Анна Волошина - Тайная страсть отставного генерала

– Нембутал, – прочитала она. – Снотворное, что ль? А-а, так вот чем она отравилась, смотрите-ка, одна таблетка всего и осталась.

– Немедленно дай сюда! – скомандовала Алла.

– А тебе зачем? Не, я вот сюда, в пепельницу кладу. Все видели? – поинтересовалась Рита.

– Чёрт! – пробормотал Пётр Алексеич. – Да уберетёсь вы отсюда, наконец, или нет?

Родственники и гости нехотя потянулись к выходу. Греков плотно закрыл дверь и пошёл следом за всеми.

В столовой Аристархов разговаривал по телефону. Рядом крутился Никита. Других детей не было видно. Рита демонстративно закурила, её примеру последовал Степан. Алла сверкнула на него недобрым взглядом, но промолчала.

– Наверное, нам тоже пора домой, – сказала я.

– Ты что, Ксюш, не знаешь, что ли: до приезда полиции все должны оставаться на своих местах, – возразил мне Никита. Голубые глаза племянника горели: в кои-то веки стал свидетелем самоубийства (возможно!), а тут хотят выпроводить с места происшествия. Когда ещё дождёшься другого случая!

Инна Николаевна неожиданно почувствовала себя нехорошо. Старушка едва оправилась от болезни, а тут такое жуткое событие, можно сказать, прямо на глазах. Алла побежала в ванную – поискать в аптечке таблетки для крёстной, мы с Раисой Львовной принялись обмахивать Инну несвежими салфетками со стола. Аристархов, закончивший разговор с полицией, взял крёстную за руку, нащупывая пульс.

– Не беспокойтесь вы так, от волнения у меня всегда начинается сердцебиение, – успокаивала нас Инна.

Вернулась Алла с таблетками и увела крёстную в гостиную. Аристархов пошёл к воротам встречать полицию, Никита увязался за ним. Ожидая приезда представителей власти, народ слонялся по дому, старательно обходя дверь в кабинет на цыпочках, и с жаром обсуждал случившееся.

– Неужели ничем нельзя было помочь? Может, нужно было «скорую» вызвать? – обратилась я к Раисе Львовне. – Промыли бы желудок…

Я и сама не верила в то, о чём говорила. Перед глазами снова возникла сидящая в кресле Анна, и я неожиданно почувствовала лёгкую дурноту. Как бы промывать желудок не пришлось мне самой.

– Так они ж оба врачи. Наверное, пытались помочь, но разве можно что-то сделать, если человек уже умер, – возразила Аристархова.

– «Скорую» тоже вызвали, – сказал Эдик, жадно прислушивавшийся к чужим разговорам. – Вы, чё, не слыхали, дядь Жора сказал?

Дядя Жора – это Георгий Сергеевич Аристархов.

Раиса Львовна, охотно рассказывала всем желающим, как за Анной пошёл её муж. Он и обнаружил, что женщина мертва. Хирург вернулся и, ни слова не говоря остальным, тихонько позвал Грекова. Вместе они пришли к заключению, что умерла вдова уже достаточно давно. Потом Аристархов ушёл звонить, но ближе, чем в столовой, аппарата не нашёл и взбудоражил присутствующих. Все, в том числе и дети, бросились в кабинет. Кое-кто не поверил, другие пошли из любопытства, а некоторые, как Раиса Львовна, из сочувствия. Анна не особенно её жаловала, а ведь Аристархова к ней со всей душой…

Болтовню Раисы прервал Никита, влетевший в столовую и радостно оповестивший присутствующих:

– Менты приехали! Щас всех допрашивать будут! – и уже тише и как будто самому себе: – Интересно, их заинтересуют показания несовершеннолетнего свидетеля?

– Кому нужны твои показания? – фыркнул Эдик. – Чего ты можешь знать?

– Зато я кое-что знаю, и не намерена скрывать это от следствия, – с ядовитой ухмылкой заявила Рита и покосилась на Лору.

Та промолчала, но я увидела, как её лицо слегка побледнело, а кулаки сжались. Рита победно улыбнулась и выплыла из комнаты. Её слова заинтриговали всех, а меня в особенности.

– А «скорой» всё нет, – заметила Раиса Львовна.– Вот так всегда, вечно они приезжают позже смерти!

– Какая разница, если она всё равно уже давно умерла, – сказала Татьяна устало.

Я подошла к Лоре и тихонько пожаловалась:

– Страшно покурить охота, а тут дети и старушки. Куда бы пойти? На улице-то холодно.

В комнате ещё не развеялся дым от сигарет Риты и Эдика, но Лора сочла мои слова обычной вежливостью гостя.

– Да кури себе на здоровье, где тут дети и старушки? – улыбнулась она. – А-а, Раиса Львовна… Хорошо, что она не слышит, вот обрадовалась бы! Она-то старушкой себя не считает. А дети где? Конечно же, ваш мальчик, Никита. Ну да.

– И твой брат Эдик. Ему, кажется, всего шестнадцать?

Эдик с наушниками на ушах развалился на стуле, задрав обе ноги на стол, с которого горничная Катя уже убрала посуду.

– Нашла ребёнка! За этого придурка ты не переживай, такая мелочь, как сигаретный дым, ему уже не повредит. Курить начал с тех самых пор, как у него отняли мамкину сиську. В знак протеста. И не только табак, а ещё кое-что поинтересней. А уж сколько многоградусного может вылакать это дитя, я вообще умолчу. Алла, дурёха, все с ним сюсюкается, хотя его пороть надо было вовремя. Да теперь уж и это поздно: что выросло, то выросло! Ладно, пойдём в библиотеку, там спокойно подымим. И поболтаем. Всё это нужно как следует обсудить. Очень тут много непонятного.

Перебрасываясь ничего не значащими замечаниями, мы поднялись на третий этаж и сунулись в комнату, которую Лора назвала библиотекой. Но там Рита уже что-то с жаром рассказывала следователю. Один сыщик внимательно слушал её, второй что-то строчил за столом. Оперативники с интересом взглянули на нас, Рита замолчала. Лора ретировалась и быстро захлопнула дверь.

– Пошли в оранжерею, – бодро скомандовала она.

Мы с Лорой спустились на второй этаж и вошли в хорошо уже знакомую мне комнату со шкафами и растениями в кадках. Скользнув взглядом по стеклянной дверце, за которой прежде стояла индийская танцовщица, я увидела, что место рядом с ней тоже опустело. Если мне не изменяет память, совсем ещё недавно там стояла статуэтка многорукого индийского бога. Теперь и эта фигурка тоже исчезла. Лора равнодушно покосилась на шкаф, но не выразила удивления. Может, сама и стащила, или статуэтка божества не интересовала её в принципе.

– Может, выпьем чего-нибудь? – предложила девушка, когда мы уселись на диванчик.

Я отказалась, а она достала из бара бутылку с остатками коньяка и плеснула себе в рюмку. Странное заявление Риты об известных ей обстоятельствах меня очень интересовало, но Лору я спросила о другом:

– Выходит, ты знала Анну Андреевну ещё до того, как она вышла замуж за твоего отца?

– Анна Андреевна! Не смеши меня! С Анькой-то отец через меня и познакомился. Это я привела её сюда, ещё когда мы с ней учились на одном курсе. Алла мне до сих пор этого простить не может. Но я же не знала, что папаша на неё глаз положит. Да и Анька тут ни при чём, если б не она, отец бы другую нашёл. Алла страшная зануда и давно его достала. Небось, только и ждала, когда он в ящик сыграет, а она вдовой богатой останется. Да не вышло, Анька не ко времени подвернулась! А о чём она думала, Алла, когда отца от моей матери уводила? Думала, от неё-то он никуда не денется! Как же! Куда уж ей было с Анькой тягаться! Теперь, небось, радуется, что та умерла. Только ты не думай, что я сама была счастлива, когда папочка женился на Аннушке.