Евгения Изюмова - Любовь не картошка!

- Ну, скорее, скорей! Уйдут ведь!

- Не уйдут! - скрипнул зубами Стас. - Чтоб я не смог догнать такую развалюху? Надо просто их выследить.

А Гелька вся испереживалась за меня, задергала Стаса за руку, которая намертво приросла к рычагу скоростей, и он рявкнул:

- Отцепись!

Гелька замолчала, уставилась обескураженно на своего кумира и сложила руки на коленях как послушная ученица.

«Жигулёнок» мчался на окраину города в самый препротивный криминогенный район. Стас держался от него на приличном расстоянии, но из виду не выпускал. А Гелька вновь обрела голос и запричитала:

- Ох, если бы знать телефон Ильи-следователя! Он за Жанкой пятый год таскается, он за неё любому башку оторвёт.

Стас дергал желваками, но больше не обрывал свою богиню на полуслове. Понял - это бесполезно. Гелька, конечно, была весьма молчаливой особой, однако в минуты волнения у неё начинался словесный понос. Мы-то, её подруги, это знали, а Стасу было в диковинку.

«Жигулёнок» свернул с основной улицы на боковую и медленно покатил вдоль неё. Стас опять ругнулся и затормозил на повороте - ехать дальше было опасно, как бы не заподозрили слежку.

Гелька сразу завопила:

- Ну, чего ты встал? Уйдут же! Может, сейчас Жанку там убивают, а ты застрял на месте! Ну, поехали же! - Стас промолчал, и Гелька переключилась на другое: - Господи, и почему я не спросила у Жанки телефон Ильи!

Однако Стас оказался и здесь на высоте. Распахнул бардачок и выхватил оттуда бинокль. Он смотрел некоторое время вслед «жигулёнку», потом, удовлетворённо кивнув, тронул машину с места.

Гелька на некоторое время умолкла, Стас же и так хранил невозмутимое молчание. Он свернул в положенном месте, которое определил с помощью бинокля, и вскоре в конце узкой улочки замаячило голубое пятно. Но Стас не стал приближаться. Он свернул с улочки в какой-то проулок, чертыхнулся, увидев впереди тупик, а развернуться не было возможности да и времени - тоже.

- Сиди здесь! - приказал Стас Гельке и начал выбираться из машины.

- Ты куда? - заголосила Гелька, вцепившись в Стаса.

- Куда надо. А ты сиди здесь, - повторил он и осторожно двинулся по улочке.

Машина остановилась, и меня выпихнули из неё столь же грубо, как и запихнули. Правда, кто-то из похитителей предложил:

- Может, глаза ей завяжем?

- Зачем? - откликнулся другой. - Всё равно обратно не повезем. Га-га! - он загоготал, довольный, непонятно, почему.

У меня сразу ёкнуло и замерло сердце, словно его выключили. Не повезут обратно? Пешком, что ли, отправят или… Это «или» грохнуло меня по мозгам, как молотом: а вдруг убьют?!

И все-таки, оказавшись на воле, я вздохнула с большим облегчением - посидишь без движения, скрючившись, час, и нюхая замызганные джинсы, так, небось, ох, с каким облегчением вздохнёшь! Разглядев своих похитителей, я зябко передернула плечами - это были те самые двое верзил, от которых уже однажды сбежала. Так они, мерзавцы, захватили меня врасплох. «Ну, погодите!» - пригрозила я мысленно им, но даже не представляла, каким образом смогла бы отомстить - одна против трёх, включая водителя, мужиков самого отвратного вида, которым свернуть мне шею - раз плюнуть. Так что решила сначала оценить обстановку, а потом уж придумать, как отомстить.

- Топай! - толкнул меня в спину один из дуболомов. Я шагнула вперед к дверям приземистого, неказистого здания, которое стояло в конце неизвестной мне улицы. Место глухое и мрачное от наступавшей темноты. Я осматривалась, стараясь запомнить всё, за что получила новый тычок в спину:

- Эй, хватит лукаться! А то по тыкве схлопочешь.

Я не сообразила, что мне сказали, но на всякий случай перестала вертеть головой, то есть тыквой - это я поняла, но увиденное прочно запечатлелось в голове - зрительная память у меня хорошая.

Мы поднялись по скрипучим ступенькам крыльца, вошли в здание, но, вопреки моим ожиданиям, не пошли по коридору, а спустились в подвал.

В комнате, куда меня втолкнули, было дли, было душно - одушке, а не подружкея не увидела окон, лишь в одной из стен была вентиляционная решётка. Под потолком ярко светились две люминосцентных лампы, и я вновь стала с любопытством обозревать место моего заточения. И оно было не столь роскошное, в котором держал меня Николай, бандит-неудачник, однажды похитивший меня, чтобы я разработала план очередного преступления. Но Николай и моя охрана вели себя корректно, несмотря на мои зловредные выкрутасы, а эти - настоящие придурки, грубияны, совсем незнакомые с этикетом. И подвал - не просторная светлая комната, и мебель, надо признать, странная - пара верстаков, на которых навалены слесарные и прочие инструменты, жёлтые часовые корпуса, мотки медной проволоки, какие-то непонятные мне приспособления. В углу, откуда к вентиляционной решётке тянулась коленчатая жестяная труба, стояло нечто вроде небольшого горна.

И дёрнул меня чёрт писать детективы! Вот, видать, опять кому-то понадобилось моё умение выдумывать всякую детективную чепуху.

Но нет! Тут дело, кажется, вовсе не в моих дурацких детективах! Тут дело покруче. Я ведь застукала этих идиотов на месте преступления. И занимаются они какими-то странными делами, устроив в подвале сталелитейню. Я невольно фыркнула, вспомнив, как прочла однажды, что в Китае одно время призывали в каждом дворе строить маленькие домны, чтобы переплюнуть по выпуску стали и чугуна заграницу. Мою ухмылку заметил один из дуболомов, тоже усмехнулся:

- Лыбишься? - и пригрозил. - Сейчас не залыбишься!

Я не обратила внимания на его угрозу, думая уже о Швабре. Где, интересно, их лохматая предводительница?

Швабра не заставила себя долго ждать, явилась-не запылилась.

- Привезли? - спросила она своих подручных, будто сама не видела, что я нахожусь в комнате.

- Привезли, - подтвердил один из них и опять ткнул меня в спину.

Я не выдержала, оглянулась и разозлённо прошипела:

- Ну, ты! Осторожно!

Дуболом осклабился и вновь ткнул меня, дескать, не вякай.

Швабра уселась на стул, бросила ногу на ногу и закурила.

- Ну, - процедила она между первыми затяжками. - Где дружок твой - Юрочка?

- Какой Юрочка? - не поняла я сначала, а потом дошло - да ведь она же про моего Скорпиона спрашивает! И во мне зашевелилась ревность, а потом стало смешно, что Юрий мог полюбить такую лахудру - лохматую, с ногами, похожими на спички, у которой вместо грудей - шарики для пинг-понга, даже меньше - прыщики. Я даже окинула себя взглядом - у меня-то всё при мне: и грудь, и ноги. Талия, правда, стала толстовата, но это из серии «есть за что подержаться». И машинально в недоумении пожала плечами, видя предмет увлечения своего Скорпиона - ну совсем нет никакого вкуса у мужика.

Швабра восприняла мое шевеление плечами как отрицание, и ухмыльнулась насмешливо: