Наталья Никольская - Мечта каждой женщины

– Ты чего молчишь-то? – насторожился он.

Игорь все-таки затянулся еще раз, неторопливо выпустил затейливое облачко дыма и наконец произнес:

– Все-равно не понимаю, почему ты подозреваешь именно этого Митяева? Разве после его ухода не мог прийти к Каверину кто-то другой?

– Ты же знаешь, что алиби у него нет и ничего вразумительного он по поводу своего посещения так и не сказал? – оторопел Олег Павлович. – Ты вообще где был, пока я тут распинался? – внезапно разозлился он.

Игорь проигнорировал последний вопрос, задавая встречный:

– Можно с ним встретиться?

– В качестве кого? – прищурился Малышев.

– В интересах дела.

Спор по поводу посещения длился недолго. «В конце концов, если он даже что-то узнает, я всегда смогу воспользоваться этим, – успокоил себя майор. – Новые сведения нам в любом случае не помешают», и отдал приказ проводить детектива в комнату для свиданий.

Ждать подозреваемого Митяева Игорю пришлось довольно долго. Но когда перед ним предстал очень бледный человек лет сорока, он сразу же сделал вывод: «Теперь Малышев мне больше лапши на уши не навешает. Этот тип безвреден, как мед для пчел. С чего милиция вообще взяла, что он имеет какое-то отношение к убийству?».

Впрочем, на подозреваемом в убийстве тоже был серый костюм – это Игорь Анатольевич помимо своей воли отметил сразу. Правда, эксклюзивными пуговками с эффектным штрих-узором здесь даже не пахло: так себе, обычный деловой не слишком дорогой костюм. И фурнитура довольно обычная, никаких излишеств. «Все, это уже клиника – от бабы Дуси заразился», – вздохнул Костиков, поймав себя на рассматривании костюма.

В ходе непродолжительной беседы выяснилось, что Андрей Викторович Митяев работает в коммерческом банке «Компромисс» всего два месяца. Дела о получении ссуды под залог недвижимости в большинстве случаев курировал именно он.

– Так с этой квартирой вроде бы все ясно было, – безо всяких эмоций объяснял он Костикову. – Человек, прописанный в ней, решил позаимствовать в нашем банке некоторую сумму денег. Мы ему эту сумму предоставили под залог квартиры.

– Это честная сделка? – на всякий случай уточнил Костиков.

– Да, конечно, – отозвался Митяев так же бесцветно. – Марина Аркадьевна была прописана в этой квартире и имела на нее равные права с владельцем, о чем есть соответствующий документ. Впрочем, если вы не верите мне, можете спросить у Александра Николаевича, нашего генерального директора.

Детектив аккуратно записал в блокнот координаты столь важного человека. Вот только поподробнее расспросить о специфике ведения коммерческих сделок он Андрея Викторовича не успел – Малышев решил, что времени для разговора и так было предостаточно.

Костиков уехал из милиции с чувством какой-то недосказанности: «Как-то все странно, – размышлял он уже в машине. – Будто не успел что-то сделать. Хотя вроде бы обо всем поговорили и мнение у меня сложилось вполне определенное…» Решив для успокоения совести обязательно посоветоваться с Евдокией Тимофеевной, он отбросил прочь всякие мысли о задержанном Митяеве и переключился на собственные проблемы: «Надо опять молоко купить, а то баба Дуся вчера так и не испекла блинчики», – неожиданно вспомнил он, притормаживая возле супермаркета.

Но даже после выполнения гражданского долга, как называла его поход по магазинам Ирина, облегчения Игорь не почувствовал. Он еще посидел в машине и вдруг подскочил от осознания того, что в который раз уже забывает купить нюхательный табак для любимой родственницы.

Но на это уже в очередной не было времени: «Ладно, на обратном пути куплю», – успокоил сам себя Игорь, потому как в голову неожиданно пришла совершенно бредовая идея посетить одного человека, имеющего представление об истинном положении дел в семье Кавериных. Костиков нажал на педаль акселлератора и резко тронулся с места. Через несколько минут он уже прибыл в пункт своего назначения.

Дверь в квартиру открыл уже знакомый подтянутый старичок в отглаженных серых брюках и домашних туфлях.

– А, это Вы, господин садовник, – улыбнулся он, широким жестом приглашая Игоря войти. – Что-то давно Вы у меня не были.

– Все как-то случай не представлялся, – виновато улыбнулся в ответ детектив. – Я и сейчас по делу заскочил.

«Снова серый цвет, – почти испугался Игорь Анатольевич, в гардеробе которого тоже присутствовало несколько вещей этой безупречно-респектабельной гаммы. – По-моему, я уже подозреваю всех, кто любит серый».

– Я уж понял, – ничуть не обиделся Павел Леонидович.

– Понимаете, я бы хотел узнать, приходил к Вам из милиции майор Малышев, – осторожно спросил Костиков.

– Приходил, приходил, – с готовностью ответил Карпов. – И все время расспрашивал про то, как я Маргариту любил. И про наши с Валентином отношения. В общем, я ему, как и Вам, сказал, что не стал бы я столько лет на человека зло держать. Тем более, что Владьку, крестника моего (упокой, Господи, его душу!), я еще больше любил… – притих на мгновенье Павел Леонидович. – А как умер он, да еще Петрович, так и меня ничего на этом свете больше не держит.

– Ну, это Вы зря так говорите, – попробовал настроиться на оптимистический лад Костиков. – Вы нам еще пригодитесь, – улыбнулся он. – Я еще хотел спросить про смерть вашего крестника, – поднял Игорь больной вопрос: – как Вы думаете, могли в доме Каверина храниться какие-нибудь лекарственные средства… ну, похожие на наркотики?

– Что Вы! – замахал руками Павел Леонидович, вскакивая со стула. – Да после смерти Владика Валентин вообще аптечку из своего дома исключил и все таблетки выбросил! Знаете, у него даже когда голова с похмелья болела, он к соседям за анальгином бегал, а в квартире ничего не держал!

«Хорошенькое дельце получается», – заметил Игорь Анатольевич про себя, по инерции нащупывая трубку в кармане.

Но курить в доме Карпова было категорически запрещено – в этом детектив убедился еще в первый свой визит в тропический оазис. Павел Леонидович не выносил табачный дым даже в малой консистенции. Тем более, считал, что любимые цветы, взлелеянные его заботливыми руками, ни в коем случае не должны подвергаться такому стрессу.

Поэтому сейчас Игорю оставалось только мечтать о табаке с вишневой косточкой, аромат которого он так любил. Кроме того, детектив просто привык к тому, что в любой трудной жизненной ситуации трубка неизменно выручала его. Поэтому столкнувшись с невозможностью спокойно покурить и подумать, он как-то занервничал.

Тем более, узнав, что Малышев уже идет у него по пятам: «Неужели мало ему Митяева, что он еще и этого подозревать будет?» – ломал голову Игорь. В то же время он хорошо понимал, что подробности семейной жизни Кавериных ни для кого из соседей не были секретом (узнала же о них Евдокия Тимофеевна), и давно превратились в этакую «Санта-Барбару», правда, без интриг и кровавых подробностей. Так что Малышеву не составляло большого труда определить главного подозреваемого.