Рацлава Зарецкая - Моё темноглазое (не)счастье

Вскоре все трое подошли к нам с Юркой. С лица Джэхи не сходила милейшая улыбка. Он поклонился нам и снова попросил позаботиться о нем, заранее извинившись, если вдруг сделает что-то не так. От волнения я только улыбалась и кивала как дурочка. После обмена любезностями Джэхи сел на заднее сидение и уткнулся в планшет.

Пока Кравцов давал указания Юрке, мы прощались с Миной. Она очень волновалась за Джэхи, и, наверно раз двадцать попросила меня о нем позаботиться. Я заверила ее, что все будет хорошо, и что мы с Юркой крайне ответственно подойдем к этой работе. Мина бы еще продолжала и продолжала говорить, если бы не Кравцов, который деликатно вклинился в наш разговор и заметил, что пора отправляться.

– Как только приедете на место, сразу позвони, – велел он.

– Адрес-то назови, – вспомнила вдруг я, что Кравцов так и не сказал мне, в каком месте будет жить Джэхи.

– Я уже Юрке сказал, – было мне ответом.

– И?

– Увидишь, – лукаво подмигнул шеф, подталкивая меня к пассажирскому сидению.

– Вот же гадина, – буркнула я, садясь в машину. – Одними загадками меня кормит. Как же бесит все это!

Усмехнувшись, Юрка завел мотор, и мы тронулись. Взглянув на Джэхи через зеркало заднего вида, я не смогла сдержать довольной улыбки.

Честно говоря, я очень и очень хотела уже поскорее приступить к этой работе. Собственно, дело-то было не пыльным: кто в моем Алексеевске может покуситься на Ли Джэхи? Никому он там не нужен, а этот Сеульский мясник и подавно не сунется в Россию, я уж не говорю про Алексеевск. Так что, по сути, это будут все равно, что длительный отпуск, который я проведу с самым милым и прекрасным человеком на свете.

Боже, какой же наивной дурочкой я была!..

Около получаса мы ехали в полном молчании, не считая тихие Юркины завывания под песни на радио. Джэхи не отрывался от планшета, а я – от Джэхи. Страшно хотелось завязать с ним разговор, но я дико стеснялась. Видимо, он тоже. С Юркой мы особо не болтали, чтобы не смущать Джэхи, который не понимал по-русски. В общем, так мы и ехали в молчании, пока вдруг Джэхи не отложил в сторону планшет и не произнес тихо по-английски:

– Когда будет ближайший магазин?

Я резко повернулась к нему и тут же замерла, не дыша. Лицо Джэхи было всего в каких-то жалких десяти сантиметрах от моего. Большие темные глаза, не моргая, смотрели на меня. Взгляд Джэхи был каким-то странным, совершенно чужим. На мгновение у меня снова появилось ощущение, что это не он, но я быстро отогнала эту мысль и попыталась сосредоточиться.

– Эм, ну-у… – промямлила я, отвернувшись. – Не знаю. Может, минут через десять-двадцать. Остановимся?

– Да, пожалуйста. Если вам не трудно.

– Конечно же, не трудно, – слишком уж громко сказала я, все еще шокированная столь близким контактом с Джэхи. Господи, у меня аж спина взмокла!

– Что он хочет? – поинтересовался Юрка.

– В туалет, наверно, – пожала плечами я.

– Требует зеленую остановку? – усмехнулся Колганов. – Так я могу ему прям здесь остановить.

Я помотала головой.

– Он хочет магазин. Может, просто купить что-то надо.

– Сигарет, например, – предположил Юрка.

Я резко повернулась к нему и уставилась так осуждающе, как будто это он про меня сказал.

– Джэхи не курит! В жизни сигарету в рот не брал! Он за здоровый образ жизни!

– Какой молодец! – Не поняла вот, с ехидством это было сказано или нет…

Махнув на Колганова рукой, я вжалась в сиденье и сделала вид, что внимательно наблюдаю за дорогой. Сама же искоса поглядывала в зеркалозаднего вида на Джэхи, который теперь задумчиво смотрел в окно на еще заснеженные поля и луга.

Минут через пятнадцать Юрка остановился у круглосуточного магазинчика на заправке.

– Ну что, по хот-догу? – спросил он, указывая на вывеску с аппетитными картинками фастфуда.

– Я не против, – ответила я и, повернувшись к Джэхи, спросила у него по-английски: – Хочешь хот-дог?

Тот, не поднимая на меня глаз, помотал головой. Для человека, который просил об остановке, он не особо спешил выйти из машины. Стесняется что ли?

Тут у Юрки зазвонил телефон. Взглянув на экран, Колганов испуганно вытаращил глаза и, приняв вызов, вылетел из машины, со словами:

– Ой, мам, прости-прости, я совсем забыл тебе позвонить!

Сзади послышался ехидный смешок, будто бы Джэхи понял, что сказал Юрка. Обернувшись, я успела заметить ухмылку на его губах, которая исчезла так быстро, словно ее и не было. Встретившись со мной глазами, Джэхи снованаградил меня странным, не своим взглядом, как будто он не человек вовсе, а инопланетянин, которому очень хочется провести надо мной эксперимент.

– Банановое молоко, булочку и сигареты, – вдруг произнес Джэхи, откинувшись на сидение и переведя взгляд с меня на окно.

– Что? – Наконец очнулась я от его гипнотизирующего взгляда.

– Банановое молоко, булочку и сигареты, – раздраженно повторил Джэхи. – Запомнила? Давай быстрее.

Ничего не поняла. Это заказ что ли?

– Ты хочешь, чтобы я тебе это купила? – уточнила я, все еще пребывая в некотором замешательстве – так на меня подействовал его взгляд.

– Не нарисовать же. Быстрей давай. Ненавижу ждать.

На автомате я вышла из машины, зашла в магазин, взяла пару булочек с джемом, три молочных коктейля с клубникой– бананового не было –и, подойдя к кассе, задумчиво уставилась на витрину с сигаретами. Какие же он курит? Тонкие? Обычные? С каким-то вкусом?

Стоп! Джэхи же НЕ КУРИТ!

И не разговаривает ТАКИМ ТОНОМ!

В полнейшем замешательстве я заплатила за продукты и вернулась в машину.

– Я же просил банановое, – недовольно произнес Джэхи, увидев клубничный молочный коктейль.

– Бананового не было, – пожала плечами я.

– А сигареты?

– Ты не куришь.

Джэхи надменно фыркнул.

– Это вы все так думаете. На самом деле я курю, и очень много.

Я смотрела на него через зеркало и не верила своим глазам. Что за мгновенная метаморфоза? Его как будто подменили.

– Что с тобой? – тихо спросила я, все еще глядя на Джэхи через зеркало.

– Со мной все прекрасно, – заявил он, распечатывая булочку.

Смотрел он на нее с таким подозрением, будто она была отравлена. Оттопырил краешек упаковки, попытался прочитать там что-то, но, видимо, безуспешно. Тогда Джэхи просто понюхал булочку, пожал плечами и откусил кусочек.

– Булка мерзкая, – прожевав, вынес свой вердикт он. – И молоко тоже мерзкое. Как будто синтетику ем.

Проигнорировав его нелестный отзыв на еду российского производства, я повернулась к Джэхи и снова поинтересовалось:

– Почему ты так себя ведешь со мной? Ты же до этого момента был вежлив и улыбчив со всеми.

– Не льсти себе. Ты вовсе не особенная, чтобы я начал как-то по-другому вести себя с тобой. – Джэхи оторвался от булочки и, тряхнув волосами, воззрился на меня взглядом, полным презрения.