Ольга Волошина - Жуть бриллиантовая

В коридоре было абсолютно пусто и тихо, в воздухе всё ещё витал легкий запах табачного дыма. За моей спиной едва слышно щёлкнуло. Это Лера повернула ключ в замке.

«…мы увидели, как она возбуждена, какое у неё бледное, искажённое ужасом лицо. В её остановившихся глазах был испуг, словно у затравленного зверя».

А. Конан Дойл «Пёстрая лента»

Лера жаловалась на головную боль, но она явно была чем-то очень напугана. Но чего или кого она могла бояться в чужом городе, где, как и я, оказалась совершенно случайно? Не побоялась же она ехать одна в Африку, где террористы, змеи, заразные комары и прочие опасности. А в тёплом номере тихого захолустного российского города трясётся от страха. Или я все же ошиблась, и девушку просто замучила мигрень?

На сей раз благополучно обойдя большое дерево в кадке, я спустилась вниз. Продуктовый киоск в вестибюле был давным-давно закрыт. Да и бар уже закрывался. Пришлось ломиться в почти запертую дверь, и отчаянно врать про юбилейный день своего рождения, который я отмечаю с подругой. И потому никак не могу обойтись без шампанского или какой-нибудь равноценной выпивки. Усталый бармен в несвежей белой рубашке с галстуком-бабочкой протянул мне бутылку полусладкого «Советского», известного в народе как «три пиявки». Цена «пиявок» оказалась астрономической, почти такой же, как у замечательного напитка из знаменитой провинции Шампань. Но отказаться было невозможно, спасибо, что впустили. А цены в гостиничных барах обычно кусаются, особенно по ночам. Я смиренно попросила в качестве закуски плитку шоколада и удалилась восвояси, провожаемая до дверей полусонным барменом.

Держа в одной руке бутылку, в другой шоколадку, я спешила на третий этаж. Уже на лестнице подумала, что надо было взять в баре стаканы. Стеклянные или хотя бы одноразовые пластиковые. Я повернула назад и направилась к бару. Свет за стеклянной дверью уже погас. Опоздала, значит. Ну ладно, будем пить из горлышка по очереди, как в былые студенческие времена.

Настроение понемногу поднималось, поэтому я не очень расстроилась, когда в коридоре третьего этажа налетела на субъекта в чёрном пальто и услышала от него краткое и непочтительное «корова!» «Наглец, – пробормотала я себе под нос, – сам корова, и вообще, смотреть надо». Наглец оставил мою тираду без внимания, скорее всего и не услышал её. Он исчез, оставив после себя резкий запах одеколона.

Дверь в номер была открыта. Конечно, Лера услышала мои шаги и открыла её заранее, чтобы я не перебудила стуком всех соседей.

Я вошла и прикрыла за собой дверь. В номере как-то странно пахло, к запаху нежных Лериных духов примешалось ещё что-то, совсем иное.

Девушки в комнате не было. Я окликнула её, ответа не услышала и зачем-то обошла громоздкую двуспальную кровать. И тут увидела… Лера лежала на полу, неловко подврнув ногу. От неожиданности я отступила назад, налетела на кровать и рухнула прямо на громоздкую казённую мебель. Тяжёлая бутылка с шампанским выскользнула из рук и упала вниз, прямо на мозоль. Я негромко охнула, отпихнула бутылку, вскочила и присела на колени возле девушки. Наверное, у неё внезапно закружилась голова.

– Вам плохо, Лера? Что с вами?

Её глаза открылись. Побелевшие губы пошевелились, словно она хотела что-то сказать, но не могла. Сначала я решила, что всему виной головная боль, от которой девушка потеряла сознание. Но такую мысль пришлось отбросить сразу: я увидела алое пятно, расплывавшееся на светло-жёлтом свитере Леры. «Корова!» – снова прозвучало в моем сознании. Тип в чёрном пальто, едва не сбивший меня с ног в коридоре, очень торопился. А в Лерином номере определенно витал запах его одеколона. Вот оно что! Жаль, я не разглядела негодяя и не запомнила его лица.

Пятно на свитере больше не увеличивалось, крови как будто не так много. Вероятно, это был выстрел из пистолета с глушителем, иначе я бы услышала. Звук выстрела глубокой ночью переполошил бы всю гостиницу.

Я почувствовала, как меня охватывает паника, вдруг растерялась, не знала, что делать и куда бежать. Только бормотала лихорадочно:

– Сейчас, сейчас, я позову кого-нибудь на помощь. Потерпи немного, пожалуйста. Я вызову врача.

Она снова шевельнула губами, и я услышала:

– Подожди. Потом. Данила…

Лера говорила совсем тихо, я скорее догадывалась, чем слышала. Я наклонилась ниже, к самому её лицу. Она повторила очень тихо, но четко:

– Данила…

– Это он стрелял? Этот, в чёрном пальто?

Девушка произнесла ещё тише:

– Бетон…

– Бетон? – поразилась я. – Какой бетон? Это что, кличка?

Но она будто не слышала моих вопросов.

– Данила… брат… передай…,

– Что передать? – спросила я.

– Принц… передай… Даниле… там…, – каждое слово давалось ей с трудом.

Она попыталась поднять руку, но не смогла. Проследив за её взглядом, я поняла, что она говорит о своей сумке.

Сумка была пуста, все её содержимое кто-то вытряхнул на маленький столик. Здесь определённо что-то искали. Однако денег не взяли: из раскрывшегося кошелька были видны крупные купюры.

– Блокнот… – скорее догадалась, чем услышала я.

Маленький блокнот обнаружился рядом с косметичкой и упаковкой бумажных носовых платков. Зажав его в руке, я поискала глазами телефонный аппарат, но его не было. Позвонить по мобильному мне вряд ли удастся. Не приходилось мне ещё вызывать скорую с мобильного в чужом городе.

– Сейчас, миленькая, я вызову врача, потерпи, пожалуйста, – бормотала я, в растерянности оглядывая номер. – Где телефон?

Лера молчала.

Её «люкс» на беду оказался без телефона. В отчаянье я кинулась в свой номер, схватила трубку аппарата и трясущимися пальцами набрала «03». Выкрикнула сонной дежурной:

– Скорее, женщина ранена! Гостиница «Синяя птица». Третий этаж, тридцать второй номер.

Номер я назвала свой, не смогла сразу сообразить, какой номер у Леры. Затем я вернулась к раненой. Здесь ничего не изменилось. Девушка стала совсем бледной, жизнь из неё постепенно уходила. Я снова опустилась на пол возле неё.

– Сейчас, потерпи немного, миленькая. Сейчас приедет врач.

– Принц… передай…Даниле…, – шептала она еле слышно.

– Принц? Кто это – принц?

Рука Леры слабо дёрнулась по направлению к двери, затем девушка устремила взгляд куда-то мне за спину. В её глазах, уже теряющих живой блеск, плескался страх. Я обернулась, но не увидела ничего, кроме картины с синей совой. Я снова посмотрела на Леру, она всё пыталась что-то сказать. И я услышала:

– Фи…

Вдруг она схватила меня за руку слабеющими пальцами.

– Это не филин, это сова, – успокаивающе проговорила я. – Сейчас, потерпи, милая… Сейчас приедет врач и поможет, – я попыталась встать, но она не отпускала мою руку.