Кондратий Жмуриков - Человек без башни

— Ни фига себе! — вырвалось у девушки, — Вот это да. Прямь учебная база командос.

В ящиках лежало оружие, новехонькое, нестрелянное, еще в заводской оружейной смазке. Кстати, именно этот запах показался знакомым девушке, еще бы. Сколько этого добра в руках передержала. Интересный народ эти местные аборигены. Что-то тут не так. Зачем им столько стрелялок, не иначе как леопардов же охотяттся… Все это определенно не нравилось девушке. Нет, надо брать «языка», вот о то и прояснит положение дел.

Мальвина прислушалась. Звуки праздника сошли на нет, кое-где, довольно далеко раздавались звуки, но это были лишь всплески. Дверь сарая тихонько скрипнула и девушка тенью выскользнула на улицу. Так, кого попало с улицы не подберешь. Что эти алкаши вразумительного сказать могут? У них, наверное, все мозги атрофировались. В центр поселка идти, где рыбка покрупнее водиться? Опасно, там охрана и народу много. Придется выбирать из тех кто по дороге попадется. По дороге все время попадались не те, опустившиеся. Мальвина встретила того самого мужика, который поил свинью. Он только немого переместился, поближе к куче, на которой лежала его подружка. Свиньи не было, вероятно, пошла искать себе другого собутыльника. Наконец Мальвина нашла объект поприличнее. Это был мужик, конечно же пьяный, но не такой опустившийся как встреченные ею. Он сладко дрых в гамаке возле хижины. На хижине висела табличка: «Амбулатория», чуть ниже вторая: «Островной медик, светило, г-н Скворцов. Консультации, ежедневные и разнообразные».

Г-н Скворцов и одет был почище и выглядел получше. Мальвина заглянула в распахнутую настежь хижину. Глинобитный пол. Деревянная кушетка, покрытая циновкой, полочка с клизмой, градусником, пачкой горчичников и таблетками аспирина. На полу лежал потертый коврик, сшитый из разноцветных кусочков. Мальвина подобрала его с полу, в стряхнула, подняв клубы пыли и завернула г-на Скворцова в него. Тащить, хоть и не очень здорового, но все же мужика было трудновато. Мальвина делал легкие перебежки, останавливалась. Когда она почти дошла до лагеря, в котоом ее коллеги нечаяли встретить девушку живой.

Мужики спохватились только тогда, когда в лагерь вернулся Громила, один, без Мальвины.

— А где Мавра? — спросил Бенедиктов. Так они называли девушку между собой, когда она находилась в не переделов слышимости. С некоторых пор, мужское три все больше и больше сплачивалось на основе перславутой мужской солидарности, мужской дружбы. Почему Мавра? Наверняка каждый бы дал свой вариант ответа, возможно потому, что мавры были достаточно воинствующим народом, как утверждал господин Шекспир.

— А хрен ее маму знает, — произнес Громила, тоном сиротки, не получившей на Рождество подарок от крестной. — Я как дурак в этих кустах, не жрамши, не спамши, не…

— Хватит плакаться, толком говори, что случилось, — перебил ее Аскольд.

— Не знаю, она не пришла, никто не пришел, Выстрелов не было ничего незнаю. Есть хочу…

Чебурек, бывшим вечным дежурным по кухне, выложил на пальмовом листе кое-что из запасов сухого пайка и какой-то еды.

— Что это? — брезгливо морщась, произнес Громила. — Жизнью рискуешь, а тут дерьмо каким-то кормят…

— А я ему точно так же сказал, — поддержал его Бенедиктов.

— Сам ты дерьмо, — огрызнулся Чебурек на выпад Громилы, — я это у них (Чебурек ткнул пальцем в сторону поселка) на огороде набрал. Раз выращивают, значит жрать можно. Сырыми побоялся жрать, может ядовитые… На картоху вроде смахивают… Есть можно…

— Покажи, что там…, а то отравишь еще, с тебя станется…

Громила с обиженным принес клубни, добытые на огородах поселка.

— Вот, — протянул он Громиле свою добычу.

— Маниока, — произнес он. — Зеленые ел?

— Че я свинья что-ли? — обиделся Чебурек.

— Свинья, между прочим, сырым это есть не будет… Я тебя в последний раз спрашиваю, сырыми пробовал? — произнес Громила.

— Ну, попробовал один или два…

— Не больше? В глаза смотри, когда с тобой разговаривают, — гаркнул он, так что даже Бенедиктов с удивлением взглянул на него.

— Ты че? ты че? — испуганно залепетал Чебурек, переводя взгляд с Бенедиктова на Громилу.

— А то, урод, если много сожрал, подохнешь. Зеленые клубни маниоки очень ядовиты, а они — зеленые. Мало сожрал, проблюешься и все. Возись потом с тобой, могилу копай…

— Зачем копать, все равно шакалы разроют, бросим его так… — произнес Аскольд Варлаамович, пугая и без того бледного с расширенными от ужаса глазами Чебурека.

— Ой, Громилочка, что же делать… а? Помогите! Спасите! Караул! — заметался Чебурек, спотыкаясь о кочки, разбросанные рюкзаки, ноги сидевших товарищей.

— Иди, джунгли попугай, — предложил, сжалившийся над несчастным Бенедиктов. — Только давай подальше отсюда, а то у Громилы несварение желудка будет.

Чебурек кинулся в кусты, причитая и поскуливая, минут на пятнадцать в лагере установилась тишина. Бенедиктов обдумывал сложившееся положение, а не пора ли брать власть в свои руки. Это был довольно подходящий момент. До поселка рукой подать, Тюфяков где-то здесь, Мальвинки нет, эти будут его слушать. Теперь уже очевидно, что за ними вертолет не прилетит, Черепушка на связь не выходит (это сегодня утром скала Мальвина, она была озабочена происходящим и поделилась с Аскольдом. Пытаясь получить от него дельный совет). Выходит, что троицу просто бросили в джунглях на острове. Теперь уже парочку, мысленно поправил себя Бенедиктов. Жалко конечно, Мальвинку, но сама дура виновата. Повела бы себя с ним по другому, Глядишь в Ферске появилась бы новая мадам Бенедиктова. А теперь… Теперь он один знает, где конкретно находиться чемоданчик и как выбраться отсюда. Бенедиктов взглянул на часы, так. Самолет должен быть послезатвра. Значит сроку у них день.

Громила, жующий свой паек, тем временем, тоже обдумывал скалдывающуюся ситуацию. Мальвинка не вернулась: попалась, сожрали местные, убита… В лагере их трое. Придурок Чебурек не в счет, значит соперник ему Бенедиктов. Понятно, что у него свои интересны. Но если, сейчас взять бразды правления в свои руки, перетянуть на свою сторону Чебурека. С ним конечно придется повозиться, на принципы, на братство надавить, о Черепушке напомнить, о клятве… Очень может быть, что они Бенедиктова в бараний рог скрутят. На какой частоте Мальвинка с Черепушкой связывается, он давно заметил… Как только чемоданчик хапнет, сразу сообщит шефу. Вернуться, он его бригадиром сделает, Рыбу под зад коленом…

— Мальчики… не ждали? — вдруг раздался голос той, которую они в своих мыслях успели похоронить.

Громила чуть не подавился куском галеты, она закашлялся, пытаясь прочистить дыхательные пути. Мальвина хлопнула его по спине так, что он свалился с бревна. Бенедиктов глядел на девушку как Гамлет на тень отца своего при первой встрече. На лицах мужиков было написано все о чем они думали, глядя на воскресшую из мертвых Мальвину.