Валентина Андреева - Сундук с тремя неизвестными

– Это я тебя заранее предупредила о своем прибытии. Держи пакет с пирожными. Все в один смешала. Тут уже, конечно, не разберешь, где какое и почем, но так даже оригинальнее. Утречком с этим сбродом кофейку попьем. – Заметив, что я не горю желанием присвоить пакет, Наташка шлепнула его на стол и добавила: – Сунь в холодильик, я свой размораживаю… – Подруга, наконец, удосужилась взглянуть на меня и сразу осеклась: – Да-а-а… Переедать действительно вредно. Не далее как пять минут назад внушала это собаке. У тебя что, бандитские разборки с самой собой? Кстати, я пришла напомнить о краже записных книжек Георгиновны. Надо срочно определиться, мы их изъяли на время с условиями тайного возврата или насовсем украли, дабы не рисковать с этим возвратом?

Раздражение мигом растворилось. Записные книжки вообще вылетели из головы. Я сразу выбрала второй вариант Наташкиных предложений, от души надеясь, что Георгиновне они не очень нужны, раз она их оставила на даче. С другой стороны, женщина не рассчитывала повредить ногу…

– Ну о чем тут долго думать? Давай без всяких там самобичеваний слегка пороемся в содержании этих книжек. Ну что такого серьезного Георгиновна может скрывать от широкой общественности? Пару старых рецептов засолки огурцов? Обнаружим ценные сведения, тогда и будем думать, что делать. Тащи их сюда, а я, пожалуй, присяду. И убери в конце концов эти пирожные, они у меня вместо угрызений совести вызывают тоску по голодовке!

Закинув в холодильник пакет, я потащилась в прихожую, на ходу вспоминая, куда сунула эти книжки. Оказалось, никуда. Так и валяются на полке.

– Одну тебе, одну мне, – заявила Наташка. – И повторяю – это вынужденная мера. Читаем так, как будто редактируем чужую анонимку.

Моя зеленая книжка строптиво открылась на середине, к ногам упала выпавшая из нее фотография. Я быстро подняла ее и уставилась на два лица, снисходительно улыбающихся мне с угла совсем не российской улицы. Во всяком случае, на указателе ее название значилось на иностранном языке. За спиной мужчины, по-хозяйски распахнувшего дверцу машины и на нее же опирающегося, просматривалась красочная витрина книжного магазина. Два гнома, скорее всего, своих настоящих размеров, с увлечением читали большую, по всей видимости, старинную книгу. Третий услужливо прилаживал к маленькому столу игрушечную керосиновую лампу, а четвертый любовался книгами, стоящими на полках. И все они тоже улыбались. Только в отличие от людей – загадочно. Вторым «лицом» на фотографии была Георгиновна. Только выглядела она, как…

– Блин! – раздалось над ухом громкое восклицание Наташки. – Вылитая леди! Правда, я с этими «ледями» знакома только заочно, по картинкам журнала, но Георгиновна нисколько от них не отличается. Вот уж никогда бы не подумала! А что это за джентльмен рядом? – Она быстро перевернула фотографию обратной стороной. – Пусто… Могли бы и написать, что к чему. Как думаешь, снимок сделан где-нибудь в Прибалтике или в настоящей загранице?

– Не зна-аю, – медленно протянула я, внимательно вглядываясь в лица. – Тебе не кажется, что они похожи друг на друга?

– Точно! Причем, скорее, как брат и сестра, чем муж и жена. Только он более светлый. Смотри, а она на фотографии тоже светлая. Может, седая? Поэтому и покрасилась в цвет воронова крыла. Это, значит, чтобы седину скрыть. И не заметила, что стала выглядеть старше. Интересно, с чего бы Георгиновне так резко менять имидж? Ну-ка поройся в книжке, может, что-нибудь интересное выкопаем?

– В качестве пояснительной записки?

Я упорно продолжала листать листок за листком, прекрасно понимая, что записная книжка абсолютно новая, без записей. Ее-то уж точно можно не возвращать.

– Все ясно, – Наташка выхватила у меня из рук «фотоальбом» для одной-единственной фотографии и сунула на верхнюю полку холодильника – к пирожным «всмятку». – Утром за завтраком еще раз пролистаем. Давай проверим вторую книжку.

Для начала Наташка ее потрясла, но ничего из нее не выпало.

И тем не менее вторая записная книжка удивила нас дважды. Сначала на букве «С». Первым на этой странице значился Санин Эдуард Георгиевич. Дальше шел почтовый адрес, означающий, что этот господин проживает в столице Швеции – славном городе Стокгольме, адрес электронной почты и два номера телефонов. Со всей очевидностью, Эдуард Георгиевич был братом Георгиновны.

– Ну и какая нелегкая занесла Георгиновну в нашу Россию? Леди здесь одна-одинешенька. Брат из Стокгольма турнул? Или она российско подданная?

Наташка неожиданно ахнула и, вытаращив на меня глаза, принялась стучать сжатыми в кулак пальцами то по собственному лбу, то по столу. Пыталась задействовать и мой умный лоб, только я уклонилась.

– Сундук!!! – просипела подруга, разом потеряв голос. – Эта «ледя» приехала украсть сундук!

– Ты думаешь? – засомневалась я. – Тогда почему она это раньше не сделала?

– Да тут и думать нечего! Устранила со своего пути обоих Серовых, нога заживет, можно спокойно сундук выносить. Впрочем, зачем ей сам сундук? Фамильная ценность, которую Светкины предки уперли у предков Саниных? Нет, скорее здесь важно содержание второго дна. А Георгиновна до сих пор не может определить, где у сундука это второе дно. Что, если сверху, на крышке?

Осколки разрозненных фактов калейдоскопом вертелись в голове. Как жаль, что Раиса Афанасьевна абстрагировалась от всего с помощью своей комы и в ус не дует. А ведь столько могла бы порассказать!

– Как жаль, что мы отдали ключи от Светкиной квартиры следователю!

Это были не просто слова. Крик души! У меня появилась еще одна зацепочка, требующая подтверждения.

– Хочешь окончательно по башке схлопотать? Так квартира же опечатана, – озадачилась Наташка.

– Ну и что? Все равно ключей нет или… есть? – Я пытливо уставилась на Наташку.

– Разумеется, есть. В последний раз, когда ты свое удачно недополучила, в то время, как я на рынке была, мне пришла в голову идея сделать Светке запасные ключи. Помнишь, до этого обсуждали вариант ее возвращения из-под ареста к закрытым дверям собственной квартиры?

– Помню. По твоей версии хранительница ключей Раиса в этот замечательный момент должна была находиться в магазине.

– Не моя вина, что она сменила его на койку в реанимации! А что ты собираешься у Светки искать? То же, что искал Арефьев?

– Кажется, у Арефьева был другой предмет поиска. Впрочем, все так запутано! Разберемся на месте. Только желательно выбрать подходящее время. Дневное – исключается. Сколько можно мозолить людям глаза.

– Ты в своем уме? Я сегодня больше никуда не поеду! Ну… по крайней мере часа три-четыре. Если рванем в пять утра, устроит?