Людмила Варенова - Шайка светских дам

— Да ладно, не бойся. Из «мерса» перед взрывом такой дымина повалит, что все не только разбегутся и залягут, но ещё и окопы отрыть успеют. Ах, Томка, а ведь «мерс»-то новый!

— Вот и обновим генералу покупочку. Пошлем, так сказать, пламенный привет богу войны от бога воров и торговцев. Кстати, в греческой мифологии Меркурий тупому Аресу тоже частенько в кашу какал. Ну что, помоги нам и на этот раз, бог Меркурий?

— Кто такой Арес? — удивилась Ирина.

— По-гречески — Арес, по-римски — Марс. Бог войны собственной персоной. Тоже жуткая сволочь.

— А-а!

И Меркурий помог. Генерал за пару недель остался без денег, дачи и машины. Ему с огромным трудом удалось замять дело с обвинением в поджоге собственной дачи, но страховая компания стояла насмерть — отвали, злостный поджигатель, со своими претензиями! Так что дорогая картина погибла безвозвратно. Хотя… только некий полоумный от нежданно свалившейся удачи коллекционер знал, какая судьба постигла полотно великого мастера. Но тайну эту коллекционер хранил пуще ключей от специального сейфа, где, собственно, и был отныне надежно упрятан шедевр. Он и надеяться не смел вырвать желанную картину у грубого солдафона, который все равно не мог почувствовать, чем осмелился обладать! И вдруг какой-то неприметный беспризорник-пацаненок предложил сделку. Грех было отказаться. Тем более за столь смешную цену.

А у «бедного» генерала уцелели только «элитка» и «Вольво»… купленные на имя жены. Ну и что оставалось думать бедному генералу? И все же он все еще слишком любил эту женщину. А Марина обмирала от ужаса всякий раз, когда он был рядом.

«Да, это она!» — генерал уже не гадал на кофейной гуще. Достаточно было видеть страх в ее глазах. Обокрала. Пыталась посадить за поджог. Когда не вышло, хотела взорвать в машине. Жаль, что не взорвала. Как жить, если единственный дорогой человек на свете хочет тебя убить?

«Это она! — читал в глазах дошлого следователя. — Ежику понятно, мужик, на тебя родная женушка взъелась! Валяй, выгораживай свою ведьмочку! Терпеть не могу семейных дел. С барахлом своим сами разбирайтесь. А взрыв на улице, хоть и малолюдной, дело другое. Могли безвинные прохожие пострадать. Тут, мужик, ты хоть ужом вертись, а копать я буду. И дожму твою стерву-женушку! Дожму, не сомневайся. Я это умею».

Может быть, не стоило звать на помощь Юру? Тот тоже сразу на Марину подумал. Но выговориться нестерпимо хотелось, а довериться Сергей Камарин мог только Юре Малышеву.

Следующее после беседы с Сергеем утро Малышев посвятил женщине. Так, на всякий случай. Бывшую жену Роксану сам Камарин величал за глаза не иначе, как сукой. «Сука» нынче оказалась весьма неплохо устроена. Новый ее муж был уже без пяти минут олигарх. Могла Роксана в память прежних обид попросить нынешнего мужа расправиться с бывшим?

Могла, понял Малышев, понаблюдав за дамочкой. Красивая истеричка, дрянь, заноза. Любит давить всех, кто ниже её — парикмахера, маникюршу, продавщицу. Казалось бы, у сорокалетней женушки олигарха много других забот. Себя холить, дом вести, муженька стеречь. Олигархов дома встречают веселым щебетом и уютом и бывшими мужьями не грузят. Но Роксана явно была дура, так что могла и выйти из образа. Увидела, к примеру, по ТВ бывшего муженька в полном блеске, и вскрылись былые раны. Так что могла. Эта — очень даже могла. Нанять на деньги олигарха профи и обделать все без ведома мужа? Только вот что-то не вязалось это предположение с тучей охранников, повсюду сопровождавших томную красавицу. Хорошо стерег ревнивый олигарх свою половину. Бдил! Так что киллера она без его ведома нанять бы, пожалуй, не смогла… А с ведома? А если с ведома, то муженёк её — тот не такой идиот, чтобы с уголовщиной вязаться. Да ему это и не надо при его-то возможностях. Башковитый мужик. А потому просто рявкнул бы своим спецам, и они устроили бы генералу отставку, совмещенную с отсидкой лет на восемь. Ан нет. Серега чист, как стеклышко. Никто на него бочку с дерьмом не катит. Значит, не эта парочка Серегу обработала, почерк не тот. Почерк в этом деле был вообще очень странный — профи с любительщиной. Не поймешь, чего больше, уголовщины или самодеятельности. То ли везучий новичок, то ли маскирующийся мастер. В принципе, не факт, что баба. Но интуиция старого гэбиста — вещь надежная. К тому же баб проще сразу проверить и отбросить как версию. Баба, она вся на поверхности, даже такая умница, как Марина Камарина.

Откатавшись достаточное для выводов время за вздорной будущей олигархиней по салонам и магазинам, Малышев спокойно вычеркнул её из списка. Баба действительно трепетно наводила красоту, покупала шмотки, а когда он подсунул ей в фитнесс-клубе журнал с фотографией генерала на обложке, презрительно фыркнула и отшвырнула, потянулась за другим чтивом, на котором маячила размалеванная физиономия известной поп-дивы. Про диву читала запоем. Про генерала — просто забыла. А может, и не узнала в расплывшейся генеральской ряшке некогда впалощекую физиономию бывшего супруга.

Тамару Тоцкую Малышев добросовестно «откатал» на следующий день. Эта была полной противоположностью тоненькой и ухоженной женушке будущего олигарха. Клуша! Пятьдесят шестой размер, не меньше! С утра Тамара, точно наседка, заботливо вела в школу сына. Пацан действительно оказался славный и при всей материнской черноволосости и черноглазости неуловимо напоминал Серегу! Потом Томочка, втиснувшись в новенькую «десятку», покатила на работу. В ее компьютерном салончике было тесно и жарко, толпились тинейджеры. Стоял тошнотворный запах мятной жвачки и гул голосов, странных, птичьих словечек. Торчать там Малышеву было неуютно. Не с чем было слиться, и он торчал, одинокий и заметный, как гвоздь в кафеле. Пришлось уйти. Тем более что Тамара все равно скрылась в какой-то жалкий кабинетик и закрыла дверь.

Серега называл её редкой трудягой. Похоже, окопалась на весь день. Можно было уезжать, но привычка доводить любое дело до конца взяла свое. Малышев остался наблюдать в машине неподалеку. Ровно в час Тамара вышла, заехала за подругой, и обе они обедали в недорогом кафе. Рыжеволосая и зеленоглазая подруга произвела впечатление даже на многое повидавшего Юру. «Хороша кошечка!» А Томка-то точно дура! Такой квашне этакую подругу иметь — никогда мужика не видать. Впрочем, кажется, славная добрая толстуха на мужиках в своей жизни поставила крест. Ни на одного ни разу не обернулась. Даже на самого шикарного. А вот ее подруга вовсю исподтишка посматривала, оценивала парней аккуратно, одним быстрым взглядом из-под длинных ресниц. Красотка себе на уме.