Галина Полынская - Круиз на дно морское

– Мавру, наверное, совсем плохо, – я честно пыталась проглотить кусок яичницы, – даже завтракать не пришел. Может, ему отнести? Надо бы узнать, в какой он каюте.

– Ива, уверен, о себе Мавр в состоянии позаботиться и без твоего участия, – заверил Марк, он тоже чувствовал себя прекрасно.

Качка усиливалась, и организм постепенно выходил из-под контроля.

– Пойду-ка, прилягу, – выдавила Божена, – что-то мне совсем скверно. Гарри захвати в баре минеральной воды и огурцов.

– Хорошо. – Гарри быстренько закончил трапезу, кивнул нам и помчался заботиться о супруге.

– А ты как? – Марк попивал чаёк и почему-то совершенно не укачивался.

– Немногим лучше Божены, наверное, тоже в каюту пойду…

– Жаль, а я думал, в бассейн сходим.

– Я и забыла… да, в бассейн хочется, пойдем, – из всех сил продолжала я развлекаться на всю катушку, – только нужно, каким-то образом, сходить в каюту за купальником.

– Посиди здесь, я сам схожу.

Я молча кивнула. Марк ушел, а я призадумалась. Надо было что-то делать, как-то улучшать состояние, иначе на одном оптимизме я долго не потяну. В голове возникла только одна мысль и вялым взмахом руки я подозвала официанта.

– Джин-тоник, пожалуйста, – не разжимая зубов, произнесла я.

Официант с сомнением посмотрел на меня, но заказ все же выполнил. Я решила вогнать свой организм в анабиоз, дабы он не заявлял больше о своих претензиях и пожеланиях. Проваляться весь круиз в каюте в мои планы не входило. Попинав трубочкой ломтик лимона в бокале, я приступила к осуществлению намеченного проекта. В этот момент вошел Марк и с ужасом уставился на меня.

– Что такое? – невинно поинтересовалась я.

– Ива, ты совсем с ума сошла, что ли? У тебя алкоголизм или тяга к самоубийству?

– Маркусик, мне так плохо, вот я подумала, если выпью – станет лучше, – заскулила я, не прекращая тянуть коктейль.

– Как хочешь, – он присел, ставя на пол пакет с купальными принадлежностями, – в конце концов, это твое здоровье.

Я энергично закивала и меня едва не стошнило. Мужественно допив бокал, я поплелась вслед за супругом, он же, всем своим видом, даже спиной, выражал негодование по поводу моего образа жизни.

Бассейн находился на втором этаже, или, как принято говорить на корабле – второй палубе. Вокруг большого овального водоема были разбросаны лежаки, шезлонги, белели пластмассовые столики. Наиболее крепкие, ретивые туристы плескались в водичке и распивали за столиками пиво, приобретенное в небольшом барчике здесь же.

– Как здорово, – я даже не на долго забыла о своих внутренних проблемах, к коим прибавился еще и джин-тоник, он ни в какую не желал оставаться в желудке и упорно рвался наружу.

Кое-как переодевшись в кабинке, я поспешила рухнуть в шезлонг, а Марк плюхнулся в бассейн и давай наслаждаться жизнью. Я с завистью наблюдала за ним, считая, что судьба ко мне все же несправедлива.

– Не желаете чего-нибудь выпить? – рядом стоял улыбчивый официант с отличным загаром. Я посмотрела в сторону бассейна, Марк показывал мне выразительный кулак.

– Будьте добры, – вздохнула я, – помогите мне дойти до бассейна.

Официант понимающе кивнул, взял меня под руки, как немощную калеку и осторожно повел к воде. Палуба раскачивалась взбесившимся маятником, вода в бассейне, соответственно, тоже. Как только официант помог моему телу погрузиться в водоем, меня захлестнуло с головой и остатки прически, коими я собиралась щегольнуть в обед, превратились в полулысое ничто. Пока я ругалась и плевалась, Марк плавал вокруг меня кругами, напевая бодрую песенку про поезда и самолеты.

Весь день пришлось проваляться в каюте, с большой суповой миской в обнимку. Видя, какие несусветные муки я принимаю, Марк перестал надо мной издеваться и, наконец, принялся проявлять заботу: сбегал к врачу, принес таблеток-порошков, минеральной воды, отпаивал меня, периодически смачивая полотенце на лбу – ко всему вдобавок, у меня разболелась голова.

– Ива, все будет хорошо, – как мог, утешал супруг, – это обычная морская болезнь. Шторм стихнет, и ты снова будешь в полном порядке, надо потерпеть, лучше поспать.

Какое там! Стоило хоть на мгновение прикрыть глаза, как меня начинало так мутить, так выворачивать!

Шло время, состояние ухудшалась. Когда я принялась что-то бредить о бездарно прожитой жизни, он перепугался, решив, что я чем-то отравилась за ужином или завтраком и привел симпатичного пожилого дядечку в белом халате. Дядечка тоже был в полном порядке, я и тут же прониклась к нему справедливой ненавистью.

– Ну, что тут у нас? – он присел на край кровати-полки. – Тошнит?

Я кивнула.

– Рвет?

Кивок.

– Голова болит?

Кивок.

– Все в порядке, – утешил бессердечный коновал, – в такую качку полсудна в лежку, а у остальных разыгрывается зверский аппетит. Немного прикачаетесь и полегчает. Лучше всего поспать.

Я застонала и отвернулась к стенке.

Ближе к вечеру проклятая качка стала стихать, мне полегчало, даже смогла встать. За этот день, полный трудностей и лишений, я похудела килограмм на десять и мое лицо приобрело аристократическую худобу и бледность. Облачившись в брючный костюм, и потребовала, чтобы Марк проводил меня в «Музыкальный Салон», мне не терпелось отпраздновать свое воскрешение из мертвых и начало активного бурного отдыха. Обрадованный моим выздоровлением Марк ничуть не возражал. Мы постучались в каюту Гарри с Боженой, но нам никто не открыл, должно быть, они уже поднялись в «Салон».

Народа в «Музыкальном Салоне», как ни странно было очень много, причем публика активно разминалась перед ужином горячительными напитками. Бледная, как привидение Божена, восседала за столом в облегающем черном платье и напоминала прекрасное творение мадам Тюссо. Единственное, что выдавало наличие жизни в этом теле, были лихорадочно горящие глаза. А Гарри снова пребывал в порядке и изучал меню. Заметив нас, он заулыбался, и помахал рукой, а Божена лишь моргнула густо накрашенными ресницами.

– Как ты, Ива? – Гарри отодвинул стул, помогая мне усаживаться.

– Днем было чудовищно, сейчас гораздо лучше.

Вскоре пожаловали мадам Сирук с Петрушевичем. Фабрикант что-то бурно ей вещал, мадам внимательно слушала и больше сонной не казалась.

– Кажется, мы присутствуем при зарождении большой и чистой любви, – тихо произнес Марк, украдкой глядя на них. – Гарри, подай меню, будь добр.

Гарри протянул ему картонку, а мой взгляд невольно остановился на пустом стуле Мавра.

– Послушайте, а вдруг с ним что-нибудь случилось? Почему он не приходит есть?

– Действительно, – кивнул Гарри, – надо выяснить в какой он каюте и сходить проведать. Сделаю это прямо сейчас.