Сан-Антонио - Беби из Голливуда

— Я справлялся в восемнадцати компаниях, — произносит он поучительным тоном, — никакого результата. Уже было потерял интерес, но на девятнадцатой…

Выхватив у него блокнот, вырываю страницу. Быстро нахожу имя, незачеркнутое неверной рукой: Тед Харрисон, улица Галилея, дом 118.

— Ты очень невыдержан! — протестует Пино. — Готов спорить, что твоя нервная система разболтана. Кстати, мой шурин, начальник производства на фабрике туалетной бумаги, тоже, как ты. Все время на ушах, будто есть куда торопиться!

— Плевать мне на твоего шурина. Я вытираю задницу чем хочу, идиот несчастный. Говори быстро о Харрисоне…

— С ним действительно была в контакте мадам Один Таккой.

— По какому вопросу? Доходяга трясет головой.

— Но ты же не просил меня об этом спрашивать…

— О, черт возьми, старая затянувшаяся катастрофа! — взрываюсь я. — Ты бы помог мне выиграть время…

Я прыгаю к двери.

— Установишь слежку в «Карлтоне». Мне нужен подробный отчет о всех передвижениях и контактах мадам Лавми…

— Жена этого…

— Этого! Возьми людей и не высовывайтесь!

Не знаю, сделает ли Пино все так, как я сказал, и быстро, но во всяком случае он не сможет из меня дальше тянуть жилы. Я уже на улице.

Тед Харрисон — крупный парень в очках с золоченой оправой, с натренированной от постоянного жевания жвачки челюстью и рыжими веснушками, спускающимися за галстук. Он говорит по-французски с алжирским акцентом, что должно нравиться дамам, любящим экзотику.

— Опять полиция! — восклицает он, улыбаясь. — Решительно я подумаю, что у меня на совести нечисто!

Вы меня знаете, я действую по системе наполеоновского маршала Нея — прямо на барабан и не корчить рожи!

— Господин Харрисон, один из моих сотрудников сообщил мне, что вы были в контакте с миссис Таккой.

— Точно!

— Она связывалась с вами из Штатов до того, как приехала во Францию, так?

— Абсолютно не так. Она приходила ко мне…

— Вот как? Мне сказали, что она хотела снять замок. Это так?

Ему удается выразить смущение. Его плоское лицо выдает себя, как азбука морзе.

— Совсем не так…

— А как?

— Она искала пансион для своего внука. Пансион с уходом за детьми, поскольку ребенок совсем маленький!

— Понимаю, — говорю я по-английски, собрав вместе все свои полученные в школе знания. — И вы нашли, что она хотела?

— Естественно!

— Дайте мне, пожалуйста, адрес…

Он выдвигает ящик, вынимает папку и протягивает мне листок.

«Дом ангелов», Лион-ля-Форе. Это практически пригород Парижа.

Мое сердце яростно бьется.

— Скажите, вы сами занимались устройством туда ребенка?

— Нет. Я должен был лишь найти заведение…

— А вы не ездили встречать миссис Таккой в аэропорт?

— В аэропорт? Зачем?

— Хорошо, вы по крайней мере читаете газеты, я полагаю?

— Только американские…

— Значит, вы не в курсе событий?

— Событий? Смотря каких! Я излагаю вкратце суть дела. Мистер в полном изумлении.

— О, я не знал. Но ни я, ни кто другой не ездили встречать миссис Таккой в Орли…

Мой прогресс в английском совершенно сумасшедший, я говорю ему «окей» и трясу руку.

— О! Скажите, мистер Харрисон, когда миссис Один Таккой приходила к вам, с ней была секретарша?

— Нет.

— Большое вам спасибо!

Если бы мне было позволено проорать клич охотников на львов в таком фешенебельном здании, как это, то, выходя от Харрисона, я бы крикнул. Готов спорить на пару гнедых кобылиц против старого макинтоша гнедого дедушки, что если так гладко пойдет и дальше, то к вечеру я получу предложение из престижнейшего места по поводу службы…

Я мчусь в направлении Сен-Клу. Маман только что начала поджаривать кусочки подсоленной свинины.

— Погаси газ и надень пальто, — говорю я ей быстро. — Я повезу тебя в очень короткое путешествие.

Милая моя Фелиция. Она чуть не падает от неожиданности.

— В такое время? Но, Антуан, сейчас уже почти одиннадцать…

— Это займет часа два туда и обратно. Ты мне нужна.

— Но… А твои друзья?

— Они спят, и нужна атомная бомба, чтобы их расшевелить.

— А мой обед…

— Поставь на слабый огонь. Если мясо переварится, сделаем паштет. Прошу тебя, ма, поторопись!

В принципе она была сразу согласна. Поездка с сыном ей всегда доставляет удовольствие, даже если речь идет о таком молниеносном путешествии… Она надевает пальто, повязывает шарфик и пишет на листке бумаги: «Мы скоро приедем. Если захотите есть, в холодильнике остатки ноги, а сверху на полке стоят консервы».

Если все будут накормлены, ей будет спокойнее. Мы резво отчаливаем, и я ищу дорогу на Руан там, где ей и полагается быть.

Детский дом, именуемый пансионом ангелов, создан поистине для «золотых» детей. Я бы очень удивился, если бы увидел там маленьких индусов или малышей из перенаселенных окраин…

Да, очень бы удивился. Здание в духе нормандской постройки с массивными балками расположилось на вершине холма среди высоких вековых деревьев… Газон размером с поле для гольфа спускается прямо к дороге.

Я звоню. Открывать выходит садовник. Я говорю ему, что мне необходимо поговорить с директором. Он просвещает меня, что директор является директрисой, но это обстоятельство не уменьшает моего желания ее увидеть, даже наоборот.

В сопровождении газонокосильщика мы поднимаемся по дорожке к дому.

В доме полно симпатичных женщин с усами (что вы хотите, если за время настоящего расследования я вижу только таких), которые играют с малышами, прыгая с ними через козла или бегая друг за другом… Игровой зал огромен и чист, там много воздуха… Вдруг мы оказываемся в зимнем саду, который, очевидно, особенно красив летом. Зеленые пальмы, лианы и прочее. Среди них легкие металлические стулья с плетеными сиденьями — очень романтично, будто на картинах импрессионистов.

Приходит директриса. Очень выразительная персона, опрятная блондинка. Она, должно быть, помешалась на чистоте и даже почту открывает в резиновых перчатках.

Я начинаю с самого начала, то есть показываю доказательства моих высоких функций полицейского чиновника. Ее это не колышет.

— Вы, собственно, по какому вопросу?

Что ж, вынимаю из своего бумажника фотографию, тщательно вырезанную собственными руками из журнала «Сине-Альков».

— У вас находится этот ребенок, не так ли? Она изучает картинку.

— Да, это маленький Джонсон.

Я правильно сделал, что не стал называть детку по имени. Привезя ребенка сюда, мамаша Таккой записала его под вымышленным именем. В подобных детских заведениях для звезд чек на круглую сумму всегда заменяет официальные документы, особенно если чек лопается от количества нулей, стоящих после одной смысловой цифры.