Лина Луисаф - Кольцо для Пятачка

В общем, раскисла я основательно, и успокаиваться начала только часам к десяти. Переживания переживаниями, а завтрак никто не отменял, намекнул мне желудок. Я полежала еще минут десять, затем встала и тихонько выглянула в коридор. Надеясь, что Виктор уже уехал на работу.

Идя на кухню, я твердо решила как можно скорее найти кольцо и уехать отсюда.

Четверо из шести домработников проверены. Павел, можно сказать, тоже проверен, хотя, не помешало бы заглянуть к Лизе. Остается Евгений.

Тут же встал вопрос – с кем ехать? Васька в больнице и, судя по всему, он еще не скоро оттуда вернется, Максим в пролете – он снова обиделся на меня за вчерашнее: я ведь велела ему подождать меня, а сама поехала в карете скорой помощи с Димой. Умеет мой друг выбирать оригинальные пути передвижения. Когда я спросила его, почему скорая помощь, он расхохотался и заявил: во-первых, все уступают дорогу, во-вторых, едет прямо в нужную нам больницу. Я не нашлась, что ответить. Придется звонить Илье. Сам напросился. Не надо было навязываться в качестве помощника.

Старожилов приехал быстро.

– Куда едем? – весело поинтересовался он, открывая передо мной дверцу.

– Озерная, 16, – ответила я, – там живет наш повар Стародумец.

– Кто? – растерялся Илья.

Я засмеялась.

– Стародумец Евгений Николаевич. Наш последний претендент на роль вора. Если уж выяснится, что это не он…

– Почему последний? Ты же вроде одного охранника не проверяла, как его?

– Павел, – кивнула я, глядя в окно. – Только что-то подсказывает мне, что это не он. И не Евгений.

– И часто это что-то тебе подсказывает? – хмыкнул Илья.

– Следи за дорогой, – обиделась я.

Следовало признать, водил Илья лихо. До Димы ему, конечно, далеко, но и так сойдет. Я, приученная к выкрутасам Пуха, даже не взвизгивала, когда Илья резко шел на обгон, так же резко сворачивал или тормозил.

Через полчаса мы уже тормозили у маленького симпатичного домика, сиротливо пристроившегося между двумя девятиэтажками. Во дворе ходила какая-то пышная женщина в старенькой куртке и повязанном на голову платке. Судя по ее размерам, она явно приходится ближайшей родственницей Евгения. Илья тем временем уже решительно направился к калитке, я побежала за ним. Очутившись во дворе, я почувствовала, что из столицы за секунду оказалась в деревне: вон в том углу, слева от высоченного тополя, стоит сарай, слева к нему прилепился дровяник, а в центре двора, к огромному своему удивлению, я наткнулась на самый настоящий колодец.

– Как у вас здесь необычно, – восхитился Илья, включая обаяние. – Подумать только, в Москве да такой райский уголок.

Женщина хмыкнула.

– Все равно не продам.

– А мы и не собираемся покупать, – засмеялся Илья. – Мы с женой, – он кивнул на меня, – люди городские, я вот, например, даже не знаю, как этим пользоваться.

– Там справа ручка, – робко подала я голос, – когда ведро с водой набирается, крутишь эту ручку, и ведро поднимается.

Женщина с интересом на меня посмотрела:

– Идемте в дом, – вдруг предложила она, – нечего здесь стоять.

Естественно, от приглашения мы отказываться не стали. Внутреннее убранство дома тоже соответствовало двору: никакой электронной техники, кроме старого радиоприемника, в доме не наблюдалось. Илья с интересом осматривался – сельский домик был ему в новинку, я же в детстве иногда гостила у подруги моей бабушки, живущей в деревне, поэтому с использованием большинства предметов я более-менее знакома.

– Чаю хотите? – спросила женщина.

– Не откажемся, – радостно откликнулся Илья, рассматривая какую-то фотографию на серванте. Я подошла ближе: на снимке эта женщина и Евгений.

– Это он? – одними губами спросил меня Старожилов.

Я кивнула.

– Кстати, меня зовут Илья, – спохватился парень, – это моя жена Аня.

Я бросила на него недовольный взгляд – почему обязательно жена? Мог сказать сестра или подруга.

– Люба, – представилась хозяйка, ставя на плиту чайник, – Любовь Михайловна, то есть.

– Очень приятно, – Илья дернулся вперед, явно намереваясь приложиться по привычке к ее ручке, но я вовремя наступила ему на ногу – незачем ее вот так с ходу пугать!

– А почему вы во дворе так странно прореагировали? – внезапно вспомнила я. – Ну, сразу сказали, что не продадите.

– Так замучили уже, проклятые, – в сердцах выругалась Любовь Михайловна. – Ходят тут агенты, так и норовят дом купить. Мешает он им, видите ли.

– Это чем же? – удивился Илья. – Вроде много места не занимает…

– Видали эти многоэтажки по краям? Вот им, я, оказывается, и мешаю. Дом мой снести хотят, землю расчистить, а вместо него гараж подземный строить, – вздохнула женщина. – Сегодня уже двоих отвадила, ходят тут и лаются. Только никому я дом не отдам! Да еще Женька, скотина такая…

– Женька? – обрадовалась я.

– Брат мой, – объяснила женщина. – Все ему неймется. Продай дом, говорит, купи лучше квартиру какую-нибудь, да только шиш ему! Дом мой, и продавать я его не собираюсь!

– А где он сам-то? – поинтересовался Илья.

Любовь Михайловна приглашающе махнула рукой к столу, и мы сели. Скоро перед нами уже стояли две чашки чая, домашний хлеб, масло и варенье. Скромненько так и со вкусом.

– Сбежал, – хмыкнула хозяйка, – на работу устроился, там и живет.

– Ясно, – я поморщилась, глядя на то, как некое дитя города с восторгом пробует варенье, наверное, впервые в жизни. – Мы там фотографию заметили, это вы вдвоем, да? Очень похожи.

– Только внешне, – вздохнула Любовь Михайловна,– а так каждый сам по себе. Женька-то стряпун от бога. Все, кто пробует, восхищаются. Да и он в кулинарии своей души не чает, можно сказать, только этим и живет. Даже жена от него сбежала, мол, тарталетки с начинкой он любит больше, чем меня. Впрочем, это и неудивительно, стерва была еще та, – я едва сдержала улыбку. Как правило, золовки недолюбливают невесток, и Любовь Михайловна не стала исключением.

– Так что же, он совсем один живет? – «удивилась» я.

– Да как сказать,– задумалась хозяйка, – нельзя сказать, чтобы совсем один. Он приезжал на днях, рассказывал, говорит, полон дом людей, интересные все. Есть, говорит, и лентяи, и трудолюбивые, перечислял даже, только не запомнила я.

– А дети от брака у него остались? – пнула я под столом Илью – ну сколько можно налегать на клубничное!

– Нет, – покачала она головой, – жили-то они с Людой всего два года. Но скажу честно: по-моему, он ее ухода даже не заметил! Готовил какое-то блюдо!

Я захихикала.

– Вот вы говорите, он настаивал, чтобы вы дом продали, – включился, наконец, Илья. – Он квартиру купить хотел?

– Нет. Женьке-то вообще бытовые проблемы по боку – не трогают его кухню, и на том спасибо. Просто хотел, чтобы я поближе к нему была, да и волновался больно, что я тут одна. Народ-то ведь ушлый, всякое может быть.