Дениз Хан - Прокурорская дочь

Подруга равнодушно кивнула и продолжила слушать ворчаниеИрадкиного мужа. Женщина поднялась из-за стола и потихоньку двинулась в сторону прихожей, чувствуя на спине взгляд Фуада. В холле, к счастью, никого не было, и Флора двинулась дальше по коридору. Впереди слышались разговоры и звуки льющейся воды из крана, звон тарелок, хлопанье дверей шкафа. Стало понятно, что это кухня. Она пошла на этот звук, но по дороге ее привлек шум иного рода. За одной из закрытых дверей слышался громкий спор. По голосам спорящих женщина поняла, что их как минимум двое – мужчина и женщина. Нехотя она остановилась и прислушалась. Высокий женский голос истерично отчитывал мужчину. Тот негромко огрызался. В спор встревал еще один женский, но сдержанный голос, который требовал прекратить это безобразие.

Пока Флора, открыв рот, подслушивала под дверью, она не заметила, как кто-то встал за ее спиной.

– Ханум, вам помочь?– спросил негромкий мужской голос.

Она испугалась и резко обернулась. Перед ней стоял тот самый просто одетый мужчина с натруженными руками. Глядя ему в глаза, она подумала: «Исчезни, мужик», но вслух произнесла другое:

– Не могу найти туалет.

Мужчина махнул рукой в направлении кухни и сказал:

– Правая дверь.

Флора поблагодарила и пошла туда, куда показал мужчина. Не заслышав шагов, она поняла, что он продолжает стоять и наблюдать за ее действиями. Ничего не оставалось, как искать эту злосчастную дверь, которая нашлась довольно легко. Перед дверью она все же осмелилась посмотреть в сторону ее «спасителя». Он все еще не ушел. Встретившись с ним взглядом, Флора кивнула ему головой в знак благодарности за его услугу, открыла дверь и зашла внутрь.

А тем временем праздничный ужин постепенновходил в свою колею, и через несколько минут вновь послышался смех и громкие разговоры. Алик окончательно достал Альбину своими рассуждениями на тему, что такое хорошо и что такое плохо. Она уже с тоской посматривала в сторону дверного проема в надежде увидеть там Флору или хотя бы Ираду. Рядом с Рустамом Мамедовичем то и дело возникала хмурая девушка, которая заботливо поправляла перед ним столовые приборы, подливала воду и меняла салфетки. В комнату вошла Ирада. Улыбаясь, она прямиком направилась к юбиляру. Там она, не снимая с лица улыбки, отослала девушку на кухню и принялась сама ухаживать за отцом. Временами она наклонялась к нему, что-то спрашивала, вероятно, интересовалась его пожеланиями.

Вскоре в зале появилась Гюля ханум, а затем и Флора. Первая прошла вдоль стола и села на пустующее место сына. Она обняла Севиль и принялась что-тотихо ей внушать. Невестка, не поднимая головы, слушала свою свекровь. А Флора, сев рядом с Альбиной, опять наткнулась на внимательный взгляд Фуада. Создавалось впечатление, что молодой мужчина откровенно следит за ней. Нельзя сказать, что Флоре это было неприятно, но ее почему-то занимало, чему он улыбался после пропущенной ею сцены. Бесконечное красноречие Алика стало уже раздражать, и откровенно было жаль Альбину, которая никак не могла заткнуть сидящий рядом с ней «фонтан». Ирада, несмотря на то, что была целиком увлечена разговором с отцом, заметила неловкую ситуацию, в которойоказалась Альбина, и поспешила на помощь. Приобняв их обоих за плечи, она проворковала:

– Извините, девочки, вы тут скучаете.

И мужу, уже другим голосом:

– Подойди к отцу.

Алик нехотя подчинился. Ирада тут же заняла его место. Подруги оживились, пришло время удовлетворять любопытство.

– Где твой брат?– тихонько поинтересовалась Флора.

– В комнате отца, напивается… как всегда, – с грустью поделилась с подругами Ирада.

– У Эмика проблемы с алкоголем? – удивилась Альбина.

– И не только с алкоголем.

– Наркотики? – не отставала Альбина.

– Игроман, – повергла в шок подруг Ирада. – Тоже своего рода наркомания. И такому человеку папа доверил свой бизнес.

Альбинанепроизвольно улыбнулась. С одной стороны, она сочувствовала однокласснице. С другой – воздвигнутый ею в детстве монумент величия и безупречности Ирадкиной семьи наконец-то дал трещину. «Не все гладко в этом мещанском доме», – удовлетворенно подумала она.

– Бедная Севиль, – продолжила жаловаться Ирада, – я уже молчу о родителях. А папе вообще нервничать нельзя. Наконец-то уговорили его поставить стент. Сердце совсем слабое.

– Ух ты! С этим тянуть нельзя, тем более что он пожилой человек, – сказала Альбина.

– Да, это состояние сказывается на его адекватности.

– В смысле? – спросила Альбина.

– Тревога, подозрительность. Иногда складывается впечатление, что он живет в паралельной реальности.

– Ой, а в чем это проявляется? Мы ничего такого не заметили, – сказала Флора.

Альбина ничего не добавила, выжидающе глядя на Ираду.

– Начал ревновать маму на старости лет. Подозревает ее в чем-то. Уверен, что мы все неудачники, предаем его. Изобретает какие-то несуществующие факты. Я удивляюсь, что он помнит еще наши имена. Вы обратили внимание, как он вас встретил? С подозрением и недоверием.

Подруги молча переглянулись, в глубине душе признавая правдивость последних слов. После этих откровений возникла пауза. Каждый переваривал услышанное: кто с сочувствием, кто – с плохо скрываемым злорадством. Хмурая женщина, помогающая Гюле ханум по хозяйству, в очередной раз подошла к столу и стала собирать на поднос столовые приборы. Флора молча кивнула в сторону женщины и вполголоса спросила:

– А это кто?

– Домработница Арзу. Находка нашего водителя, дяди Мурада, – усмехнулась Ирада. – Добросовестная, чистоплотная, но деревня деревней.

– Мурад? Это который? – спросила Флора.

– А вот он, – Ирада показала на мужчину, застукавшего Флорупод дверью комнаты.

– И как давно Арзу работает у твоих родителей? –не унималась Альбина.

– Чуть больше двух лет. Она и живет тут, так захотел папа. Представляете – в нашей детской комнате?!

– А что, очень удобно, крестьянство всегда под рукой, – не выдержала Альбина.

Все дружно рассмеялись.

Флора продолжила рассматривать домработницу и обратила внимание, как та вдруг замерла с вилкой в руке и устремила куда-тос беспокойныйвзгляд. Проследивего направление, Флора уткнулась глазами в хозяина дома. Тот сидел поникший, без настроения. Теперь он выглядел тем, кем и был, – старым больным человеком, а не властным и цветущим мужчиной, как показалось им в начале вечера. Арзу оставила приборы и поспешила к Рустаму Мамедовичу. Флора с интересом наблюдала за тем, как та почти с материнской заботой хлопочет вокруг юбиляра.

– Но вам с ней повезло, – отметила Флора.

Ирада тоже посмотрела на отца с домработницей и сказала: