Иоанна Хмелевская - Убийственное меню [P.S. Любимый, завтра я тебя убью]

— Да я вовсе не в лампу стреляла! — энергично запротестовала Марина.

И она говорила чистую правду. Стреляла Марина не в лампу, а в голову Кароля.

— А куда ты стреляла?

— Просто вверх. В небо.

— Интересно, а я и не знал, что небо находится у нас на террасе. Да, должен признаться, так ты ещё меня не удивляла. Видимо, твоя природная глупость прогрессирует.

Раньше Марина смертельно обиделась бы и не разговаривала с мужем недели две. Так она поступала все последние годы. Теперь не могла себе этого позволить. Надо придерживаться версии, что хотела сделать приятное мужу, которого любит больше жизни. Раз все равно решила его убить, придётся перенести и это унижение.

И она принялась оправдываться:

— Я знала, что тебе очень хотелось угодить гостям, вот и придумала… надо же как-то украсить наш приём. Я так старалась!

— В следующий раз предупреждай меня о своих сюрпризах и поменьше старайся. Услужливый дурак опаснее врага! Мне вовсе не хочется, чтобы во всем мире узнали, на какой идиотке я женат.

Позабыв о своих намерениях все стерпеть, оскорблённая Марина раскрыла рот, чтобы вконец испортить дело, посоветовав мужу раз и навсегда освободиться от идиотки при помощи развода, но положение спасла Юстина.

Дождавшись ухода гостей, девушка с лестницы услышала разговор супругов и, предчувствуя очередной скандал, крикнула:

— Неужели они все сожрали?

От неожиданности тётка с дядей замерли с раскрытыми ртами. Юстина вообще никогда не кричала, а тут ещё взялась невесть откуда.

Из кухни выглянула удивлённая и даже шокированная кухарка:

— Так что это за такие именины, где человека даже не покормили?

— Мы собрались не есть, а танцевать, — пояснила девушка. — А от гимнастики знаете какой аппетит развивается? Правда ничего не осталось?

— Осталось, как не остаться, — успокоила её кухарка. — Хотя они и очень старались. А это, оказывается, лампа разбилась, ну прямо как бомба взорвалась, так и от сердца помереть можно.

Юстина задержалась на пороге кухни. Появилась возможность легально поднять интересующую её тему.

— Лампа? — с притворным удивлением переспросила она. — Какая лампа? И что вообще произошло?

— Твоя тётка надумала осчастливить нас всех фейерверками, — пояснил хозяин.

— Тётечка! — с притворным восторгом вскричала девушка. — Фейерверки — и без меня? Я ведь их обожаю!

Коротко всхлипнув, Марина скрылась в спальне. Кароль поднял пистолет.

— Предполагалось, что это будет миленьким сюрпризом для всех нас. Ты и в самом деле не знала?

— Конечно. А что это такое? Ракетница?

— Насколько я разбираюсь, водяной пистолет. Редкостный экземпляр! Интересно, сколько же она за него заплатила?

— Тогда я ничего не понимаю. Хотя… тётя из него угодила в светильник?

Кароль только плечами пожал. Собственно, ему уже не хотелось говорить об этом, не хотелось ссориться с женой, ведь в конечном итоге идиотская выходка Марины обернулась благом. А вот немного перекусить перед сном в обществе племянницы не мешает. Что-нибудь лёгкое…

Пока хозяин относил водомётное оружие в кабинет, Хелена без умолку трещала, накрывая на стол. Пережитое волнение сделало её болтливой. Она рассказала и о том, как чуть не померла от страха, и о том, что таких ужасных взрывов даже в войну не слышала, и о том, как какой-то человек после взрыва по их двору пробежал. Хотя, может, это ей и почудилось с перепугу. А потом пошла на террасу…

Тут вернулся хозяин, и кухарка, не докончив фразы, опрометью бросилась в кухню.

Садясь за стол, Кароль произнёс в пространство:

— Завтра нужно повесить новый светильник.

Ни Юстина, ни Хелена возражать не стали.

Экзамены на носу, но Юстина отложила в сторону учебники. Вместо того чтобы готовиться, она всю субботу о чем-то думала.

Конрад пытался работать над своим магистерским дипломом. Раньше это у него неплохо получалось. В длинные часы ожиданий, когда подопечный был занят в офисе, парень сидел в машине и приводил в порядок записи, обдумывал тезисы. И сейчас, когда Вольский до двух торчал дома, он с успехом мог бы этим заниматься. Ну и что с того, что мог? Не занималось. Погрузиться в проблему воздействия растительных субстанций, скажем ядов крапивы, на состояние здоровья тлей и короедов не получалось. Сейчас его интересовали не насекомые, а люди.

Думая лишь о вечернем свидании с Юстиной, Конрад не уделил должного внимания клиенту. Правда, он проводил Вольского на бега, вошёл следом за ним на трибуну, стал свидетелем крупного выигрыша подопечного и даже сам немного выиграл. Оставив Вольского в директорской ложе, сыщик вышел на автостоянку перед ипподромом. Он уже по опыту знал, что до конца забега Вольский из кресла не вылезет.

В принципе, машиной клиента парень мог и не заниматься, в его обязанности входило охранять человека, а не его транспортное средство. Но Конрад зачем-то решил взглянуть на «ягуар». И издалека заметил у машины Вольского трех типов. Делая вид, что интересуются припаркованной рядом «тойотой», они по очереди щёлкали пультом. Нет, тремя пультами, меняя их и явно подбирая нужную частоту. Одного из типов Конрад уже видел. Это было в тот вечер, когда у казино перед Дворцом культуры этот ненормальный… как его… Сухель… нет, Сухчик раздолбал машину своего врага. Так вот один из типов был там и как раз крутился у какого-то «ягуара», которому тоже случайно досталось.

И тут Конрад понял: троица охотится за «ягуаром» Вольского. Сейчас начнётся забег и внимание всех будет привлечено к беговой дорожке. Если не получится увести потихоньку, то воя сигнализации никто не услышит за воем трибун.

Не теряя ни секунды, Конрад вытащил сотовый и настучал номер срочного вызова шефа.

Это было хорошее детективное агентство, оно знало своё дело и уважало солидных клиентов.

Не прошло и четырех минут (коней уже заводили в стартовые боксы), как рядом с подозрительными типами нарисовался едва держащийся на ногах алкоголик. Хватаясь за одного из них и обзывая дорогим корешем, драгоценным Лесем, а то и вовсе Лесючком, пьяный норовил облобызать мошенника, здорово мешая ювелирной деятельности угонщиков. Те попробовали отделаться от восторженного алкаша, но пьянчужка извлёк из кармана початую поллитру и стал уговаривать выпить за нежданную встречу. Его оттолкнули вместе с поллитрой так, что бедняга, и без того с трудом державшийся на ногах, повалился на «тойоту», которая тотчас взвыла. Услышав голос любимой, примчался её владелец, один из ведущих жокеев ипподрома, на ходу сзывая на помощь всю свободную конюшенную братию. Подключились наконец зазевавшиеся стражники. И трибуны ещё не разразились воплями, когда трех угонщиков со стоянки как ветром сдуло. Жокею осталось лишь успокаивать обиженную «тойоту». Пьянчуга тоже как сквозь землю провалился.