Наталья Никольская - Дела забытые

В тот вечер все вроде бы было хорошо и ничто не предвещало никакой трагедии. Во всяком случае, внешнего мотива для беспокойства не было. Но я с утра чувствовала, что что-то должно случиться. Прямо места себе не находила.

На работе я часто выходила из спортзала, пила кофе, курила и успокаивала себя тем, что нет никаких причин для волнений. В душе же я не могла дождаться, когда этот злополучный день закончится. Просто сама себя не узнавала.

Доехав до дома и поставив свой «Ниссан» в гараж, я поднялась к себе и быстро заперла дверь изнутри. Фу-у-ух ты! Слава богу, ничего не случилось, а теперь уже и не случится – я же дома и никуда не собираюсь выходить.

Быстро повеселев, я позвонила своей сестре Ольге, поболтала с ней о том-о сем, потом полистала журнал и отправилась в кухню готовить ужин. Вообще-то я не ужинаю на ночь, но сегодня мне хотелось чем-нибудь себя побаловать. За то, что переживала целый день непонятно из-за чего.

Увлекшись, я развила бурную деятельность: прокрутила фарш для беляшей, поставила вариться куриный бульон для лапши, а сама уже нарезала эту лапшу тонкими полосками, предварительно приготовив для нее пресное тесто.

Решив еще приготовить на десерт взбитые сливки, я отправилась в зал за миксером. В этот момент зазвонил телефон.

– Алло! – проговорила я недовольно, снимая трубку. Не люблю, когда меня отвлекают во время кулинарных упражнений. Я подумала, что это, как всегда, Ольга хочет сообщить мне какую-нибудь очередную глупость и заранее злилась на сестру – мы же закончили разговор полчаса назад!

– Полина? – послышался в трубке мужской голос. Он был мне как-будто знаком.

– Да, – немного удивленно отозвалась я, напрягая память и пытаясь понять, кому принадлежит этот голос.

– Полина, ты только не волнуйся… Это Миша Соколов… Тут понимаешь… Жора…

Жора Овсянников, мой бывший муж, работал старшим следователем УВД Тарасова. А Миша Соколов, молодой лейтенантик, работал вместе с ним. И довольно хорошо меня знал, хотя мы с Жорой и развелись давно.

По Мишиному голосу я поняла, что случилось то, чего я так боялась весь день. Вернее, я еще не знаю, что, но явно что-то очень неприятное.

– Что с Жорой? – вся окаменев внутренне, спросила я, сдерживаясь, чтобы не раскричаться. – Говори сразу!

– Он, понимаешь… В больнице.

– Что с ним? – закричала я, уже не сдерживаясь. – Что случилось? Он жив?

– Ну что ты, конечно!

У меня сразу же отхлынуло напряжение, сковавшее, как оковами, мои ноги. Бессильно я опустилась в кресло.

Миша тем временем продолжал:

– Кто-то стрелял в него… Ты приезжай, все узнаешь. Я тебе на работу звонил-звонил…

– Так у нас телефон сменился, – глотая непрошенные слезы и злясь на себя за эту слабость, прокричала я. – Миша, я сейчас же приеду! В какую больницу?

– В первую городскую, – сообщил Миша. – Третий этаж, я буду в коридоре.

– Бегу! – прокричала я и помчалась в кухню. Выключив плиту и наскоро прикрыв приготовленные продукты полотенцем, я сдернула с вешалки куртку, впрыгнула в ботинки и помчалась на улицу.

Было уже холодно: октябрь подходил к концу, и моя непокрытая голова мерзла, пока я возилась с гаражным замком. Черт, не помогли моя хитрость и желание уберечься от неприятностей: они все равно нашли меня, и приходится выводить машину из гаража.

Подув на покрасневшие от холода руки, я быстренько запрыгнула за руль и повела машину к первой городской больнице.

Долетела я до нее минуты за четыре, обдавая грязными брызгами неуклюжих прохожих, лезущих на проезжую часть, и игнорируя их запоздалые ругательства в мой адрес. Расторопнее нужно быть, товарищи. Я тоже спешу.

Выскочив из машины, я понеслась на третий этаж, перемахивая через две ступеньки.

– Куда без халата? – перегородила мне дорогу пожилая полная санитарка.

– Я жена тяжелораненого старшего следователя УВД Овсянникова, – крикнула я ей, размахивая руками. – Попробуйте только меня не пустить!

– Никого не пускаем к нему, – она была непреклонна. – Нельзя, доктор запретил.

– Полина! – мне навстречу уже спешил Миша Соколов. – Пропустите, она со мной посидит в коридоре, – обратился он к санитарке.

Та пожала широкими плечами и отошла.

– Ну говори, что? – вцепилась я в Мишин рукав.

– Операцию сделали два часа назад, – прошептал он мне. – Удачно, говорят. Но к нему нельзя. Он без сознания. В реанимации лежит. К аппарату искусственного дыхания подключен.

– А что случилось-то, Миша? Как его ранили? На каком-нибудь задании, да?

– Да в том-то и дело, что нет! Не поймешь ничего! Он сегодня в отделении оставался, а мы все по городу мотались. Операция «Наркобарон». По притонам всяким ездили, наркотики искали, короче. Ну, и как ребята говорят, домой он собрался уходить… Пораньше. Хотел с какими-то материалами дома поработать. Вышел, все нормально… А потом нашли его… за три квартала от отделения… Огнестрельное ранение в грудь. Вот так… Сразу в больницу отправили, начальник меня тоже туда послал, я подъехал… Но меня к Жоре так и не пустили. Операцию, сказали, делать будут срочную. Я тебе звонить… Начальник сказал, позвони обязательно. Еле-еле уж домой дозвонился.

– Господи, Миша, но почему? Кто в него стрелял? Что могло случиться?

– Сам не знаю, – пожал плечами Миша и вытер пот со лба, хотя в коридоре было прохладно. – Кошмар какой-то!

«Действительно, кошмар!» – подумала и я спросила:

– А что врачи говорят?

– Да ни хрена они не говорят! – разозлился Миша. – «Ничего определенного сказать не можем, сделаем все возможное…» Ну, как обычно. Ждать, короче, надо.

– А когда он в сознание придет?

– Да кто ж его знает! Врачи говорят, что он может пробыть в коме неопределенное время…

– Ох! – вздохнув, покачала я головой. – Недаром я весь день как на иголках… Вот и случилось…

– Успокойся, Полина… – Миша неловко взял меня за локоть. – Все будет хорошо, верить надо в лучшее. Пойдем-ка покурим.

Я поднялась, и мы спустились в вестибюль. Курить здесь, конечно, тоже было запрещено. Пришлось выходить на улицу.

Руки мерзли, обдуваемые холодным ветром. Я подняла воротник куртки.

– Миша, подумай, кто мог желать Жоре зла? – задумчиво спросила я.

– Я думаю, Полина, все время об этом думаю. Ты не волнуйся, мы его найдем! Обязательно найдем. Это я тебе твердо обещаю!

– Не сомневаюсь, – ответила я. – Потому что я со своей стороны тоже сделаю все возможное…

– Что? – Миша удивленно поднял на меня глаза. – Ты-то здесь при чем?

– Я найду того, кто стрелял в Жору, – твердо повторила я и прямо посмотрела ему в глаза. – Такого я ему не прощу!