Магдалина Шасть - Ты в своем уме, Кать?

Или давал? Да, Виталий был патологически обидчив и пылил по поводу и без, но назвать его подлецом язык не поворачивался. Да и не могла она, умненькая девочка из интеллигентной семьи повестись на уголовника, тьфу-тьфу-тьфу. Эта неожиданная скороспелая любовь, вытащившая Светлану из почти пятигодового омута со взрослым, находящимся в перманентном состоянии развода, женатым любовником, словно божий знак показала, чего ей действительно хочется в отношениях с мужчиной, а именно: быть для своего избранника единственной и по-настоящему ценной. Правда, Светкина ценность, если приглядеться, выражалась для Виталика исключительно в ревнивых истериках, но эмоции не могут врать, конечно, не могут!

– Боишься? – неожиданно повернулся к Светлане пугающий ее до колик в животе пассажир и плотоядно осклабился, – Правильно делаешь. На вот, хлебни, – он протянул ей бутылку дешевого коньяка, которым время от времени угощался по дороге, – Пей, говорю, пей. Солдат ребенка не обидит.

Насмерть перепуганная девчонка, первой мыслью которой было отказаться от алкоголя и выпрыгнуть на обочину, тем не менее доверилась судьбе и покорно приняла протянутую ей бутылку предательски дрожащими руками.

– На, вот, конфеткой закуси, – снисходительно предложил Светлане детина и протянул ей надкушенный шоколадный батончик, развернувшись грубо выструганным лицом вполоборота. Красноватый шрам во всю щеку делал его и без того некрасивое лицо еще более зловещим, – А то свалишься совсем.

За окном уже добрых минут десять мелькали лишь деревья и кусты, а относительно ровный асфальт сменился сухим, разъезженным в хлам глиноземом, поэтому пытаться как-то повлиять на ситуацию было, скорее всего, глупо и поздно. Стараясь не разбить на кочках зубы, Светка аккуратно поднесла дурно пахнущую бутылку к губам и сделала один максимально большой глоток, брезгливо игнорируя закуску. Немного подумав, она отпила еще пару маленьких, закашлявшись и чуть не задохнувшись.

– Конфеткой-конфеткой! Вот молодежь. Всему вас учить, – рассмеялся корявый монстр хриплым басом, на что Виталий лишь молча покачал головой, выражая всем своим высокомерным видом крайнюю степень пренебрежения к происходящему. Светке он больше не подмигивал, отчего та поняла, что примирения не будет.

Помирать, так с музыкой. Подозрение, что бывший друг, хотя в то, что Виталик считает себя бывшим все еще не хотелось верить, намерен ее обидеть, постепенно обретало черты непоколебимой уверенности. Ну так, черт побери, в этом случае лучше встретить судьбу пьяной!

Съехав в придорожные кусты, Виталий резко развернул руль влево и, не обращая внимания на царапавшую автомобиль растительность, стал медленно продираться к освещенной солнцем полянке, попеременно то газуя, то тормозя, отчего Светку затошнило.

– Приехали, – наконец, оповестил он равнодушным тоном и заглушил мотор, – Теперь можно и выпить.

– Ты же за рулем? – робко выдавила из себя девчонка, с ужасом наблюдая, как в пересохшей от алкогольной жажды ротовой полости Виталика исчезает добрая порция крепкого мужского напитка. Коньяк она не любила за горечь и поэтому искренне не понимала, как можно пить его такими жадными глотками практически без закуски.

– Заткни ее, – обращаясь к дружбану, произнес любимый и родной Виталий, с отвращением кивая в сторону шокированной предательством подруги, – Только для тебя и привез, – и открыл дверь. Рой мелких комаров тут же проник в пропахший алкоголем салон, вместе с душным ароматом разнотравья. Светка обреченно вжала голову в плечи, не веря своим ушам.

– Ну, че? Потопали? – как ни в чем не бывало подмигнул ей новоиспеченный кореш с похабной ухмылкой и тоже открыл свою дверь. Охренеть, прогулка, что и ни говори.

Ни живая, ни мертвая Светка выползла из машины на дрожащих ногах, как в тумане. Бежать-бежать-бежать, однозначно, но… как и куда? Убогая сторожка с гостеприимно распахнутой дверью напомнила ей испуганное девичье лицо с широко раскрытым в безмолвном вопле ртом. Грубый мужской гогот и пронзительный женский визг, доносящиеся с той стороны ставшей вовсе не радужной действительности, наполнили и без того убитую горем душу животным ужасом.

– О, шмареллы! – довольным тоном провозгласил слегка захмелевший Виталик и метнулся в сторону домика, игнорируя спутников.

– Ну, че ты? Идем, не ссы! – почти доброжелательно осклабился криворожий детина и гостеприимно протянул Светке огромную ладонь с толстыми пальцами похожими на сосиски, словно джентельмен.

– Я, это, в туалет бы…, – застенчиво запищала девчонка, опасливо отодвинувшись назад.

– Вон, – угодливо развел руки вежливый мужик, – Ссы, где хочешь! – и заржал.

– Витек! – заорал кто-то незнакомым пропитым голосом, – Иди сюда, смотри какие дойки!

– Я сейчас, – попыталась улыбнуться Светлана, как можно раскованнее, и потрусила к ближайшим кустам, то и дело оглядываясь.

На несколько минут увлеченный поджидающими его дойками Витек предсказуемо отвлекся, и хитрая Светка опрометью метнулась в сторону зарослей, сдирая кожу с голых ног сухими сучьями. Она почти не задумывалась, что будет делать, когда добежит до казавшейся ей спасительной проселочной дороги, ведь и ежу понятно, что места здесь малообитаемые, но, когда выскочила из терзающих ее тело кустов наперерез убитой “Ниве”, то в отчаянье замахала водителю расцарапанными руками в слепой надежде. Бородатому мужичку средних лет, по-видимому рыбаку, не оставалось ничего, кроме, как притормозить.

– Ты чего тут, под колеса бросаешься? – забурчал он сварливо, неодобрительно рассматривая понемногу начинающие кровоточить ссадины по всему Светкиному телу.

– Пожалуйста-пожалуйста, поедемте! Пожалуйста! – Светка в панике затеребила запертую дверную ручку, чувствуя, как к пересохшему со страху горлу неуклонно подкатывает колючий нервный ком, и, когда недоверчивый рыбак, после полуминутного раздумья, неловко потянулся и гостеприимно приоткрыл для нее пассажирскую дверцу, проворно забралась на сиденье и жалко скрючилась, – Можно я назад перелезу?

– У, милаха, видать, попала ты, – понятливо насупился водитель, на всякий случай поднимая стекла, и поспешно тронулся, сам невольно заерзав в тревоге, – Мы тут свернем, не хочу номерами светить, может ты преступница какая, – заявил он метров через сто и съехал одному ему видимой дорогой прямо в лес. Придорожная зелень мигом скрыла машину от посторонних глаз, – Тут срежем, а там и асфальт, – он заметно расслабился.

Сердце в Светкиной груди ныло и болело, когда мужичок на “Ниве” вывез ее по кромке леса на трассу, не задавая лишних вопросов. Дрожь понемногу отпустила ее, сменяясь невероятной усталостью…

Читать дальше