Михаил Петров - Гончаров попадает и притон

Соседу Юрке я позвонил еще в июне. Тогда же он и сообщил мне, что страсти вокруг оганяновского дела утихли и я могу смело возвращаться домой. Но прервать наше затянувшееся турне по России и странам СНГ удалось только в середине августа.

В родимый город я вернулся один, оставив Ленку на попечение многочисленной ярославской ее родни. Она активно сопротивлялась, но я многозначительно поднял палец: «Еще опасно», втайне мечтая отдохнуть от нашего долгого и жесткого общения.

Прибыл я в воскресенье и прямо с вокзала зашел к Юрке, забрал кота, выплатил причитающийся другу гонорар и поднялся на свой этаж. Весь косяк, начиная от пола, был утыкан квитанциями, предупреждениями, угрозами от ЖЭУ и прочая и прочая. Подобрав ядовитые листочки, я аккуратно порвал их на четыре части и сбросил в унитаз. Воду, слава Богу, не отключили, свет тоже. Только телефон молчал этакой египетской мумией. Но это даже хорошо, думал я, матеря про себя Юрку, который обещал аккуратно и вовремя оплачивать все мои коммунальные услуги.

Неожиданно громко заорал кот. Обследовав все углы и потайные места, не найдя при этом даже мышиного хвоста, он был разгневан. Впрочем, жрать хотел и я Поэтому, тщательно спрятав остатки оганяновского вознаграждения, я отправился в близлежащее кафе.

В два часа дня, когда рычащий кот дожирал сардельку, а я скручивал голову «Столичной», в дверь позвонили условным кодом.

– Ты, свинья, почему не заплатил за телефон? – едва открыв дверь, пошел я в наступление.

– Понимаешь, с бабками напряг…

– Не с бабками, а с бабами у тебя напряг, и с мозгами тоже. Заходи уж…

Состроив виноватую рожу, он протопал на кухню и уселся на мое место.

– Зато, Кот, гляди, чистота-то какая, каждую неделю убирался.

– Так я тебе и поверил, небось своих шлюх заставлял. Небось все постельное белье мне перепачкали.

– Кот, все простыни, наволочки добросовестно выстираны, тщательно выглажены, аккуратно сложены. Посмотри в шифоньере. А вообще, не рычи, самое главное я сделал точно и в срок – написанную тобой и тебя же компрометирующую записку я уничтожил.

– Ну, тогда наливай!

– Это мы могем. – Юрка воспрянул духом и приволок из комнаты два хрустальных стопарика. – Будем?

– Будем!

– Кот, а у меня к тебе дело, – зачавкав сарделькой, сообщил сосед.

– Шел бы ты… – поперхнулся я водкой. – От твоих дел разит моргом, как сивухой от этой «Столичной».

– Да нет, на этот раз дело пустяковое.

– Все! Допивай и топай домой.

– Как знаешь.

Проснулся я под вечер, с похмелья, но в хорошем настроении.

– А что, Константин Иваныч, – спросил я себя сам, – не сходить ли нам к нашей знакомой, тридцатилетней вдовушке Аннушке? Отчего же не сходить? Можно и сходить. Путь не дальний. Вдова веселая, детьми не обременена. Напитки первоклассные. Тело приятственное. Сходи, раб Божий Константин.

В девять вечера, постриженный и отмытый, в наилучшем фраке, я нажимал кнопку звонка, которой не касался больше года.

«Дурак, – подумал я запоздало, – а вдруг она успела выскочить замуж? Ладно, скажу, ошибся квартирой», – в последний момент, когда дверь уже открывалась, решил я.

Мои опасения оказались напрасными, потому что за двойной дверью гремела музыка, булькал хохот вперемежку с пьяными выкриками.

– Ба! Кто к нам пришел! – Полупьяная Анна орденом повисла на шее. – Котик мой милый, совсем меня забыл, – размазывая по моей морде тушь и губную помаду, причитала она. – Заходи, мой ненаглядный, всегда тебе рада. Сейчас всех выгоню.

– А ты, кажется, курвишься?

– А что делать, Котик, тоска зеленая: «Посмотрите, я больная, жить осталось мне так мало…»

– На таких больных еще жеребцов огуливать можно. Пропадешь ведь.

– Гляди, какой моралист. Вот взял бы да и женился, а то все вы сначала оттрахаете, а потом мораль читаете. Скоты.

Гуляли давно, долго и качественно. Варварски разделанный поросенок одним боком щерил ребра. Аккуратными горками прямо на скатерти лежала черная и красная икра. Веселилось три пары. Одного из парней я узнал сразу. Местный авторитет – Длинный Вован собственной персоной пожаловал в гости к моей старой знакомой. Интересно, в качестве кого? Если учесть, что из всех находящихся здесь дам Анна является самой привлекательной, то догадаться нетрудно.

– Дамы и господа, – зарезвилась хозяйка, – разрешите представить вам моего эпизодичного любовника, умного и бесстрашного сыщика, грозу преступников, Константина Ивановича Гончарова. Прошу любить и жаловать.

Пьяно захлопав в ладоши, две девки представились в унисон:

– Анжелика.

– Ангелина.

– Очень приятно! – лукаво заверил я.

– Вован я! – сообщил авторитет. – А это мои пацаны: Тузик и Билл. Присаживайтесь!

Видит Бог, присаживаться мне не хотелось, но иногда я бываю очень мягкотел, особенно когда рядом особа типа Анны и водка «Абсолют».

– Ну как дела? Все путем? – осведомился Длинный Вован после первой.

– А почему должно быть по-другому?

– Да хорош ты, мужик, тюльку гнать. Я в курсах. Помощь нужна?

– Благодарю вас, все прекрасно.

– А мне надо подсобить.

– Ничем не могу помочь, с делами я завязал.

– А если я попрошу лично?

– Я больше не работаю.

Почти двухметровая нескладная фигура, выбравшись из кресла, подошла ко мне.

– Иваныч, ты не подумай, там никакого криминала нет, а новую «девятку» я на тебя оформлю хоть завтра.

– Благодарю вас, но – нет. Извините, мне пора!

– Котик, ты что? – расстроилась Анна.

– Голова разболелась, как-нибудь в другой раз.

– Тузик, проводи Константина Ивановича.

– Не стоит.

Все-таки они настояли на своем. К подъезду меня доставили в роскошном «мерседесе».

Сидящий на скамейке Юрка курил. Он внимательно и понимающе следил, как я выбираюсь из мафиозного автомобиля.

– Решил прокатиться?

– Ага, перед сном проветриться.

– А ты знаешь, чья это машина?

– Без понятия, попросил подвезти, они и подвезли меня как левака.

– Ага, а денег не взяли.

– Да иди ты…

– Ну-ну.

– Гну-гну!

– Так и должно быть, случайный пассажир.

Спать я лег в самом наигнуснейшем состоянии.

Утром вскочил от острой боли в плече и дикого вопля над ухом. Голодный кот требовал жратвы. И он получил, сначала по морде, а потом – замерзшей сарделькой по хребту. С грохотом он катал ее по всей кухне, а я стоял перед сложной дилеммой: либо сначала умыться, а потом выпить полстакана водки, либо наоборот. Получилось наоборот. Настроение улучшилось настолько, что в кипятке я разогрел кошачий харч.

Телефон зазвонил резко и неожиданно.

«Кто и когда успел его включить? Еще нет и десяти, обычно на эту процедуру уходит неделя. И кто заплатил?»