Галина Полынская - Мальтийский замок

– Я это заметил, но очередной муж в моем лице ей не светит, я уже занят.

Я расплылась в собственнической улыбке и почувствовала запах гари.

– Мой обед! – воскликнула я, бросаясь к духовке.

– Кажется, мы опять будем обедать чипсами, – вздохнул Марк.

– Я скормила их Фредерику!

– А что там хотя бы было? – полюбопытствовал Марк. – Можно узнать, чего нам скушать не придется?

– Я запекала буженину.

– И ты ее спалила? – застонал Марк. – Злыдня!

– Что у вас тут? – Вернулась переодетая Божена. Теперь на ней был короткий голубой халат, расшитый белыми цветами.

– Да малость мясо сожгла, – посетовала я, убавляя газ, – но, может еще не все потерянно.

– Ой, я же совсем забыла! – воскликнула Божена. – Я же вам гостинцев привезла! Пирог, бигос, жареного карпа! Я сейчас! – она снова исчезла.

– Бигос? – заинтересовался Марк, мысленно уже съевший горелую буженину. – Что это такое?

– Вкуснятина! Божена вообще потрясно готовит!

– Ну вот, ты уже начинаешь перенимать ее словечки. Пожалуйста, только не вздумай выкраситься в белый цвет.

– Какая у нее замечательная фигура, – завистливо вздохнула я. – Просто блеск.

– Ива, я тебе поражаюсь. У тебя что, начисто отсутствует ревность и эта, как ее? Женская зависть к другой женщине?

– Да у меня ее полно, – заверила я. – Я уже вся обзавидовалась, как только Боженка вошла.

Марк махнул рукой и допил вино, пока я его куда-нибудь не перевернула.

– Вот, – Божена принесла свертки и кульки. – Ива, помоги мне все это нарезать и разложить.

Мы принялись извлекать на свет кулинарные изыски, заодно порезали и буженину, обкромсав то, что сгорело.

Напировавшись до отвала, я отправилась помогать Божене разбирать вещи, а на Марка повесили мытье посуды. Заодно я показала подруге спальни, комнаты для гостей, а так же знаменитый балкон.

– Видала сколько антиквариата? – с гордостью кивнула я на большое кресло с ножками в виде львиных лап, стоявшее в ее комнате.

– Да уж, – Божена осмотрелась. – Неужели хозяева все тут так и оставили и не попросили доплаты? Кстати, сколько вы заплатили за дом?

– Триста пятьдесят тысяч.

– Странно, я думала, такой домина должен стоить гораздо дороже.

– Я тоже так думала, но нам просто повезло.

– Это верно. Слушай, а ты все еще продолжаешь рисовать?

– Еще как продолжаю, недавно я закончила две картины, одна называется «Мальтийский Замок», а другая «Леди Лаура».

– Леди Лаура? Это кто?

– О, это еще та история! Пойдем на балкон, я тебе все покажу и расскажу.

Сбегав в кабинет, я притащила почти уже высохшие творения и картину, найденную за шкафом. Всем этим я собиралась потрясать Божену.

– Вот, смотри, – я положила картины на плетеный столик. – Вот эту, «Мальтийский Замок» я нарисовала сразу, как увидела этот дом. Смотри, на балконе стою я.

– А что это на тебе надето?

– Мальтийское платье. Не знаю, как именно оно должно выглядеть, но представляю так. А это Марк на коне, правда, здорово получился? Он говорит, что я могла бы нарисовать его и покрупнее, но куда уж крупнее? А вот, смотри, это леди Лаура.

– Вот это да! – ахнула Божена. – Потрясно! Слушай, Ивка, да у тебя талант!

– А ты сомневалась? – надулась я от гордости. – Правда, хорошо получилось?

– Это не то слово! Получилось просто несказанно! Дух захватывает! Кажется, что еще немного, и она бросится вниз!

– А она и так бросилась.

Я рассказала историю, услышанную от Романа, и так увлеклась выдумыванием подробностей, что можно было подумать, будто я собственноручно спихнула Лауру с балкона и поэтому мне все так хорошо известно.

– Потрясно! – выдохнула Божена. – А почему ты решила, что у нее именно светлые волосы?

– Не знаю, просто представляю ее вот так, – я протянула ей третью картину с девушкой и догом.

– Тоже ты нарисовала?

– Нет, что ты, это старое полотно, да и мастер писал такой, что мне до него… в общем, я так не смогу.

– Да ну, прямо, твои картины в сто раз лучше. Обставила ты этого мастера, Ивка, не сомневайся. А девушка и вправду очень красивая и такая собачища…

Божена отвлеклась от созерцания картины и посмотрела на Фредерика, он втаскивал на балкон носок Марка.

– Интересно, – она посмотрела на картину, потом на Фредерика и снова на картину. – Насколько я тебя знаю, чувство здоровой зависти не когда не было твоим достоинством.

– Теперь стало. Я прямо-таки помешалась на мечте сделаться настоящей замковладелицей.

– Что ж, вполне достойное занятие, но почему ты начинаешь с собак, а не с себя?

– В смысле?

– В самом прямом. Сделай прическу, надень нормальное платье, ты же вон, нарисовала себя на балконе в мешке покрасивее, чем обычно, и полдела сделано.

– Ты так считаешь?

– Разумеется. Хочешь, я тебе помогу?

– Давай.

Я отняла у Фредерика недоеденный носок, и мы отправились делать из меня герцогиню. Божена не поленилась сходить вниз в гостиную, порыться в своих чемоданах и притащить кучу всяких вещей. Бросив все это на кровать, она махнула рукой:

– Выбирай.

Я сразу же схватила шелковое вечернее платье с аппликациями в виде парчовых перьев.

– Пожалуй вот это подойдет, как ты думаешь?

Божена посмотрела на меня, на платье, вздохнула и кивнула головой. Платье оказалось мне велико, но Божена подвернула, подколола и получилось шикарно! Потом она подложила в свои туфли ваты, чтобы они стали мне по размеру.

– Так, теперь лицо, – она усадила меня в кресло, поближе к свету и достала свою косметичку, размерами со спортивную сумку. – Сейчас ты у меня станешь не только герцогиней, ты у меня королевой станешь.

– Да? – Засомневалась я, но Божена уже принялась за дело.

Она билась над моим усовершенствованием около часа, потом сказала: «М-да…» и занялась волосами.

Когда я уже окончательно исстрадалась от нетерпения и желания поскорее себя увидеть, она наконец-то вдела мне в уши серьги и довольно произнесла:

– Все, можешь смотреть.

Я кое-как доковыляла на каблуках до зеркала и уставилась на отражение. Выглядела я как-то странно.

– Ну, что? – с гордостью за свое творение спросила Божена. – Нравится?

– Даже не знаю, – растерянно пролепетала я, разглядывая тетку лет сорока, в которую я превратилась. – Ты уверена, что мне идет эта прическа?

– Безусловно, – заверила подруга. – Ты так преобразилась!

– Ива! – послышался голос Марка. – Ива, ты не видела мой второй синий носок? Только что он на кресле лежал, а теперь его там нет…

Он заглянул к нам и остолбенел.

– Ну, как? – Я попыталась встать в позу по соблазнительнее, насколько мне позволяли это сделать каблуки.

– Я тебя сразу и не узнал…

– Вот именно, – хмыкнула Божена. – Видишь, как она неузнаваемо преобразилась.