Игорь Чубаха - Тайна Черного моря

— Если хочешь жить, залезай, — только и сказала огненноволосая ведьма.

«Генерал Семен не мог отыскать меня в одиночку: мозгов не хватило бы. Значит, ему кто-то помогает. Кто-то достаточно смекалистый, чтобы вычислить мое местоположение и в перспективе спутать мои планы. С другой стороны, „джип“ у рыжеволосой не простой, а „джип-чероки“. Названный в честь гордого индейского народа...»

И Анатолий сделал выбор. — Выхватив из-под рубашки меч, он швырнул ниндзя-кэн и — пробил переднее колесо «волги». Генерал присел, закрыв лицо руками крест-накрест. Наверно, решил, дурашка, что прапорщик не держит слово и способен шлепнуть его раньше времени.

В данном случае старинная английская поговорка насчет того, что знакомый черт лучше незнакомого, не годилась: от генерала Семена априори не приходилось ждать ничего хорошего. От рыжей чертовки приходилось ждать чего угодно. В том числе и помощи. Поэтому Хутчиш одним прыжком залетел в кабину «джипа-чероки».

Машина рванулась с места едва ли не раньше, чем пассажиров в ней стало на одного больше, и с визгом свернула за угол.

Вискас сидел, затаив дыхание. Невероятно, — он, обладатель столь чуткого слуха, что способен при включенном телевизоре усечь топот вышедшего на охоту клопа, не обнаружил у пассажира никакого оружия. Ни кобура не скрипнула, ни ножны о ногу не стукнули, ни... ровным счетом ничего. И от этой суперменской беззаботности становилось не по себе.

А Хутчиша разбирал смех. Его бросало на пухлом сиденье чуть ли не под потолок, и он смеялся взахлеб, не в силах слово вымолвить.

Абсурдно было бы считать, что это нервы. Просто в зеркало заднего обзора беглец увидел, как генерал Семен в ярости пнул пробитое колесо. А еще прапорщика догнали уместившиеся в зеркале физиономии его спасателей: потрепанного мужичка с намертво впаянной в уголок губ слюнявой спичкой и бешено выворачивающей руль рыжеволосой дивы с обалдело и обалденно расширившимися глазами.

Что ж, кое-чего он достиг — всего-то за одну ночь: получил представление о распроклятой установке Икс, познакомился с врагом номер один и обвел вокруг пальца подленького Семена... Интересно, что за мужик был вместе с генералом? А, ладно, не до того сейчас...

— Тебя случаем не контузили? — недовольно повёл жиденькими усиками мятый тип, китайским болванчиком качаясь на поворотах.

Из приемника, загадочно мерцающего алыми цифрами 104.4, какая-то иностранка негромко просила: «Close your eyes... Give me your hand...» Глаза действительно хотелось закрыть. И поспать немного. А вот руку подать было некому.

Рядом неумолимо сползал под ноги альпинистский, истекшего срока годности пуховик. По стилю эта одежка подходила мятому пассажиру с переднего сиденья и, наверное, его собственностью и являлась. Значит, незнакомцев только двое. Третьего не дано.

Анатолий наконец загнал веселье в разумные рамки, потер лицо пятерней и сказал уже спокойнее:

— Шеф, тормозни перед светофором. Сколько с меня? Двадцатки хватит?

Ему было все равно, как начать предстоящий разговор. Почему бы и не так? Ясно, что это не практикующие самаритяне. Значит, на доске появились новые фигуры. Ох уж мне эти шпионы, плюнуть некуда...

Ответа он не получил, поэтому продолжил гнуть свое:

— А куда это мы, собственно, летим, точно на пожар? Вроде за нами никто не гонится... — Точно: хвоста не было. Машин вообще не было — по пустому, как после атомного удара, Питеру лишь ветер гнал пыль и обрывки мусора. Серый утренний свет навевал дрему. — Не ровен час, ДТП устроим...

— Не дури, — шикнула прелестница и обнажила зубы, достойные рекламы «Блендамеда». — Сейчас Семен поднимет в ружье все контролируемые ГРУ службы...

За стеклом со скоростью компьютерных персонажей мелькали столбы и киоски. Колесом провернулось тлеющее оранжевой щебенкой Марсово поле, а за ним ощетинился ветками Летний сад.

— Семен? А ктой-то? — ненатурально удивился Анатолий.

Рыжая пропустила его слова мимо ушей:

— ...А Вискас знает, где тебя на время спрятать. Перекресток за Фонтанкой она проскочила не раздумывая, наверное, даже не заметив красный свет на светофоре.

— Вискас? — хмыкнул Анатолий и внимательнее взглянул на потрепанного джентльмена. — Дурацкая кликуха. Вискас тяжело засопел:

— Хамье. Мы тебя, можно сказать, с того света вытащили. Он принюхивался к пассажиру и спешно расшифровывал запахи. Алкоголь? Рисовая водка. Граммов сто. Неужели мегатонники пьют? Что еще? Отчетливый запах пота. Неужели мегатонники потеют? Ничего не понимаю. Может, это подсадная утка? А настоящий Хутчиш издалека потешается над нами?

— Наличие того света наука отрицает, — снова весело рассмеялся Хутчиш. — Какое ГРУ? Вы, ребята, наверное, обознались. Я — простой исследователь восточного фольклора. В консульстве засиделся со своим другом из далекой страны за бутылочкой сакэ. Вы не могли бы притормозить, а то, боюсь, меня стошнит от качки.

— И много фольклора собрал? — зло прошипел Василий. — Дискет пять?

Злость была реакцией на страх перед загадочным пассажиром. Насквозь фальшивым, опасным и непредсказуемым, как тиранозавр в брачный период. И столь же безжалостным.

Алиса больно ткнула Вискаса локтем в бок. Но прапорщик не стал западать на услышанную фразу. При современном развитии техники было бы наивно ожидать, что их диалог с господином директором театра «Ка-бара-сан» никто не прослушивал. Прослушивает несколько организаций сразу, и в этот момент в разных уголках Питера невыспавшаяся резидентура пинками подвигает агентов на подвиги. А эти двое — первые ласточки, желающие умыть руки в мутной воде. Что ж тут волноваться?

— О! Я узнал много удивительных и прекрасных пословиц. Например: «Сколько ни давай обезьяне бананов, зад у нее все равно красный».

Хутчиш откинулся на спинку сиденья и блаженно закрыл глаза. Как Сизиф, который наконец-таки закатил камушек на вершину горы.

С точки зрения Лиса и Вискаса, ни за что не позволивших бы себе закрыть глаза в присутствии агентов другой разведки, столь пренебрежительная наглость только подчеркивала крутость того, кто оказался в их машине на заднем сиденье.

— Не о том, не о том, Василий, — вдруг в тон интонации Хутчиша вступила в беседу рыжеволосая. — Будет лучше, если я поговорю с нашим новым другом сама.

Лис уже была не рада затеянному. Пассажир оказался безнадежно отмороженным, ну ни капельки ничего не остерегающимся. И весил он, если верить слухам, двадцать мегатонн.

Выведя машину на Литейный проспект, девица прекратила провоцирующие ГАИ штучки с рулем, скоростью и тормозами. И, поправив челку, заворковала:

— Такой милый мальчик, пусть и силой в двадцать мегатонн, потерпит глупую болтовню наивной девочки?