Алёна Комарова - Интервью с… семью гномами

Рита удивилась неожиданно и глупому вопросу и ответила:

– Подумала, что ему нужна помощь.

– Особо любопытная.

– Почему особа? – возмущенно оскорбилась Рита.

– Я не называл вас особой – возразил полицейский. – Я констатировал, что вы очень любопытны, то есть особо любопытны. Но если хотите, могу называть вас особо любопытной особой.

– Не обязательно – выдала свое мнение девушка и продолжила прерванную тему – мужчина пожилой, мог упасть и подвернуть ногу, руку, шею. Я могла помочь.

– Вы умеете помогать при переломе шеи? – недоверчиво спросил он.

– Это образно – вздохнула она.

– Откуда вы такие беретесь? Думаете, помогаете, но на самом деле – вредите. – Он пристально смотрел ей в глаза. Попытка сбить ее с толку не увенчалась успехом, который иногда был результатом его философских высказываний. Поучения не подействовали на нее, и он заметил – там с коридора видно, что он мертв.

– Может вам и видно, а мне – нет – соврала Рита, – у вас-то практика побольше моей.

– Ладно. Вы нам и так хорошо помогли. Подумайте хорошо, вы всех описали, кто в лобби баре был?

Кузнецов Илья Кириллович оказался человеком с холодным характером, можно считать, ледяным. Его не устраивало все. От слова «всё», начиная от места убийства, времени, способа, и заканчивая его личным присутствием. Острым цепким взглядом он разрезал пространство и всех, кто находился в нем, не жалея девушек и вдов. Мария попала под его гнев самая первая. Отчего Рите сразу перехотелось с ним сотрудничать, но и утаивать маломальские показания она не собиралась. Напарник Кузнецова Волков Владимир оказался полной его противоположностью. Отличался кристальной простой и однозначностью. Но Рита догадывалась, что это по причине короткого времени службы под начальством Ильи Кирилловича. Но это, как известно, дело нехитрое и поправимое, было бы желание поправить. Любого молодого специалиста можно перевести в статус сложнохарактерного эксперта. Осталось только надеяться, что Кузнецов уже в статусе эксперта, а не только вредного сварливого сорокалетнего старика.

– Всех – устало подтвердила она.

– А сами вы?

– Что я? Почему вы подозреваете меня?

– Супруга убитого заявила, что вы были с ним, когда его убили.

– Ой, вот тут-то нет! – категорично и жестко ответила Рита – во-первых я, Аня и Иван провожали Николая. Потом мы проводили Анечку, и рассталась с Иваном в лифте. А вот где была Мария? Вы у нее спрашивали?

– Спрашивали – подтвердил Владимир. Места в комнате не было и ему пришлось стоять в коридорчике. Он облокотился на косяк двери и внимательно изучал Маргариту. Старался заметить фальшь и поймать девушку на вранье. Но… либо девушка с внутренней силой, либо правду говорит. Никак не мог он поймать ее на лжи. Хотя голос несколько раз срывался на нотках обмана. Где же она врет? Что скрывает? А скрывает ли вообще? Может это проявление страха. Владимир понаблюдал-понаблюдал и сделал неутешительные выводы для девушки, что она, скорее любопытна, чем испуганна.

В подтверждение его мыслей Рита искренне полюбопытствовала:

– И…

Полицейский поднял взгляд от бумаг, в которые записывал показания, и ответил:

– Она забыла сумочку в зале и вернулась за ней. Это подтвердили официанты. Они убирали со стола, и нашли сумочку, за которой вернулась хозяйка.

– Ну, допустим – согласилась Рита. – Но вы же понимаете, что я физически не успела бы убить Петра Григорьевича. Я рассталась с Иваном в лифте и шла в свой номер. Минута – две.

– Мы все проверим, не нервничайте.

– Я не нервничаю – опять соврала Рита. Она пыталась не нервничать и настроилась держать себя в руках. Старалась не замечать банальные подозрения, строгий тон и недоверия ко всем, кроме себя. Но заметила, что Кузнецов специально задает ей провокационные вопросы. Была б она убийцей, давно бы раскололась, как хрустальная ваза под прессом.

– Ну, хорошо, отдыхайте – сжалился сотрудник полиции, на секунду включил в себе человека. – Если вы мне понадобитесь, вызову. Отель не покидать.

– Как не покидать? – подскочила Рита.

– А куда вы торопитесь? – опять включился полицейский, выдавив из себя человека.

Рита решила не нарываться на очередную порцию подозрения, присела на край кровати и ответила:

– Мне некуда торопиться. А как долго мне здесь сидеть?

– Я сообщу – неопределенно пообещал Кузнецов.

– Нет уж, – возразила Рита – объясните, почему вы мне не позволяете уехать?

– Я не обязан перед вами отчитываться.

– Даже преступнику зачитывают его права. – Заметив подозрительный взгляд обоих мужчин, она быстро пояснила – а у меня стопроцентное алиби – я была с Аней и Иваном.

– Откуда вы все такие умные беретесь? Все-то вы знаете.

– Сериалы люблю смотреть. Про собаку Мухтара и добрых полицейских.

– А я злой полицейский – честно признался Кузнецов, захлопнул папку с бумагами и пошел к выходу, через плечо кинул – добрых полицейских не бывает, Маргарита. Только Мухтар добрый.

Когда мужчины вышли, Рита побежала следом, заперла дверь на ключ, проверила, качественно ли справилась с замком (вероятно, сказывалось нервное напряжение и близость убийцы), на всякий случай дернула дверь наружу, не открыла и со спокойной душой вернулась в комнату, повалилась на кровать и заснула.

Спала она не крепко, а поверхностно. Все время прислушивалась к звукам и часто просыпалась, то от крика птицы за окном, то от визга тормозов автомобиля, то стука в коридоре, хлопнувшей двери, приглушенных голосов. Все это по отдельности и в купе вместе заставляло крутиться на кровати.

Снился один сон, в котором Мария Филипповна, просто Мария, трясла своего мужа и просила его подняться с пола, а когда он встал, она пичкала его лекарством от кашля, а он доставал из кармана золотой слиток и хвастал, что нашел его. А потом грустно утверждал, что сильно ошибся и падал на пол, на подушку, которая пропала у Риты с кровати.

В полудреме ей казалось, что подушка потерялась, и ее загадочное исчезновение волновало Риту во сне. Она просыпалась, смотрела в темное ночное окно и снова засыпала, и снова досматривала сон. Он, как фильм на паузе, продолжался при нажатии кнопки пульта на стрелочку воспроизведения.

Ближе к утру ее разбудил стук. Рита не сразу поняла его реальность, ей казалось, что уставший мозг продолжает рисовать воображаемую картину. Но звук повторился, и она услышала приглушенный голос Марии:

– Рита, – звала она и стучала в дверь.

Рита подскочила с кровати (надеялась бодро добраться до двери, но оказалось, что тело ее как разбитое корыто, по которому проехался асфальтоукладочный каток). Она, постанывая от нытья в спине, споткнулась обо что-то, в темноте выяснила, что это подушка, но добралась до двери.