Наталья Александрова - Миллион вялых роз

С точки зрения сестры, моя работа – полное убожество. Денег мало, перспектив никаких. А мне нравится – смена обстановки, встречаешься с новыми людьми и так далее. Впрочем, на мало-мальски приличные шмотки денег хватило бы, просто к чему все это? Так удобнее. Но сестре такое говорить не стоит.

– Денег совсем нет! – Я шмыгнула носом. – В долг не возьму, и не предлагай!

– Да я и не думала предлагать, – удивилась Ольга, – мне не жалко, да только отдавать-то тебе не с чего. Мария, надо менять работу! У нас в дочерней фирме освободилось место секретаря, я бы могла поговорить насчет тебя… Конечно, с улицы они не возьмут, но моя рекомендация кое-чего стоит…

– Еще бы… – протянула я, и тут до меня дошел смысл сказанного, – это что – целый день в офисе сидеть, начальнику кофе подавать и посетителям улыбаться? Ужас какой!

– Это только начало! – не отступала сестра. – У тебя образования нет, что ж тебя, сразу директором устраивать? Между прочим, возможен рост, девушка, что работала до этого, закончила институт, и теперь она старший менеджер фирмы!

– Олька, я не смогу, – заныла я, – я начальнику кофе за шиворот вылью, а клиентов покусаю по телефону!

– Так всю жизнь и просидишь в своей задрипанной конторе! – Сестра повысила голос.

Еще немного, Ольга выйдет из себя, мы поругаемся, и я спокойно пойду. Вообще-то на работу давно пора.

– Не всем же карьеру делать, – огрызнулась я, – живут женщины и без этого.

– Правильно, – согласилась Ольга обманчиво спокойным голосом, – эти женщины сделали ставку на удачное замужество. Устроились в жизни за счет мужчин! Но извини меня, сестричка, это уж совсем не твой вариант!

И она с насмешкой поглядела на меня. В ее глазах я отразилась вся – от криво накрашенных глаз до пресловутых ботинок, именуемых в народе… ну, вы сами знаете.

Я разозлилась. Не на сестру, на себя. Потому что, идя сегодня на встречу, хотела попросить у нее временного политического убежища. Проще говоря, мне бы переночевать сегодня где-нибудь. И провести спокойный вечерок. Потому что у соседей свадьба, и сил нет терпеть всю ночь пьяные визги, крики и стук каблуков по паркету. Забыла сказать, они же еще пляшут. Свадебный танец молодых – цыганочка с выходом. Валька темпераментно трясет плечами и визжит, а Гоша хлопает себя по коленкам под песню с такими словами:

Это гости поют хором. Нет, мне такого не выдержать…

Ольга вполне может пригласить меня к себе. У нее просторная трехкомнатная квартира, живут они там вдвоем с мужем Григорием. Правда, мы с ним не слишком симпатизируем друг другу, но одну-то ночь они вполне могут потерпеть, не на одной же кровати спать станем! Места много. А я в быту человек тихий, нетребовательный. Было бы белье чистое да утром чашка кофе… Так что ссориться мне сейчас с сестрицей совершенно не с руки.

– Желаете еще что-нибудь? – подошел официант.

– Кофе, – бросила Ольга, – обычный черный эспрессо.

И у меня в глотке застыло замечание, что хорошо бы еще десерт, а если не десерт, то хотя бы кофе со взбитыми сливками. Ольга начнет зудеть, что у меня и так лишний вес, что, кстати, совершенно не соответствует действительности. Вес у меня вполне нормальный, впадать в панику из-за пары лишних килограммов я не стану. Не поем денек-другой и сброшу.

Перед кофе моя сестрица удалилась в туалет, а я пригорюнилась – не люблю черный кофе, у меня от него изжога. От скуки я оглядела зал, но ничего интересного там не нашла – люди обедали, не засиживаясь надолго. Одна большая компания девиц ела суши, парочка сотрудников переглядывалась через стол, явно испытывая друг к другу неслужебный интерес. Мужчина за соседним столиком пил кофе и читал газету, дама средних лет, судя по суровому виду, бухгалтер, ела фруктовый десерт, просматривая деловые бумаги.

Официант принес кофе и счет за соседний столик. Мужчина тут же расплатился и ушел, оставив свою газету. Я оглянулась, не видит ли Ольга, и положила в кофе три куска сахару. Потом от нечего делать развернула чужую газету и стала бездумно скользить глазами по строчкам.

На весь разворот там было интервью с известным телеведущим Александром Карениным. В интервью говорилось, какой Каренин умный, деловой и успешный, а также востребованный и талантливый.

Обычное проплаченное интервью, ничего интересного. Конечно, имелись и фотографии, обычный набор – Каренин на работе, в домашней обстановке и на отдыхе (сам герой в шортах возле бассейна, а на заднем плане видно здание шикарного отеля). Я усмехнулась – один приятель, фотограф, рассказывал, что фотосессия – дело дорогое и долгое, не у всех изданий на это время и деньги есть, так что часто поступают проще: снимают известную личность на фоне белого экрана, а уж потом любой вид присобачить можно. Хоть Колизей, хоть Эйфелеву башню, хоть Тадж-Махал – дело техники. Так же и загородный дом можно изобразить, и квартиру шикарную. Но этот, Каренин, сейчас человек модный, так что, надо думать, небедный.

Нельзя не признать, что на снимках смотрится он неплохо – уверенная в себе личность, глаза чуть с прищуром глядят в душу невидимого собеседника, волевой квадратный подбородок, тщательно выращенная трехдневная щетина…

Я зевнула и бросила газету. Сестрица появилась при полном параде – макияж подправлен, глаза блестят, женщина вновь готова к трудовым подвигам. Если раньше она выглядела супер, то теперь стала супер в квадрате.

– Ну так что, – спросила она, отпив несладкий кофе, – подумала над моим предложением насчет работы? Потому что второй вариант для тебя неприемлем! Нет у тебя никого…

– Почему ты так думаешь? – Я очень удачно изобразила обиду.

– Потому что, уж извини, Мария, но ни один приличный мужчина на тебя не посмотрит в таком прикиде!

– Ты слишком поверхностно судишь о людях, – важно сказала я, – не все мужчины смотрят на дорогие тряпки, некоторых интересует то, что под ними.

– Ты хочешь сказать, что у тебя под этим свитером, которому давно место на помойке, надето приличное нижнее белье? – удивилась сестра. – Ни в жизнь не поверю!

– При чем тут белье, – вздохнула я, – у меня там сердце. Большое любвеобильное сердце. А также душа, переполненная нежностью. И эту нежность я готова отдать любимому человеку. А также верность и преданность.

– Ты думаешь, кому-то это все нужно? – усомнилась сестра, кажется, на этот раз ей изменило врожденное чутье, и она приняла мои слова за чистую монету.

– Как знать. – Я загадочно улыбнулась.

Мы помолчали, допивая кофе, сестра не выдержала первая.

– Машка, неужели у тебя кто-то появился? – спросила она, блестя глазами.