Галина Куликова - Фантом ручной сборки

— Чертова погодка! — пожаловалась Таисия, снимая и встряхивая плащ.

Потом села и тоном уставшего доктора приказала:

— Рассказывай. — Извлекла из пачки сигарету и закурила. — Что тебя беспокоит?

— Как что беспокоит? Ты сама сказала, что Анфису убили.

— Ну и что теперь? Милиция разберется. Ты не убивала — это главное. Постарайся взять себя в руки и жить нормальной жизнью.

— Ну ты даешь! Какая может быть нормальная жизнь без работы? Кстати, с этого все и началось. С гибели шефа.

— Артонкина, да? Того, что с тобой всерьез заигрывал?

— Ну, не всерьез… — Всерьез, всерьез, — кивнула Таисия. — Импозантный был дядька, жаль его.

— Как?! Ты — и пожалела мужчину?

Таисия точным движением сбросила горку пепла в фаянсовую плошку и пожала плечами:

— Так он же умер.

— Я до сих пор не могу в это поверить! Как сейчас, вижу его перед собой.

— У него шевелюра была классная, — заметила Таисия. — Настоящая грива. И эти седые прядки на висках. Носу тоже надо отдать должное — прямо дюреровский был нос. Такой самец запросто мог задурить тебе голову.

— Да ты что! — вознегодовала Инга. — У меня ведь есть Григорьев.

— Сегодня есть, завтра нет.

— Ты мне еще больше портишь настроение. И на Глеба Сергеевича наговариваешь — он просто флиртовал.

— Я видела, как он флиртовал, — отмахнулась Таисия. — Помнишь, он нас с тобой подвозил до дома? Ну так вот. Поверь моему трудному опыту — он рассчитывал на взаимность. Впрочем, что уж теперь?

— Действительно, — поддакнула Инга. — Теперь мне надо думать о будущем.

— Ты пересидишь пару месяцев без зарплаты? Пока будешь искать новое место? Я имею в виду — у тебя есть что-нибудь за душой?

— Я же машину купила.

— Ну да, я забыла. Говорила тебе — сначала надо научиться водить. Сейчас была бы с деньгами. Что тебе эта машина, если водить не умеешь? Куча железа и все. И денежки тю-тю.

— Ну… Водить я научусь. А что касается денег, то Григорьев не даст мне пропасть.

— Ха! — сказала Таисия.

Она могла ничего больше не добавлять, в этом возгласе сконцентрировалось все, что она думала о мужчине как о надежном плече.

— Женщина должна рассчитывать только на себя, — заключила она.

Инга покусала нижнюю губу, потом потянулась за сигаретой. Она курила редко, в моменты сильного нервного напряжения. Сегодня ей сам бог велел обкуриться до полной отключки. Инга неожиданно вспомнила позавчерашний день и, рассказав Таисии подробности своих приключений, с горечью заметила:

— Григорьев даже не предложил отвезти меня домой. Пока ему не велела Надя!

— Ты вот что, — оживилась Таисия. — Не сиди целый вечер дома, а то начнешь себя жалеть — не остановишься. Жалость к себе разлагает женщину, делает ее уязвимой, этого нельзя допускать. Ты вновь должна обрести почву под ногами — и как можно быстрее.

— Что ты подразумеваешь под почвой?

— Финансовую независимость, разумеется. Как только ты попросишь у Григорьева денег, немедленно попадешь в духовное рабство.

— Ты предлагаешь мне в темноте бегать по городу и искать работу? — изумилась Инга.

— Вот именно.

— Но у меня сегодня такое настроение….

— Не откладывай на завтра то, что тебе не хочется делать сегодня — завтра тоже не захочется. Проверено не раз и не два, — сказала подруга. — Я бы пошла с тобой, но мне нужно Наташку забирать из секции, а потом шить ей юбку для воскресного выступления.

Наташка была Таисиной дочкой. Подруга родила ее в последнем браке, когда брак этот уже трещал по швам, как пиджак на растолстевшем хозяине. Она была уверена, что у нее родится девочка, и предупреждала: «Ну а мальчику, если он вдруг вздумает появиться на свет, сильно не повезет». Природа решила не ставить экспериментов, и Таисия получила, что заказывала.

— Ты должна вся нацелиться на успех, — поучала она. — Будешь идти по улице и притягивать к себе счастливые случайности.

— Вряд ли ко мне сегодня притянется что-нибудь по-настоящему стоящее, — пробормотала Инга. — И по какой улице я пойду? Откуда я знаю, где есть вакансии! Что же мне — объявления на столбах читать? Я все-таки руководитель, и у меня нет никакого желания переквалифицироваться в дворники.

— В дворники тебя никто не возьмет, — сообщила Таисия. — У тебя вся энергия в голове, кому нужны такие дворники? Купи какую-нибудь газету с объявлениями и посмотри, что есть тут рядом для работника умственного труда. Даже если проиграешь в деньгах — соглашайся.

— Так поздно! — отпиралась Инга. — Все уже закрылись.

— То, что тебе предназначено, — пообещала подруга, — еще работает. Так всегда бывает, когда находишься в кризисе.

Таисия была большим специалистом по кризисам, поэтому Инга решила ее послушаться. Возможно, в другой день она бы и поспорила, но сегодня ей хотелось все переложить на чужие плечи, кому-нибудь подчиниться. Она бы с удовольствием подчинилась Григорьеву, но он даже не позвонил после работы. Интересно, что он делает? Может быть, ужинает все с той же Надей?

Мысль эта задела Ингу, она распрощалась с Таисией и спустилась в метро, чтобы купить на лотке газету. Заодно приобрела пару журналов: один с кулинарными рецептами, один про кино. Обложка киножурнала была украшена фотографией актера Игоря Гладышевского: «Сегодня ему исполнилось бы 60 лет». Гладышевский умер лет десять назад, сыграв напоследок несколько заметных ролей на сцене и одну — потрясающую! — в последней экранизации «Братьев Карамазовых». Его и так любила публика, но после этого фильма стала носить на руках. Впрочем, недолго. Гладышевский трагически погиб в автокатастрофе. Однако пресса не забывала его и с завидным постоянством публиковала материалы о жизни и творчестве актера.

Инга была его поклонницей, и она некоторое время стояла возле лотка, рассматривая фотографии. Потом спохватилась и принялась за газету. Тут же поняла; что Таисия подбросила ей глупую идею — в газете публиковались только телефонные номера. Не по мобильному же обзванивать все это хозяйство! Она засунула прессу в пакет и для очистки совести решила полчаса побродить по улицам. «Пойду куда глаза глядят, — подумала она. — Вот только настроюсь на успех и пойду».

Инга прислонилась к стене и, закрыв глаза, принялась настраиваться. «У меня все получится, — медленно и внятно говорила она про себя. — Мне обязательно повезет. Я найду работу! Я — самая везучая. Я — самая счастливая! Работа уже идет ко мне».

— Эй! — неожиданно сказал ей прямо в ухо какой-то развязный бас. — Работа нужна?

Инга распахнула глаза и увидела перед собой упитанного молодого человека, одетого во все черное и несвежее. Голова у него была бритой, и только на макушке щетинились мелкие белесые колючки.