Кира Медведева - Убийство из тюбика с кремом

— На воздух! Давайте пройдемся, — уже более спокойно проговорила я.

Мужчина понял меня почти правильно, что мне душно, и охотно согласился пройтись. На улице я пришла в себя и твердо себе сказала: «Нет».

Дойдя до моей машины, я обрадовалась ей как спасению. Я стала доставать ключи, суетно говоря моему спутнику, что дома дочь одна-одинешенька и не кормленая осталась. Я понимаю, что это глупо, но это единственное, что пришло мне тогда в голову. Воспользовавшись его секундной растерянностью, я впорхнула в машину и, заведя мотор, скрылась за поворотом. Мои телохранители, которые вышли вслед за нами, рассказывали, что мсье еще долго недоуменно смотрел мне вслед…

Милицейские поиски кустарей за три дня не дали никаких положительных результатов. Проверены были многие, если не все, но никто не вывел их к следующему шагу.

Ниро решил действовать сам. Его упертость, интуиция и привычка идти до конца, проверяя даже почти безнадежную версию, сделали свое положительное дело. Ниро с Пашей и еще двое человек несколько вечеров подряд поздно вечером выходили на дорогу… Мужчины брали такси и просили отвезти их по конкретному адресу по подмосковной дороге. Естественно, что платил за это удовольствие мой ненаглядный. А такси каждый из них менял не одно за вечер. На середине пути мужчины, характерно шмыгая носом, начинали трястись и так, между прочим, спрашивали у водителя, не знает ли он, где купить немного химии, для приема в организм, а лучше бы и побольше. Ну, а многие таксисты если сами не предложат, так адресок всегда могут дать. Так оно и вышло.

Повезло из всех Ниро. Он, на третий день поисков, поймал такси у Курского и отправился за город по северо-восточной дороге, именуемой официально Щелковским шоссе. Когда они уже выехали из Москвы, Ниро проделал описанную выше процедуру, после чего спросил водителя, нет ли у него зелья. Водитель сам расстроился оттого, что, у него нет ничего, но решил спросить по дороге у местных, заодно и самому прикупить на всякий такой случай. Ниро же облегченно вздохнул оттого, что у водителя ничего не было, а то на этом бы пришлось и закончить путешествие.

Они свернули с главной дороги и через несколько километров въехали в нечто, напоминающее деревню — десяток старых домов. На завалинке у одной из вросших в землю развалюх сидели подвыпившие личности, которые и указали дальнейший путь. На вопрос, хороший ли товар, они заржали, и один из них, со скошенной рожей, поднял вверх большой палец. Такси подъехало к нужному дому.

— Ты посидишь? — спросил шофер Ниро.

— Давай с тобой пойду. Подстрахую, если что.

Мужчины вышли из машины. Вошли через калитку и постучали в дверь дома. Изнутри послышался скрип деревянных половиц.

— Кто там?

— Клиенты. Нам немного твоей химии нужно, — ответил шофер.

Тишину вечера разорвал лязг открывающегося замка. На пороге дома стоял коренастый мужик, лет 55-ти, со злыми, колючими глазами. Он быстро глянул на них и коротко назвал цену.

— Согласен, — Шофер посмотрел на Ниро, который стоял слева от него, и, следовательно, свет из открывшейся двери на него практически не падал. Тот кивнул.

— Щас вынесу. — Мужик хлопнул дверью.

Ниро и таксист остались стоять перед закрытой дверью. Ниро спрыгнул, какой множество раз уже делал до этого, с крыльца и пошел вдоль дома. Дом был деревянный, одноэтажный. В одном окне горел свет, но оно было завешено цветастой шторой. Приникнув к щели, Ниро все же рассмотрел стол, на котором валялись всякие банки, коробки, оберточные бумаги, целлофан…

О! На полке мелькнула знакомая до боли упаковка «Милены», и рядом валяется еще пустой ящик из-под нее же!!! Странно это для местного «химика». Это возможно, только если… Только бы не спугнуть удачу! Больше ничего не удалось рассмотреть. За дверью опять скрипнули половицы, Ниро вернулся на крыльцо и стал доставать деньги.

Получив товар, мужчины опять сели в машину. Когда они въехали в подмосковный город Щелково, Ниро остановил машину у первого высотного дома и попросил шофера подождать, а затем отвезти обратно в Москву, чему тот явно обрадовался.

Зайдя в дом, Ниро поднялся на последний этаж. С помощью фонарика, который почти всегда был с ним так же, как и набор, в который входили ножик, штопор, ножницы и прочие штучки, рассмотрел то, что получил, повнимательней. Он отвинтил пробку и понюхал. Пахнуло очень характерно. Конечно, самопальный эфедрой! Ниро наклонил пузырек и капнул осторожно на ладонь. Темно-коричневый! Отвратительного качества… Отлично, мужика этого не было в списках УВД, а гнал он эту гадость явно самостоятельно.

Поразмышляв еще несколько минут и закрыв бутылочку, Ниро опустил ее в карман куртки, после чего спустился к машине. В Москву они вернулись той же дорогой. Такси отпустил на площади Курского вокзала. Дальше прошел квартал пешочком.

В Мельницком переулке Ниро поджидал его «линкольн».

Я донесла домой бесценную мою пудреницу. Через час приехал и Ниро. У нас у обоих были хорошие новости.

Пока ждала, столько мыслей пронеслось в моей голове. Меня распирали гордость и смех одновременно. Мои похождения в последнее лето делают из меня заправского сыщика. Вот уж никогда не думала увидеть себя в такой роли… и чего только ради любви не сделаешь. Но Матой Хари мне совсем не хотелось бы быть…

Чтобы занять себя, я стала прокручивать в голове все сведения об очаровательном французе. Гилиема Жаккардье обнаружил Филипп. Он следил за адвокатом и его путаной, когда они пошли в «Пассаж» примерить пару костюмчиков от «Шанель». Филипп наблюдал за парочкой из соседнего отдела парфюмерии, которая в это время демонстрировала мсье Жаккардье торговый зал.

Филипп мог беспрепятственно услышать весь разговор и, поскольку часто упоминалось слово «косметика» в сочетании с «заключить контракт», сделал правильный вывод, что этот человек может быть интересен для нашего расследования.

Информацию об этом мужчине Филипп получил довольно быстро, но сама по себе она не вела никуда. Все было чисто и гладко, зацепиться было не за что. Дальнейшие сведения мог дать только личный контакт. Вот только навести личный контакт в такой ситуации мужчине было не столь сподручно, с этим могла справиться опять-таки женщина. Поэтому я в свой медовый месяц уже который раз выступила в роли борца за справедливость…

Наконец-то доносится шум подъезжающей машины. Это Ниро. Бегу встречать его в прихожую.

— Здравствуй, мой ненаглядный! У меня столько новостей! Я все сделала, как ты хотел! — И я повисла у него на шее.

— Ева на шее — это же не про тебя, — мой любимый выдал литературную аллюзию, но отщеплять меня не стал. — Я знаю, ты молодец. Сейчас все расскажешь.