Валентина Панина - В твоих руках жизнь

– Если это что-то для тебя важное, давай поговорим. Может, я смогу тебе помочь.

– Ты знаешь, Матвей, я передумала с тобой говорить о своём деле. Если бы мы поговорили там, в ресторане… А, теперь получится, как будто я тебя использую.

– Тебе решать, но, если надумаешь, я готов обсудить твои дела в любое время. Кстати, запиши мой телефон, может, я тебе ещё пригожусь.

– Даже не сомневайся! – сказала я, засмеявшись.

– Такими мужчинами не разбрасываются, а я тебя выбрала, если ты не возражаешь, – а про себя подумала: «Если бы я не попала в такую ситуацию, вряд ли бы стала связываться с криминалом, но жизнь вносит свои коррективы».

– Я не возражаю, я даже рад, что ты меня выбрала. Мы попили кофе и сами не заметили, как оказались опять в спальне. Матвей, крепко обняв меня, целовал, гладил мою грудь, живот, я почувствовала приятную тяжесть внизу живота и поняла, что желание снова разгорается во мне с новой силой. Повернулась к Матвею, он обхватил меня своими сильными руками, прижался разгорячённым телом, и мы забыли о времени и обо всём на свете, для нас сейчас существовали только мы и наша страсть. Утро было не менее бурным, потом мы позавтракали, и я собралась уходить. Матвей, провожая меня до двери, спросил:

– Ты мне позвонишь?

– Обязательно!

– Когда, если не секрет?

– А ты жди. Я обязательно позвоню.

– Я впервые встречаю такую женщину, которая после такой ночи уходит и не спрашивает, когда встретимся и даже не просит ей позвонить. Ты необыкновенная девушка.

– Я как та кошка, которая гуляет сама по себе. Не хочу ни от кого зависеть.

– В нашей жизни мы все зависим друг от друга. У тебя есть мой номер, звони в любое время.

– Хорошо! Я позвоню. Я вышла из подъезда и пошла на остановку. Мне надо было съездить к Евгению в мастерскую, вернуть ему платье и забрать свои вещи. Доехав до нужной мне остановки, я вышла из автобуса, подошла к пешеходному переходу и стала ждать зелёный. Подъехал джип с тонированными стёклами, выскочили два бритоголовых братка, схватили меня и, затолкав в машину, рванули с места и понеслись по проспекту. Я стала кричать:

– Остановите машину! Выпустите, вы куда меня везёте?

– Да не волнуйся ты так. – сказал бритоголовый, сидевший рядом с водителем на пассажирском сиденье, – тебе будет хорошо, не пожалеешь.

– Отпустите меня! – кричала я.

– Сиди тихо, а то вырублю. – сказал сидевший рядом со мной.

Выехав за город, мне завязали глаза каким-то шарфом, а браток, сидевший рядом, всё старался схватить меня за коленку, потом стал хватать за грудь. Я отбивалась, крича:

– Не трогайте меня! Уберите руки!

Впереди сидящим, видимо, всё это надоело, и с пассажирского сиденья на него прикрикнули:

– Домовой, прекращай там, отстань от неё!

– А вам чё, завидно? Мы её для чего везём?

– Ты будешь раскатывать губу в последнюю очередь, так что сиди и не рыпайся.

– Что вы хотите со мной сделать? Отпустите меня, – и я заревела.

– Да не реви, – послышался голос с пассажирского сиденья, – раньше надо было думать, когда ты мужика обижала, а теперь поздно.

– Да я никого не обижала, я вообще не понимаю, что происходит!

– Тебя проиграли, и ты должна знать, кого обидела.

– Куда вы меня везёте?

– За город!

– А вы можете сказать, кто меня проиграл?

– Ни к чему тебе это теперь.

Вскоре, судя по тому, как начал скакать джип, мы поехали по просёлочной дороге. Ехали недолго, пару раз повернули и остановились. Водитель посигналил, заскрипели и открылись ворота, машина тронулась с места и потихоньку въехала на территорию. Я спросила:

– Может, уже развяжете мне глаза?

– Домовой, развяжи ей глаза, уже можно.

Бритоголовый, сидевший рядом со мной, схватился за шарф и сорвал его с моих глаз. Я окинула взглядом место, куда меня привезли. Дом был не новый, но и не развалюха. Двухэтажный, с большой террасой и балконом на втором этаже. Вокруг дома большая площадь, огороженная высоким забором. Меня выдернули из машины и повели в дом. Когда мы зашли, к нам вышел мужчина лет сорока, угрюмый, с большим шрамом через всю щёку, остановился, осмотрел меня с ног до головы и сказал с сожалением:

– И вот такую красоту этот урод проиграл? Жаль! Ведите на второй этаж в гостевую комнату и закройте там, а ты, Домовой, будешь рядом с её комнатой всё время. Отвечаешь за неё головой.

Меня отвели на второй этаж в гостевую и закрыли за мной дверь на ключ. Я осмотрела комнату. Там, кроме широкой кровати, тумбочки, кресла и узенького платяного шкафчика, ничего не было. Села на кровать и задумалась. Всё-таки меня выследили. Ну да, я же была одета в нормальную одежду, а не в тот деревенский наряд. В нём они никогда бы меня не узнали. Но делать нечего, надо думать, как отсюда выбраться. Я подошла к окну, открыла его и выглянула. Услышав громкий разговор на террасе, стала прислушиваться.

– Привет, Стрелок. Ну что, сегодня в сауне будем с тебя долг списывать? Красивая у тебя была деваха, не жалко тебе её?

– Были бы у меня деньги, может, я откупил бы её.

– Стрелок! Ты же знаешь, что мы деньгами берём первые два дня, а когда у нас девушка, деньги нам ни к чему. Сауна и девушка… сам знаешь, какой кайф.

– Да знаю. Но она меня подставила на большие деньги, у меня выхода не было.

– Интересно, как она это сделала?

– Я Хвату должен большую сумму, он как-то увидел её и запал. Вот и попросил меня познакомить с ней, сказал, что если у него всё с ней сложится, то он спишет с меня долг, а она его бортанула. А тут я ещё и проигрался. У меня выхода не было, чем-то надо было закрыть хоть один долг.

– Да ладно, брат, не переживай, не она первая, не она последняя. Но можешь вместо неё себя предложить, тогда её отпустим, а тебе, как другу, девять грамм никто не пожалеет. Чё нахмурился? Не бойся, я пошутил.

***

Я отошла от окна и заходила по комнате, обдумывая, как выбраться из этой ситуации. Так, оказывается, меня проиграл Дашкин Серега, за то, что я отвергла его друга Диму. Неужели Дашка об этом ничего не знала? Ну да, кто бы ей об этом сказал. Надо как-то отсюда выбираться. Что же делать? До вечера не так уж много времени осталось. Сколько же их здесь на даче? Я даже позвонить не могу – они забрали мою сумку, а в ней телефон. Дашка говорила, что свидетелей своих игр они не оставляют в живых. Господи! Мне так страшно! Спаси и сохрани меня! Ангел-хранитель мой, не оставь меня в трудную минуту и защити. У меня от страха всё тряслось внутри, я села в кресло и стала лихорадочно думать, как спастись. Мне даже нечем дать по башке моему охраннику, который торчит под дверью. А сколько их там по даче гуляет – неизвестно. Ну, Сергей, ну гадёныш, подожди, ты у меня ещё попляшешь, урод. Мои мысли прервал заглянувший охранник и, улыбаясь, спросил: