Валентина Андреева - Сундук с тремя неизвестными

Вернулся он один с двумя пакетами и опять сослался на то, что Тимофей скоро появится – неважно себя чувствует. Наташка все еще возилась со щенком, мастерски его облаивая. Он в долгу не оставался. Самураец бесстрастно за этим перебрехом наблюдал.

– Здесь не все, – заявила я. Проверив вещи, уложила их в пакеты так, что спортивный костюм Серова почему-то не влез обратно. Самураец вопросительно изогнул брови. – Не хватает моих белых или серых, оттенок не имеет значения, брюк и желтой кофточки. Правда, это не указано в списке, но вам все же лучше их вернуть. Надеюсь, мою кофточку не растянули!

На меня таращились все трое, включая щенка. Больше всех удивилась Наташка. Ну не могла я предупредить ее об этом маневре заранее. Она и сама бы не поехала и меня бы не пустила. Но ведь следовало довести это дело до конца. Чтобы, как говорится, не осталось ни сучка ни задоринки.

– Илья Иванович, я к вам обращаюсь. Если считаете, что позавчера ночью мы вас не вычислили в квартире Светланы Константиновны, то ошибаетесь. Зря рядились в мои одежды. Во-первых, они все в грязи, во-вторых, только такой тренированный человек, как вы, легким, я бы даже сказала, изящным движением плеча мог устроить нам с Натальей Николаевной парный полет через весь коридор на кухню. Согласна – без желания покалечить.

– Пара… план… Блин! – спуская щенка, с рук проронила Наташка. – Планирование вдвоем на пятиметровой кухне… Однако! Хорошо там был ограничитель – бетонная стена.

– А в-третьих, – монотонно продолжала я, – вы искали то, что вместо вас нашли мы. Следовательно, в своих подозрениях шли прямо по нашим следам, чуть не наступая на пятки. Короче, без своих вещей я отсюда не уйду. Мне не нужны лишние вопросы следствия, мне нравится жить честно. Даже если я по необходимости и много врала.

– Давайте все-таки пройдем в дом, – заговорил вдруг Самураец. – Предупреждаю вас, Тимофею ничего не известно.

– В дом?! Да ни за что! – воскликнула подруга. – Оттуда до калитки лететь дальше. Кто знает, какой частью тела вы нам теперь этот полет обеспечите? О, – подхватила она меня под руку, – нашел идиоток! Вот здесь, на мой взгляд, довольно удачно поставили садовые качели. Мы на них пока и поболтаемся.

В лице Самурайца наконец-то появилась жизнь. Оно стало… болезненно-грустным, что ли.

– Хорошо, я сейчас принесу ваши вещи.

– Не стоит беспокоиться, Илья Иванович, это сделает Тимофей. Пора ему в конце концов встать на ноги. Восемнадцатый годок пошел. Не Илья Муромец, но все-таки…

– Подождите здесь, я схожу за ним…

На сей раз Самураец отсутствовал намного дольше, вернулся он вместе с Тимкой. Юноша с нами не поздоровался. Наташка успела это отметить как факт плохого его воспитания в детстве. У юноши побелели костяшки пальцев, вцепившихся в подлокотники кресла, на скулах выступили яркие пятна. Он закусил нижнюю губу так, что я испугалась – вот-вот прокусит.

– Тебе следует следить за обувью, Тима, – тихо сказала я. Он упорно прятал глаза. – На белых кроссовках грязь особенно заметна. Кроме того, они позеленели от травы. Твоя обувь выглядела старенькой еще в аэропорту Ижевска. Да и в последний наш визит сюда ты необдуманно сменил шерстяные носки на эти же кроссовки… А знаешь, это прекрасно, что ты можешь забросить инвалидное кресло куда подальше. Пожалуй, нам и вправду надо пройти в дом и выпить чайку с медом по этому поводу. Только, если можно, в вашей тихой обители, Илья Иванович.

Нет! Этот Самураец определенно изменит мою манеру поведения! На сей раз мы с ним оба раскланялись. Хороша буду на работе при раздаче начальственных указаний!

– Ирина… – попробовала остеречь меня Наталья, но я ей широко улыбнулась, дав понять, что опасения излишни.

Только заехав за угол дома, Тимка решился встать. Вполне понятно: с трех сторон глухой забор, кустарники и яблони, усыпанные яблоками – побочный результат работы пчел по сбору нектара. Никто посторонний не увидит. Тимка плелся впереди, толкая перед собой свое транспортное средство, на котором ехал щенок. Самураец шел рядом с ним по траве, сбоку от плиточной дорожки. И опять босиком. Интересно, зимой он тоже по снегу без обуви шастает? Впрочем, в Светкиной квартире он красовался в спортивных тапочках. Пожалуй, надо купить себе такие же. Мы с Наташкой держались вместе – плечом к плечу. Дорожка была достаточно узкой, и идти, наступая одной ногой на плитку, другой на траву, было неудобно – это вызывало искусственную хромоту. Но подруга не верила в истинность гостеприимства Самурайца и на глазах преодолевшего паралич ног Тимки. Предпочитала наш сплоченный тандем.

– Существует природный баланс, – нашептывала она мне, тревожно поглядывая на Самурайца. – Если где-то убудет, в другом месте обязательно прибудет. Наглядный пример – воровство твоих шмоток.

– Это ты к чему? – не сообразив, о чем Наталья хочет предупредить, я приостановилась, делая вид, что любуюсь яблоками.

– О том, что один инвалид восстал. Как бы нам не занять его бывшее положение.

– Мы в одном кресле не поместимся.

– Надеюсь, ты хорошо подумала над своими действиями.

– Наталья! Сундук с тремя неизвестными уже поделился своими тайнами. Все иксы обрели реальное значение.

– Твоими бы устами да водку пить!

– Мед! Ты перепутала окончание поговорки.

– Я знаю, что говорю. Хватанула бы сейчас глоток, с таким довольным видом не стояла бы. Блин! Ангела-хранителя забыла с собой пригласить… Идем-идем… – пропела она терпеливо поджидающему нас Самурайцу. – Хорошо-то как у вас тут! Куда только яблоки девать будете…

Тимка уже сидел в знакомой нам по прошлому визиту комнате и ощутимо нервничал. Не особо церемонясь с хозяйским сыном, Илья Иванович коротко приказал ему выпустить щенка на улицу, разуться, а затем приготовить чай. Отрок послушно вышел. Наташка выразительно посмотрела на меня и заявила, что по такой жаре чай пить не будет и мне не даст. Самураец вежливо кивнул головой, я тоже. Исчезнув на кухне, он вернулся с запотевшим кувшином воды, настоенной на каких-то травах. Правильно поняв колебания Натальи, вида не подал. Налил воды из кувшина в чашки и первым выпил. Отведав следом за ним удивительно приятный на вкус напиток – пить хотелось ужасно, мы с Наташкой быстро «уговорили» весь кувшин. Несмотря на ее громогласные опасения, что долгоиграющий яд наверняка растворился в остатках, «которые сладки». Самураец сходил за добавкой.

– Ты молодец, что не забываешь мать, – похвалила я вернувшегося Тимку. – Тогда, на кладбище, тебе не следовало так поспешно от нас удирать. Сам себе удлинил срок мучения.

Тимка забился в кресло и, наклонив голову, молчал.

– Илья Иванович, вы действительно «чудотворец». Как вам удалось поставить Тимофея на ноги?