Галина Куликова - Муха на крючке

— Завтра я выйду на работу, — шепнула Василиса, войдя в коридор и придерживая дверь так, чтобы оставить своего спутника за порогом.

— Даже и не думайте! — очнулся тот.

— Выйду! И, умоляю вас, не делайте из случившегося сенсацию! Я не люблю быть в центре внимания. Прошу вас… Пообещайте мне!

— Обещаю, — выдавил из себя Шувалов.

Когда Василиса закрывала за собой дверь, он все еще стоял на лестничной площадке.

Минуты две ему потребовалось на то, чтобы прийти в себя и двинуться вниз. Из машины он позвонил домой Людочке Чечевицыной, чтобы узнать у нее домашний номер уборщика, — секретарша главного имела под рукой телефоны абсолютно всех сотрудников. Телефон Дудасова долго не отвечал. Когда Вова все-таки поднял трубку, Шувалов был уже весь в пене.

— Вова! Что, черт побери, произошло сегодня в офисе? — вскричал он, заслышав знакомый голос.

— Не знаю, Игорь Михайлович! — промямлил тот. — Как мы и договаривались, я собирался попугать вашу секретаршу. Пока соображал, как это сделать, услышал в коридоре женский крик. Я выскочил и тут получил по голове чем-то тяжелым. Когда очнулся, на этаже никого не было.

— А Василиса? Новенькая?

— Ее тоже не было. Или, может, я ее просто не нашел. У меня голова разбита, Игорь Михайлович!

— Ты в милицию звонил?

— Нет, зачем? Что я стану рассказывать?

Когда я очнулся, все было уже тихо-спокойно.

Я подумал, что, пока валялся без памяти, ваша новая секретарша просто ушла домой. А зачем меня по башке огрели? Так, может, кто невзлюбил.

«Логика маленького человека, — подумал Шувалов и, ободрив Вову, положил трубку. — Значит, это не он. Значит, в офисе действительно орудовал какой-то придурок!» Недолго думая, Шувалов набрал номер Таланского.

Босс должен узнать о происшедшем прямо сейчас.

Кудесников нервно кружил вокруг столба, на котором висели большие часы, и негодовал про себя. Когда стрелка, задрожав, делала очередной скачок, изо рта Кудесникова вырывалось новое ругательство. «Где эта безответственная девчонка? — думал он. — В офисе ее нет, дома тоже. Куда она подевалась?» Он сам себе не хотел признаваться, чего боится.

Мысль о маньяке занозой сидела в его голове.

Вдруг у этого типа наступил кризис, и он решил нападать на всех молодых девиц, которых злая судьбина занесла в «Метеорит»? Впрочем, задушенная Василиса не рисовалась перед его мысленным взором. Легче было представить маньяка, задушенного ею. Но может, он и не прав. Такие девицы — огонь, покуда не доходит до дела. И куда только потом девается их дурацкий гонор?

Мобильный телефон загудел и затрясся в кармане. Кудесников рявкнул: «Да!», уверенный, что это его пропажа. Однако нет, это был Таланский.

— Послушайте, Арсений! — закричал он в трубку с неподобающими для руководителя такого ранга визгливыми интонациями. — Приезжайте скорее в офис «Метеорита»! Там вашу помощницу покусали!

— Покусали?!

— Да, да!

— Она что, кого-нибудь раздразнила?

— Я не знаю. Мне позвонил Шувалов, сказал, она в ужасном состоянии.

— Она что, в больнице? — закричал Кудесников, гигантскими прыжками двигаясь в направлении своего автомобиля.

— И этого я тоже не знаю. Шувалов сказал, что сам он возле офиса. Я уже еду туда.

— Я тоже еду!

— Буду ждать вас внизу у входа.

Кудесников сел за руль, достал из «бардачка» усы, в которых появлялся в «Метеорите», и кое-как прилепил их себе под нос. Усы сели криво, придав ему до странности ухарский вид.

Однако он даже не удосужился посмотреть в зеркальце.

Таланский, Шувалов и Кудесников втроем вышли из лифта и остановились, с опаской оглядываясь по сторонам. Таланский представил Арсения как своего родственника, который оказался вместе с ним в машине, когда его зам позвонил со своим сенсационным сообщением.

Дверь в приемную Шувалова была распахнута настежь, на полу возле нее валялась пустая бутылка из-под коньяка. По всей длине коридора лежали одинаковые круглые кучки чего-то зеленого и отвратительного. По стенам сползала пузырящаяся жижа, похожая на слюну. И она омерзительно воняла. Таланский приблизил лицо к одному из потеков и некоторое время рассматривал его, сузив глаза. В конце концов он выпрямился и тихо спросил:

— Вы верите в инопланетян?

— Нет, — сказал Шувалов. — Можно навсегда испортить сон.

— Надо взять это на экспертизу, — с умным видом сообщил Кудесников, показывая себе под ноги.

Он уже набрал необходимое количество образцов, когда Таланский нашел на полу кучку кишок. Примерно тридцать секунд троица пребывала в состоянии шока, пока Арсений не обнаружил, что кишки резиновые и, помимо всего прочего, снабжены веревочками.

— А я знаю, что это такое! — внезапно сказал Шувалов, поддевая носком ботинка зеленую слизь. — Это самый настоящий розыгрыш. — Он вспомнил, что сам подбил Дудасова на розыгрыш, и тут же поправился:

— Видимо, кто-то хотел пошутить, но шутка зашла слишком далеко.

Мозги Кудесникова тем временем заработали в нужном направлении. Слово «розыгрыш» все расставило по своим местам.

— Значит, она показывала вам укусы? — переспросил он в десятый раз.

— Да, на шее и на руке, — покладисто ответил Шувалов.

— Ну ладно. Думаю, милицию все же беспокоить не стоит. Утро вечера мудренее. — Он отвел Таланского в сторону и шепотом пообещал:

— Я в этом разберусь. Продолжаем действовать по заранее разработанному плану.

— А как же нападение на Василису? — переспросил тот испуганно.

— Возможно, это не настоящее нападение.

Возможно, это часть ее индивидуального плана.

— Ага! — обрадовался Таланский, который одобрял всякого рода планирование. — Но вы к ней поедете?

— Поеду, — многообещающим тоном сказал Кудесников. — Прямо сейчас и поеду.

Тем временем сестры сидели за кухонным столом и попивали чаек. Василису немного беспокоило то, что мобильный Кудесникова оказался отключенным, но она постаралась не придавать этому факту чрезмерного значения.

Мало ли какие у сыщика были причины прервать связь со всем остальным телефонизированным миром!

— Так что же ты мне хотела рассказать? — спросила Светлана, которая была похожа на Василису лишь острым подбородком и ярко-серыми глазами. Волосы она обесцвечивала, кроме того, они были длинными, что нисколько ее не молодило. Веснушки она извела еще в незапамятные времена. Иными словами, вытравила из своей внешности все, что делало ее младшую сестру пикантной. Однако своей внешностью она была довольна и считала себя девушкой томной и романтической. Хотя жизнь почему-то постоянно заставляла ее проявлять иные черты характера — бойкость, стойкость и твердость.

Василиса метнула в сторону Светланы многозначительный взгляд и, понизив голос, с придыханием сообщила: