Дениз Робинс - Больше чем любовь

Панихида по Ричарду Каррингтон-Эшу закончилась. Когда присутствовавшие стали небольшими группами выходить из церкви на улицу, толпа жадных до сенсаций зевак насторожилась. Все вытянули шеи, стараясь получше рассмотреть высокую хрупкую женщину в черном, освещенную лучами неяркого зимнего солнца. Ее вел под руку седовласый мужчина. Он с беспокойством поглядывал на нее, когда они усаживались в поджидавший их «даймлер».

Какой-то репортер щелкнул затвором фотоаппарата. Одна из женщин в толпе слегка подтолкнула свою соседку:

– Это она… вдова… Я видела ее фотографии в старых номерах «Скетчез» и «Татлерз», которые моя мамочка приносила с работы. Это она – знаменитая Марион Каррингтон-Эш.

Женщина постарше, к которой были обращены эти слова, стала поспешно пробираться вперед, чтобы получше рассмотреть вдову, садившуюся в машину. Она увидела выбившиеся из-под черной круглой шляпки с вуалью пепельные волосы, длинную шею, точеный профиль, распахнутую норковую шубу, под которой виднелся строгий черный костюм. Невольно она обратила внимание на маленькую руку в перчатке, подносящую к глазам батистовый кружевной платочек.

– Бедняжка, – вздохнула женщина и взяла под руку свою соседку. – Как это печально… такая молодая, правда? А как он умер?

– Возвращался из Америки домой после деловой встречи. В газетах про это много писали, – вполголоса ответила та. – Мы с мамочкой читали. Наверное, это было ужасно. Он был такой красивый, занимал большой пост в Сити, да, так мамочка говорила. Всего-то ведь сорок лет… Уж я так боюсь этих самолетов. Вечно кто-нибудь разобьется. Ой, батюшки, посмотрите-ка!..

Замечание относилось к полной женщине с золотистыми волосами, также одетой в траур. Она вышла из церкви и торопливо направилась к «даймлеру». Было похоже, что в машине ожидали именно ее. Внешность женщины невольно привлекала внимание: крашеные волосы, неуместно яркий макияж и шуба из серебристой лисицы, доходившая ей почти до колен. Походка какая-то странная – она не шла, а ковыляла в маленьких туфельках на высоких каблуках, которым явно было не под силу удерживать ее солидный вес.

– А это кто? – спросила пытливая наблюдательница.

Ее всеведущая подруга тихо ответила:

– Не знаю. Может, артистка какая-нибудь?.. Прямо как в театре, правда?

И тут молодой человек с фотоаппаратом сообщил:

– Это мать миссис Каррингтон-Эш, леди Веллинг. Когда-то она была хористкой, пела в музыкальной комедии – одна из девиц Джорджа Эдвардза. Уж как она стремилась попасть в светскую хронику, но ее время прошло. Мне и пленку на нее тратить жалко. О чем я сожалею, так это о том, что не удалось как следует сфотографировать миссис Каррингтон-Эш.

Обе женщины оглянулись и уважительно посмотрели на репортера.

– Слушай, приятель, – обратилась к нему та, что помоложе, – расскажи-ка еще что-нибудь. Все это так романтично. И очень печально… ну, что он так вот разбился на самолете. А дети у них есть?

– Девочка, учится в школе, – последовал быстрый ответ.

– А где они живут?

Репортер, наморщив лоб, вынул из кармана записную книжку и пролистал несколько страниц.

– Вот, пожалуйста… у меня уже все готово, хоть сейчас в печать: «Сегодня утром, в соборе Святого Павла, близ Найтсбриджа, состоялась панихида по усопшему Ричарду Каррингтон-Эшу, одной из четырнадцати жертв недавней трагедии, когда американский авиалайнер из-за пурги потерпел аварию в Северной Шотландии. Если бы мистер Эш остался в живых, то отметил бы свой сорокалетний юбилей через день после этой ужасной катастрофы. Он руководил известной торгово-транспортной компанией «Бергман, Каррингтон-Эш и K°» и владел прекрасным особняком Рейксли-холлом времен королевы Анны в графстве Суссекс, известным своими старинными дубовыми панелями. Здание находится в поместье лорда Веллинга, отчима миссис Каррингтон-Эш».

– Погоди-погоди, – с улыбкой прервала его одна из женщин. – Что-то слишком запутанно. Чей отчим?

Репортер презрительно взглянул на нее.

– Да что тут непонятного? Отчим миссис Каррингтон-Эш. А та, с крашеными патлами, о которой я вам только что рассказывал, раньше звалась Виолетта, фамилию не помню. Так вот, она вышла замуж за одного английского аристократа, который и был отцом Марион. Потом он умер, и миссис Как-Ее-Там опять вышла замуж – и очень правильно поступила; у старого лорда Веллинга горы золота да еще две семьи и взрослые дети, но он все же женился на Виолетте, хоть и в третий раз. Именно там, в его суссекском поместье, и жил Ричард Каррингтон-Эш. Ну а теперь, подружки, вы позволите мне продолжить? Или уже достаточно наслушались об этой интересной семейке?

– Конечно, продолжай! Ведь все это страшно интересно.

Репортер снова заглянул в записную книжку.

– «Семейству Эш принадлежит также квартира в новом фешенебельном доме на Парк-лейн. Мистер Эш оставил после себя дочь, Роберту, шестнадцати лет, которая учится в Роудин…»

• Одна из девиц хихикнула:

– Да, уж здесь все непросто. Даже и фамилия его – Эш, то есть «прах», звучит так странно… особенно теперь, когда он умер.

Подруга в ответ засмеялась и, подтолкнув ее локтем, сказала:

– Ну, ты даешь! Рядом с церковью и все такое… Никакого уважения у тебя нет.

Внезапно в их беседу вмешался чей-то голос, спокойный, уравновешенный, интеллигентный:

– Извините, что я вмешиваюсь, но мисс Роберта Эш не учится в Роудин-скул.

Все трое, оглянувшись, так и замерли: перед ними стояла маленькая, по-детски хрупкая женщина лет тридцати, одетая в ярко-красное, с красным беретом на голове. Ее длинные темные волосы локонами падали на плечи. Видимо, она вышла из церкви вместе со всеми, но ее яркий наряд резко выделялся на общем фоне траура. Черными у нее были только короткий котиковый жакет да маленькая муфта из того же меха. Женщина была очень бледна и выглядела болезненно: худенькое личико, сильно выпирающие скулы, глаза, обведенные темными кругами, казались огромными. На лице никакой косметики, только красивые губы подкрашены яркой помадой в тон одежды.

Ее слова на мгновение озадачили репортера. Девицы, которым он читал свои заметки, начали перешептываться.

– Какая наглость, – сказала одна.

– Кто это? – тихо спросила другая.

Репортер надулся: как смеет эта незнакомка сомневаться в правдивости его рассказа?

– У меня другая информация, мадам, – сказал он. – Я знаю из самых достоверных источников, что мисс Роберта Эш учится в Роудин-скул.

– А что вы считаете достоверным источником? – с горькой усмешкой спросила женщина в красном. – Если вы репортер – по фотоаппарату видно, что так оно и есть, – то должны знать не хуже меня, как может ошибаться и как часто ошибается пресса. Ведь газеты постоянно публикуют извинения за неточную информацию.