Джанет Иванович - Четверка сравнивает счет

Я глубоко вздохнула. Умирать мне не хотелось. И я не хотела, чтобы кто-нибудь меня так ненавидел. И я абсолютно не хотела плакать.

— Не переживай, — успокоила я Рекса. — Все утрясется. Видали мы времена и похуже, верно?

Я свернула с Гамильтон на Чамберс, а с Чамберс проследовала на Слейтер. Проехав два квартала по Слейтер, я отыскала нужный мне дом. Это был современный дом с террасой, крытый коричневой дранкой. Свет в нем не горел. Я закрыла глаза. Устала, как собака, и мне чертовски не хотелось этого делать.

— Может, нам стоит поспать в машине, — обратилась я к Рексу. — А завтра найдем что-нибудь более постоянное.

Рекс накручивал милю за четыре минуты на колесе. Он только моргнул мне разок и все. Это был мысленный сигнал «Тебе решать, сестренка».

По правде сказать, я не хотела оставаться в машине. Эта сбрендившая личность могла явиться за мной, когда я буду спать. Он мог вскрыть окно и отрезать мне пальцы. Я снова взглянула на дом. Лишь в одном месте я смогла бы почувствовать себя в безопасности, и меня не так сильно взволновало бы, если этот дом разрушат. Дом, принадлежавший Джо Морелли.

Я вытащила из сумки сотовый и набрала номер.

Прозвучало шесть гудков, прежде чем Джо пробормотал «алло».

— Джо? — спросила я. — Это Стефани.

— Труп будет?

— Пока нет.

— Секс намечается?

— Пока нет.

— Тогда ума не приложу, зачем ты мне звонишь.

— Кто-то бросил в мою квартиру зажигательную бомбу, и мне нужно где-то перекантоваться.

— Ты где?

— Перед твоим домом.

Наверху сдвинулась занавеска.

— Сейчас спущусь, — предупредил Джо. — Не выходи из машины, пока я не открою входную дверь.

Я выволокла с переднего сиденья клетку с Рексом.

— А сейчас запомни, — предупредила я, — никаких соплей по поводу того, что наша жизнь отстой. И не вздумай впадать в какую-нибудь слезливую сентиментальность только потому, что Морелли такой притягательный. И не реветь. Мы же не хотим, чтобы Морелли подумал, что мы неудачники.

Морелли вышел на небольшое бетонное крыльцо. Дверь он оставил открытой, и я могла видеть свет, заливающий лестницу. Он был бос и одет в обтягивающие бедра шорты. Волосы со сна взъерошены, но в опущенной вниз руке он держал пистолет.

— Ты с кем-то разговариваешь?

— С Рексом. Он немного разнервничался из-за всего этого.

Морелли забрал у меня клетку, открыл пинком дверь и внес Рекса в кухню. Там поставил клетку на стойку и включил верхний свет. Это была старомодная кухня с устаревшими приборами и пластиковыми покрытиями. Шкафы были недавно покрашены кремовой эмалью, а на полу лежал новый линолеум. В раковине отмокала кастрюля. Похоже, на ужин у Морелли были спагетти.

Морелли достал из холодильника кварту холодного молока и принес коробку с печеньем «Орео» с маленького деревянного столика, прислоненного к стене. Взял с сушилки два стакана, сел за стол и налил в стаканы молоко.

— Итак, — начал он, — хочешь об этом поговорить?

— Сегодня вечером я была в Атлантик-Сити, охотилась на Максин, и пока меня не было, кто-то швырнул мне в окно спальни зажигательную бомбу. Вся квартира сгорела. К счастью, у миссис Карватт был ключ, и ей удалось спасти Рекса.

На секунду Морелли уставился на меня с непроницаемой физиономией копа на задании.

— Помнишь, в прошлом году ты купила пурпурные туфли?

— Обратились в прах.

— Проклятье. У меня были планы на эти туфли. Я провел несколько ночей без сна, воображая тебя только в этих туфлях.

Я угостилась печеньем.

— Тебе не хватает личной жизни.

— Кому ты говоришь. Я провел последнюю неделю, застилая кухню линолеумом. — Он взял второе печенье. — Я заметил, ты водишь «бьюик». Где тот «CRX»?

— Помнишь, я говорила, что кто-то облили его бензином? Ну, так вот, «CRX» взорвался.

— Взорвался?

— На самом деле, он сначала загорелся. А потом взорвался.

— Хмм, — произнес Морелли объедая верхушку «Орео».

По щеке моей скатилась слеза.

Морелли перестал есть.

— Погоди минутку. Это что, в самом деле? Ты не выдумала?

— Конечно, на самом деле. А, по-твоему, почему я здесь?

— Ну, я думал…

Я подскочила, и стул опрокинулся на пол.

— Ты подумал, что я все выдумала, чтобы заявиться сюда посреди ночи и заползти в твою постель!

Морелли сжал губы.

— Давай начистоту. Вчера кто-то фактически взорвал твою машину и сжег твою квартиру. А сейчас ты хочешь перевести стрелки на меня? Ты просто ходячее бедствие! Да ты просто пиковая дама в гребаном спандексе!

— Я не ходячее бедствие!

Впрочем, он был прав. Я ходячее бедствие. Я как несчастный случай, которого постоянно ждут, что он обязательно произойдет. И я все-таки собиралась плакать. Грудь сдавило до боли, в горле словно застрял бейсбольный мяч, а из глаз хлынули слезы.

— Дерьмо, — выругалась я, вытирая слезы.

Морелли скривился и потянулся ко мне:

— Послушай, извини. Я не собирался…

— Не трогай меня! — визжала я. — Ты прав. Я — катастрофа. Посмотри на меня. Я бездомная. Безмашинная. Истеричка. Какой охотник за головами впадает в истерику? Охотник-неудачник, вот какой. Не-е-удачник.

— Может, молоко сейчас не к месту, — предположил Морелли. — Возможно, тебе полезнее употребить бренди.

— А что еще хуже, — всхлипывала я. — Я проиграла сорок баксов в кости, и у меня единственной не было пистолета сегодня вечером!

Морелли обнял меня и прижал к груди.

— Все нормально, Стеф. Сорок долларов не так уж много. И куча людей не носит оружие.

— Но не в Нью-Джерси. И не охотники за головами.

— И в Джерси найдется парочка людей, кто не имеет пистолет.

— Неужели? Назови хотя бы одного.

Он отставил меня на расстояние вытянутой руки и усмехнулся:

— Думаю, нам стоит подняться и уложить тебя в постель. Утро вечера мудренее.

— Насчет постели…

Он подтолкнул меня к лестнице:

— У меня найдется лишняя спальня.

— Спасибо.

— И я оставлю свою дверь открытой на случай, если тебе станет одиноко.

А я закрою дверь на случай, если на меня нападет слабость.

Проснулась я полностью дезориентированной, уставившись в чужой потолок. Стены были покрыты выцветшими зелеными обоями с едва различимыми редкими виноградными листьями. Уютно на старый лад. Морелли унаследовал этот дом от тети Розы и немногое здесь поменял. Я решила, что простые белые занавесочки на окнах выбирались тетей Розой. Комната была маленькая, с кроватью королевских размеров и единственным комодом. Полы были деревянные, и рядом с кроватью Морелли постелил коврик. Это была солнечная комната и намного тише, чем моя собственная спальня, выходящая окнами на парковку. Спала я в футболке Морелли, и сейчас предо мной встала суровая реальность. У меня не было одежды. Ни чистого белья, ни шорт, ни обуви, ничего. Мне в первую очередь требовалась путешествие в «Мейси» за предметами первой необходимости.