Джанет Иванович - Четверка сравнивает счет

Я поблагодарила женщину и вернулась в «CRX». Следующая остановка маршрута намечалась в квартире Новики. Согласно сведениям от Кунца Новики жила с ним четыре месяца, но никогда не съезжала со своей квартиры, чтобы обосноваться у него. Квартира была в четверти мили от закусочной, и Новики указала в залоговом соглашении, что живет там уже шесть лет. Все предыдущие адреса были временные. Максин была чистой уроженкой Трентона до самых кончиков своих обесцвеченных волос.

Квартира находилась в жилом комплексе из двухэтажных блочных строений из красного кирпича, устроившихся на островках высохшей травы и разместившихся вокруг щебеночных парковок. Новики жила на втором этаже с входом на первом. В середине персонального лестничного колодца. Никаких удобств в смысле подглядывания в окна. Все квартиры второго этажа имели небольшие балкончики, выходившие на обратную сторону, но мне требовалась лестница, чтобы залезть на балкон. Наверно, женщина, карабкающаяся на балкон по приставной лестнице, будет выглядеть несколько подозрительно.

Я решила пойти прямым путем и просто постучать в дверь. Если никто не ответит, я попрошу управляющего позволить мне войти. Столько раз мне шли навстречу управляющие, особенно если им заморочить голову подлинностью моего поддельного значка.

Бок о бок стояли две входные двери. Одна для верхнего этажа, другая для нижнего. Под звонком двери для второго этажа я прочитала фамилию Новики. Под другим звонком значилась фамилия Пиз.

Я позвонила на второй этаж, а открылась дверь на первом этаже, и выглянула старуха.

— Ее нет дома.

— А вы миссис Пиз? — спросила я.

— Да.

— Вы уверены, что Максин нет дома?

— Ну, полагаю, что так. Через эти тощие стены можно услышать все. Когда она дома, я слышу ее телевизор. И мне слышно, как она там ходит туда-сюда. А помимо прочего, она заглядывала ко мне и предупредила, что ее не будет дома, и просила забирать ее почту.

Ага! Эта женщина забирает почту Максин. Может, у нее и ключ от квартиры Максин имеется.

— Пусть так, но, предположим, она пришла однажды поздно ночью домой и не захотела вас будить? — сказала я. — Или, предположим, ее хватил удар?

— Ни о чем подобном я не думала.

— А вдруг она сейчас наверху на последнем издыхании.

Женщина закатила вверх глаза, но не смогла ничего разглядеть сквозь стены.

— Хммм.

— У вас есть ключ?

— Ну, да…

— А что насчет комнатных растений? Вы поливаете ее цветочки?

— Она не просила меня поливать ее цветы.

— Может, нам стоит сходить и взглянуть. Удостовериться, что все в порядке.

— Вы подруга Максин?

Я втихомолку скрестила пальцы.

— Типа того.

— Тогда, полагаю, не вредно проверить. Я вернусь с ключом. Он у меня на кухне.

Ладно, ну приврала я малость. Но не такая уж плохая ложь, ведь это во имя доброго дела. И, кроме того, она могла бы лежать мертвой в постели. А ее растения могли бы погибать от жажды.

— Вот, — произнесла миссис Пиз, размахивая ключом. Она повернула ключ в замке и толкнула дверь.

— Приве-е-ет, — позвала она певучим старушечьим голосом. — Есть кто дома?

Никто не отозвался, тогда мы вскарабкались на лестницу. Потом постояли в небольшой прихожей и заглянули в гостиную, служившей одновременно столовой.

— Как не прибрано, — заметила миссис Пиз.

«Не прибрано» — не то слово. В квартире был разгром. На следы борьбы не похоже, поскольку ничего не было сломано. Но и не суматоха, устроенная по случаю поспешного бегства и сбора в последнюю минуту. Диванные подушки валялись на полу. Дверцы шкафов были распахнуты. Ящики вытащены из комода и перевернуты вверх дном, содержимое вывалено. Я быстренько прошлась по квартире и увидела ту же картину в спальне и ванной. Кто-то что-то искал. Деньги? Наркотики? Если это ограбление, то весьма странное, поскольку ни телевизор, ни видео не тронули.

— Кто-то обшарил эту квартиру, — сказала я миссис Пиз. — Удивляюсь, что вы не слышали, как расшвыривали ящики.

— Если бы я была дома, то услышала бы. Но, должно быть, залезли, когда я уходила играть в лото. Я хожу играть в бинго по средам и пятницам. И не бываю дома до одиннадцати вечера. Думаете, нам следует заявить в полицию?

— Толку от этого много сейчас не будет.

Кроме того, что дать знать полиции, как я незаконно проникла в квартиру Максин.

— Мы не знаем, взяли тут чего-нибудь или нет. Наверно, стоит подождать, когда Максин вернется домой, и предоставить ей самой звонить в полицию.

Мы не обнаружили никаких цветов, которые нуждались в поливе, поэтому на цыпочках вернулись на лестницу и закрыли дверь.

Я оставила миссис Пиз карточку и попросила позвонить мне, если та увидит или услышит что-нибудь подозрительное.

Она прочла карточку.

— Охотник за головами, — произнесла она вслух, в голосе слышалось удивление.

— Взялась за гуж — не говори, что не дюж, — заметила я.

Она взглянула на меня и кивнула, соглашаясь.

— Думаю, так и есть.

Я покосилась на парковку.

— Согласно моим сведениям у Максин был «фэрлейн» восемьдесят четвертого года выпуска. Я его здесь не вижу.

— Она на нем уехала, — сообщила миссис Пирз. — Машина так себе. Всегда в ней ломалось то одно, то другое, но она загрузила в нее чемодан и отчалила.

— Она сказала, куда собирается?

— В отпуск.

— А это так?

— Ага, — подтвердила миссис Пирз. — Это так. Обычно-то Максин настоящая болтушка, но на этот раз ничего не сказала. Очень уж она спешила, и ничего не объяснила.

Мать Новики жила на Хоузер Стрит. Она внесла залог под залог своего дома. На первый взгляд, для Винни это казалось безопасной инвестицией. Правда в том, что выкидывать человека из дома работа неприятная и не добавляет симпатий со стороны общества к поручителю.

Я вытащила карту города и нашла Хоузер. Улица находилась в северной части Трентона, поэтому я проследила дорогу и обнаружила, что миссис Новики проживает за два квартала от Эдди Кунца. Тот же район ухоженных домиков. Кроме дома Новики. Дом семьи Новики был односемейным и представлял собой развалину. Облупившаяся краска, потрескавшаяся кровля, покосившееся крыльцо, передний дворик грязнее, чем трава.

Я пробралась по гнилым ступенькам и постучала в дверь. Мне открыла женщина в банном халате с увядшими следами былой красоты. Приближалось к середине дня, но миссис Новики выглядела так, будто только что выбралась из постели. Это была шестидесятидвухлетняя женщина, несущая на себе губительные последствия попоек и жизненных разочарований. На рыхлом лице виднелись следы не смытой на ночь косметики. Голос охрип от потребления двух пачек курева в день, а дыхание отдавало чистым спиртом.

— Миссис Новики?