Иоанна Хмелевская - Роман века

В ходе дальнейших переговоров и размышлений мы решили, что надо во веки веков держать язык за зубами и никому ничего не рассказывать. Совесть наша была чиста. Басенька своей цели достигла и компромат на мужа не добавил бы ей счастья, Мачеяк же о похождениях жены узнает и без нас. Поэтому лучше всего будет выполнить обязательства в рамках соглашения и больше ни во что не вмешиваться.

– Слава богу! – с облегчением вздохнул муж. – Я чувствовал себя совершенно по-дурацки, теперь намного легче. Кстати, между нами, чего ты добивалась с этой теткой? Как ее там, Розамунда?.. У нее действительно есть меха?

– Розмари. Ты что, какие меха?! Я придумала это на ходу, чтобы окончательно убедиться насчет тебя. Настоящий муж знал бы, что у него есть тетка.

– О, господи, ты меня просто оглушила! Он столько всего пропустил, что среди всего могла затеряться и тетка.

– А про этого рыжего дебила он тебе говорил?

– Про какого рыжего дебила?

– Того, что время от времени сидит у окна и смотрит мне на руки. Последнее время его не было. О нем ты что-нибудь знаешь?

– Впервые слышу. Ни про какого дебила ничего не знаю. Хотя, кажется, я видел здесь какого-то бродягу, но не обратил на него внимания. А что?

Внезапно я попыталась задуматься, чувствуя, что нечто ускользнуло от нашего внимания.

– Послушай, – забеспокоилась я. – Сюда сегодня кто-то влез, мы про это забыли, но факт остается фактом. Вокруг шатался дебил, может, он подсматривал? Может, он из тех, кто сначала знакомится с местностью, а потом обворовывает квартиры?

– Возможно. И что?

– Придется рассказать им про дебила.

– Про вора тоже расскажем, но каждый отдельно, – удивительно трезво заметил муж. – Мы не должны выдать им нашего взаимопонимания. И про этого чертова шефа, тоже.

– Кстати! А что с шефом?!

Муж вновь забеспокоился.

– Понятия не имею. Ты про это ничего не знаешь?

– Абсолютно ничего. И Мачеяк тебе ничего не говорил?

– Ни слова! А тот, что принес пакет, тоже ничего не говорил?

– Как раз тот и говорил. Очень настаивал, чтобы немедленно отнесли шефу.

– Я этого вообще не понимаю и ничего относить не буду! – занервничал муж. – Может, это и срочно, но я про это ничего не знаю. Черт его знает, кто такой этот шеф! Я не чудотворец и на ясновидение не подписывался! Если ему так уж хотелось, надо было сказать!

– Надо проверить двери внизу, – механически сказала я. – Преступник вышел туда.

– Какие двери? Там нет дверей!

До меня вдруг дошло, что в мастерскую действительно нет другого входа, только через дом и лестницу в подвал. Ворота гаража навсегда закрыты и заставлены шкафом. Мы здесь болтаем, а запертый взломщик, быть может, затаился где-то внизу…

Мы синхронно вскочили. Муж забежал на кухню, схватил портняжный метр, а мне в руки сунул железный подсвечник из прихожей. Вооружившись, мы направились к подвалу, не пытаясь скрываться и осторожничать.

Вора не было, сразу же стало ясно, как он вошел и вышел. Окно над моим столом было открыто, столом он воспользовался как ступенькой. Он должно быть был худым и ловким, потому что высота окна была не больше полуметра, а размещалось оно под самым потолком.

– Милиция бы сильно обрадовалась, – меланхолично заметила я, показывая на четкий след подошвы на белой бумаге. – Я думаю, на всякий случай, это надо сохранить.

– Милиции это будет до задницы, – убежденно ответил муж. – Другое дело, если бы нас убили, но он, кажется, даже ничего не украл. Что ты делаешь?

Я достала кусочек целлофана, прикрыла им след подошвы и как раз собиралась все это вырезать, когда меня заинтересовал узор на подошве. По счастливой случайности он идеально подходил к придуманному раньше.

– Смотри, сказала я мужу. – Дать это кусочками в этих местах, между… Что? Получается почти кружево…

– Чтоб я сдох, прямо просится! Знаешь, а ты права… Гениальная мысль! Гениальная!..

Прозаическая жизнь бесцеремонно вторглась в аферу супругов Мачеяков, отодвинув в тень тайны и странности. Мы снова забыли об интригующих загадках, без остатка занявшись практическим использованием следа, оставленного нам на память. Таким образом, многократно размноженная подошва преступника на веки осталась не только на погонных километрах ткани, но и в моей памяти…

– Ладно, пока хватит, – в конце концов решил муж, очень довольный результатами нашей работы. – Я страшно замерз и начинаю засыпать, а завтра тоже будет день…

День казался обычным, похожим на другие, весенним и исключительно теплым. Мне и в голову не приходило, что в моей жизни он станет переломным. Никаких предчувствий у меня не было, я старательно работала над новым узором и старалась задуматься над проблемами, которые, после вчерашнего, перевернулись с ног на голову. Муж, полностью преображенный, полный энергии, посвистывал рядом, в своей части мастерской.

Как и договаривались, мы придерживались прежних порядков и к продолжению переговоров приступили только после полудня.

– Слушай, одна вещь продолжает меня удивлять, – задумчиво произнес он входя в комнату, где я составляла икебану из веточек в гипсовой вазе Басеньки. – У тебя был когда-нибудь муж?

– Был. Давно уже, но был.

– И что? Если бы тебе подсунули такого парня, ты бы его не отличила?

Я отставила вазу, сгребла в кучку остатки веточек и уселась на диван к столу.

– Во-первых, во всем мире нет человека похожего на моего мужа, – ответила я подумав. – У него были уникальные черты. Во вторых, я никогда не вела с ним такой идиотской войны. Если бы я на него вообще не смотрела и не разговаривала с ним, то сначала не обратила бы внимания, что это не он. Это естественно, что человек, который открывает своим ключом двери моей квартиры – мой муж… Но я сомневаясь, что эта ошибка продолжалась бы больше двух дней.

Муж энергично кивнул головой, положил на стол очки и стремительно опустился в кресло.

– Так я и думал. Укуси меня собака, но я этого не понимаю. Как ты считаешь? С одной стороны ему очень нужен был этот обман, а с другой – он слишком многим пренебрег. Как бы это тебе объяснить… Понимаешь, как будто ему было достаточно, что я буду похож на него издалека, приблизительно. А на то что будет вблизи, он чихал и плевал.

Я внимательно слушала, чувствуя, как во мне кристаллизуется угнетающая меня с самого начала туманная мысль.

– Продолжай, – потребовала я. – Это очень интересно. Но сначала скажи, что ты знаешь о следящих за мной бандитах.

– Каких бандитах? – заинтересовался муж.

– Не знаю. Любых. Кажется, ты нанимаешь отбросы общества, чтобы они за мной следили.

Муж нетерпеливо махнул рукой.

– Нонсенс. Не путай меня. Ночью я был сонный и не в себе, но теперь у меня на чердаке стало светло. Если они сделали это независимо друг от друга, она могла подумать, что за ней кто-то будет следить. Хотя он утверждал, что это ты нанимаешь кого попало. Ты про это знаешь?