Галина Куликова - Дырка от бублика

— Мужикам закон не писан! — заявил Шведов. — Ты, Даночка, не переживай! Борька просто хотел оградить вас от лишних переживаний. Правда, Борька?

— Правда, — согласился тот и сделал важное лицо.

Этого выражения лица Дана всегда побаивалась. Вот и сейчас мгновенно пошла на попятный.

— Ты ведь нам расскажешь, что было на самом деле? — требовательно спросила Элла.

— Раз ты докопалась до шофера, утаивать смысла нет, — дернул щекой ее отчим.

— На самом деле он не шофер, а директор магазина, — просветила его Элла. — Фамилия Дундилов.

— О, боже! — запел глаза тот. — Даже как-то стыдно попасться на крючок Дундилова.

— Просто ты очень испугался, — пожалела его Элла.

— Конечно, испугался! Этот гад сначала подвез меня до места, а потом поперся за мной в подъезд. И увидел, как я открыл дверь и вошел в квартиру.

— Вошел? — не поверила Дана. — Вошел? И что ты там делал?

— Ну.., что? Проверил, жив ли Игорь. Это во-первых.

— А во-вторых, он деньги искал, — тотчас подсказал Овсянников. — Астапов же сообщил ему по телефону, что у него деньги при себе.

— Я не искал! — оскорбился Борис. — Я просто глянул одним глазом.

— Он глянул одним глазом — нет ли денег, — поддакнул Шведов, и Борис недовольно зыркнул на него.

— И этот Дундилов, — Дана с отвращением произнесла фамилию директора магазина. — Он тебя шантажировал? Он подумал, что это ты убил Игоря?

— Естественно, он так подумал, — ответила вместо Бориса Элла. — Ты бы, ма, что подумала, увидев, что человек открыл дверь собственным ключом, вошел в квартиру, побыл там некоторое время, затем вышел, запер за собой дверь, после чего принялся звонить в звонок, заглядывать в окна и вообще делать вид, что он страшно волнуется, не случилось ли чего с человеком, который должен быть внутри!

— Действительно, — пробормотала Дана. — Выглядит очень подозрительно.

— Короче, — снова завел Борис, — этот Дундилов меня вычислил. Ума не приложу — как.

— Что ты говоришь? — не поверила Элла. — Ты сказал ему не только свою фамилию, но и место работы, а также должность.

— Вероятно, я страшно нервничал… — смутился тот.

— .. И задумал подавить его своим величием! — подхватила Дана. — Когда мой муж хочет произвести на кого-то впечатление или взять над кем-то верх, то всегда начинает с должности! — пояснила она.

— Конечно, я нервничал! — вспылил Борис. — Не каждый день находишь на полу мертвого зятя!

— Значит, ты, моя бесстрашная леди, — подытожил Овсянников, обращаясь к Элле, — наехала на шантажиста и заставила его отдать выманенные у отчима деньги?

— У меня есть еще один боевой трофей! — не сдержалась и похвалилась та. — Я его на балконе спрятала.

— Я его перепрятал, — тотчас же остудил ее пыл Овсянников. — Положил в твой комод за коробку с носовыми платками.

Элла покраснела и спросила:

— А это не опасно? Вдруг он выстрелит?

— Ничего! — ласково ответил он. — Помажешь синяк зеленкой — и все дела!

— Какой синяк? — опешила Элла.

— Пистолет игрушечный! — улыбнулся Овсянников. — Стреляет пластмассовыми пульками. Кота, пожалуй, можно пристрелить, если, конечно, охотиться всерьез и целиться в глаз или в ухо.

— Фу! — скривилась Элла. — Какой садизм.

— Ну, вы тут можете продолжать беседовать, — неожиданно вскочила Ленка, — а я, пожалуй, пойду.

— Куда это ты пойдешь? — неуверенно спросила Лариса.

— Может быть, вы меня судить станете? — спросила та, сочно сморкнувшись в крошечный платочек. — Я ведь сказала, что все произошло случайно. Я находилась в состоянии аффекта. Ты бы тоже находилась в таком состоянии, Лара, если бы твой муж в конце концов обнаружил недостающие тридцать пять штук баксов!

— Насколько я знаю, — вступил Никита Шаталов, — в состоянии аффекта ручки у сковородки не протирают и за ноги людей с крыши не скидывают.

— Ну… Я ничего такого не помню, — сказала Ленка. — Вам меня не удержать.

— Я не понимаю! — обратилась к ней Лариса. — Почему ты все это проделывала? С какой целью? Ведь вместо того, чтобы начать убивать людей, ты могла прийти ко мне и все рассказать! Астапов же не отказывался от своего долга. Он бы когда-нибудь его отдал!

— А ты! — звонко крикнул Ленка. — Ты бы продолжала относиться ко мне по-прежнему? А Колька? Он бы возненавидел меня! Нет-нет, меня такая жизнь не устраивала.

— И ты, чтобы оградить свою жизнь от публичного скандала, убила человека?!

— Не желаю слушать очередную мораль! — резко вскинулась Ленка. — Все, я пойду.

— Лена! Куда ты пойдешь? — пожухлым, как прошлогодняя трава, голосом спросила Лариса.

— Я могу предположить, куда она пойдет, — неожиданно вмешался Овсянников. — На сегодняшний день у нее есть три варианта. Или она отправится к Валентину Валентиновичу Катукову, одному своему хорошему другу, или к Сеньке Бронетранспортеру, второму своему хорошему другу. Или — третий вариант — к турецкоподданному с труднозапоминающимся именем Яшар Рахми Тахир, который проживает в гостинице «Советская».

— У нее столько хороших друзей? — приняла пас Элла, наблюдая за тем, как Ленка меняется в лице.

— С момента убийства Игоря Астапова она провела огромную изыскательно-ознакомительную работу.

— В каком смысле? — пробасила Дана.

— В том смысле, что Лена отыскала нужных людей и познакомилась с ними, — мило улыбнулся Овсянников. — Валентин Валентинович Катуков — адвокат, один из лучших, между прочим. Имеет необоримую слабость — неравнодушен к молоденьким девушкам. Сенька Бронетранспортер об этом, конечно, не знает. У Сеньки крепкий сплоченный коллектив, каждый член которого беспрекословно подчиняется приказам босса. Врагов Сеньки частенько находят в реке, а иногда и вообще не находят. А Яшар Рахми Тахир подозревается властями в торговле живым товаром. С его помощью русские девушки определенного сорта испаряются из России, точно роса с листьев клевера.

— Ленка, ты с ума сошла? — закричала Лариса, вскочив на ноги и сжав кулаки. — Хочешь в публичный дом?!

— Ты все время на меня орешь! — топнула ногой та. — Мне надоело это слушать. Я уже давно собираюсь уйти, да все что-то медлю.

— Пусть идет, — сказал Шведов. — Каждый человек имеет право бороться за свою жизнь. Пусть она идет и борется.

Пока Ленка одевалась и обувалась, все молчали и смотрели на нее — дверь в комнату осталась открытой, и коридор был весь как на ладони.

— Элка, нет, ты правда ее отпустишь? — спросила Римма, не выдержав напряжения.

— Не связывать же ее! — буркнула та.

Дверь хлопнула, и Римма тотчас ожила.

— Я немедленно еду к Юрке в больницу! — заявила она.

— Я с тобой, — сказала Дана.

— Я, пожалуй, тоже поеду, — промямлила Лариса уставшим голосом. — Моя сестра едва его не убила. Я ведь ее воспитывала. Хотя бы прощения попросить…