирался заскочить в торговый центр.