Наталья Никольская - Усы в ангельской пудре

Кстати, краем глаза он заметил, что она мигом спустила с кресла свои загорелые ножки, и, как примерная ученица, даже испуганно положила руки на коленки – слава Богу, кризис миновал, но…

Но тут увидел в коридоре возле входной двери престрашенного мужика со спутанной бородой и с черной, пиратской повязкой на одном глазу, который смотрел на них с нескрываемым беспокойством, неловко топчась возле порога.

– А я…того…Пойду я пока. Тута, Евдокия Тимофеевна, у вас вона сколько народа, оказывается. Нет уж, мне такое жилье не подходит. Я к одиночеству привык…

– Сейчас он уйдет, утикнет. Задержи его скорее, Горяшка, – вдруг зашептала старушка, больно вцепляясь Игорю в локоть. – А потом его ищи-свищи, я ведь сроду не найду. Хватай его скорее за бородищу, держи, пока не поздно. Чего на тебя снова столбняк накатил?

Глядя на безумное, перекошенное от волнения лицо бабы Дуси, Игорю показалось, что старушка, похоже, по-настоящему сошла с ума – нет, явно не пошла ей на пользу городская, суетливая жизнь.

« Нужно не забыть проконсультироваться с Гошей, – быстро прокрутилось у него в голове. – Говорили, он сейчас уже в областной психушке работает, пусть посоветует, что мне с ней дальше делать.»

И еще подумал: вот смеху-то будет! Почти восьмидесятилетняя старуха съехала с катушек на почве неразделенной любви к оборванному старику – роман в духе абсурда! Прежде чем его излагать, нужно не забыть предварительно выпить с Гошей бутылочку-другую чего-нибудь укрепляющего психику!

– Стой, ирод! – вдруг закричала Бабуся громко, заметив, что пиратский старик начал нервно возиться с дверными замками, правда, у него никак не получалось справиться с запорами. – Стой, ворюга, не уйдешь! Ага, видать, через двери ты ходить не можешь! Только по балконам промышляешь? Попался, окаяннный лазутчик!

Мужик зыркнул на Бабусю затравленным, злобным взглядом, как зверь, который неожиданно угодил в ловушку, и быстро сообразив, что самостоятельно со сложными дверными запорами все равно справиться не сможет, рванул в комнату, в несколько прыжков подскочил к окну, и вдруг с размаха саданул своей ручищей по стеклам, которые сразу же жалобно зазвенели и посыпались на пол.

Но дырка в стекле оказалась слишком маленькой, чтобы можно было выскочить, так что бородатому хулигану пришлось шарахнуть по окну еще раз, а потом еще – он так и мелькал в воздухе окровавленным кулаком, прорубая себе выход на волю.

Только теперь Игорь очнулся от оцепенения и понял, что дело не шуточное, и если он будет медлить, то странный Бабусин жених через мгновение выставит стекло, и выпрыгнет через окно со второго этажа на улицу – в намерениях странного кавалера больше не было ни малейших сомнений.

Интересное кино, а кто будет платить за выбитое стекло? И вообще – что за хамское поведение в приличном доме?

Игорь подбежал, и схватил бородача за одежде – нет, так просто он его не выпустит! – но тот развернулся и отшвырнул его от себя с удивительной силой, продолжая крушить стекло.

Ничего не поделаешь – пришлось взять из угла коридора, куда отлетел хозяин квартиры, первую попавшуюся под руки палку, которая оказалась шваброй, и применить к разбуянившемуся гостю прием национального японского фехтования «кэндо».

Студент юридического института Костиков занимался боевым искусством «кэндо» где-то около года, до тех самых пор, пока мастер этого редкого восточного искусства однажды по туристической путевке не уехал в Турцию, и почему-то больше в Тарасов оттуда не вернулся.

Но Игорь многое запомнил из занятий учителя, и сейчас применил к разрушителю своего жилища удар под названием котэ-ути: меч при этом ударе следует опускать прямо сверху вниз, и с таким чувством, словно имеется намерение расщепить голову противника на две части, и не забыть издать при этом специальный устрашающий выкрик, который японцы называют «какэгоэ».

Почему-то от полученного от Игоря японского удара по голове «пират» только охнул, покачнулся, но устоял на месте. Он озадаченно оглянулся вокруг, страшно вращая одним своим глазом, собирась с силами для прыжка со второго этажа…

Не известно, как бы события разворачивались дальше, но в этот самый момент минутного замешательства к окну шустро подбежала Бабуся, и сдернула с окна занавеску, которая накрыла ее «женишка» с головой.

Пока тот начал что-то мычать и барахтаться в ткани, Бабуся выхватила из рук Игоря Костикова швабру и по-простецки, причем даже не слишком сильно тоже хлопнула мужика по голове.

Раздался стук, словно она угодила по гляняному горшку, и «пират», коротко охнув, медленно повалился на пол. Правда, по пути он все еще пытался уцепиться за что-то руками, ухватился за скатерть на столе, и стащил вниз вазу с фруктами, которая сразу же разбилась на мелкие кусочки.

Эту искусную ваза, сделанную из очень тонкого стекла, Ирина по случаю только что купила в антикварном магазине, потратив почти всю свою библиотекарскую зарплату, так как имела непреодолимую страсть к красивым старинным предметам, которая их с Игорем в свое время сильно сблизила.

– Готов, голубок, – с довольным видом сказала Бабуся.

– Ничего не понимаю. Ничего не понимаю, что тут происходит, – пробормотал Игорь, поднимая из-под ног яблоко, и машинально от него откусывая большой кусок. – Кто это? Что за погром он устроил у меня в доме? Почему? И что вы все себе, вообще, позволяете?

– Знакомься – это один из тех ворюг, которые ночью хозяйничали у соседей. Потапом зовут. Сейчас немного очухается, и как миленький расскажет нам, что ночью было, – объяснила Бабуся, хихикая, и самодовольно потирая руки. – Но пока он ничего не чует, надо его связать, а то он и остальные окошки запросто может изуродовать. Или, может, у тебя, Горяшка, есть наручники?

– Нет… – Надо обзавестись, вещь в нашем деле дюже полезная, – сказала Бабуся, и Игорь подумал, что она права – это был уже второй случай за день, когда железные браслеты ему очень бы даже пригодились.

– Так-так-так, одну минуточку, – медленно проговорил Игорь Костиков, который уже держал в руке только огрызок от яблока – он и сам не заметил, как на нервной почве незаметно его съел. – Так-так, давайте все по-порядку. Я так быстро не могу. И вообще – где моя трубка?

– Какой уж тута порядок? – отозвалась Бабуся. – Веник надо сюда скорее. Сейчас Ирка наша придет – подумает, что это я снова набедокурила, опять расстроится. Нежная она у тебя уж слишком, сразу видно, что всю жизнь среди одних только книжек живет, листиками шелестит.

– К черту Ирку, – махнул рукой Игорь, но посмотрев на улыбающуюся Юлю торопливо добавил. – Я имею в виду, что сейчас не до уборки. Вы лучше скажите мне, баба Дуся, как вам удалось так быстро вычислить ночного грабителя? Откуда вы знаете, что это именно он?