Галина Куликова - Невеста из коробки

— А ты мою? — развредничалась Лариса, плохо представляя себе ситуацию, в которой находилась Мила.

— Ты свою получила в потасовке, — парировала та, — а я свою, когда сражалась за жизнь.

— Да ну?

— Вот тебе и ну. Разрешишь у тебя помыться?

— Мойся сколько хочешь. Только — чур! — потом я расскажу тебе про вчерашнюю ночь и про Орехова, а ты мне посоветуешь, как теперь себя с ним вести.

— Уж это я тебе посоветую! — пообещала Мила, тряхнув головой. — Обещаю: меньше чем через час ты поймешь, что с ним надо делать.

Трезор вознамерился идти с ней в ванную и когда его не пустили, принялся скрести дверь и тявкать.

— Вот ведь дамский угодник! — рассердилась Мила. — И кто тебя таким воспитал?

— Бабка Лушкина, — ответила Лариса. — Она обожала щеночка и без конца тискала его, словно тот плюшевый. И вот, пожалуйста, результат — Трезор собственной персоной. Он любит женщин и требует, чтобы они с ним сюсюкали.

— В общем, я могу его понять, — пробормотала Мила. — Иногда и вправду хочется, чтобы с тобой посюсюкали. Не все же покушаться.

Когда Мила вышла из душа в Ларисином халате, волочащемся по полу, та уже заварила чай с лимоном и выставила на стол сладости. Сама хозяйка была одета в шортики, поэтому смотреть можно было только на ее ноги. Они безраздельно властвовали на кухне, то скрещиваясь, то выпрямляясь и перегораживая выход в коридор.

— Короче, — начала Лариса, насыпая в свою чашечку пять ложек сахара. — Вчера я, пьяная в сосиску, поехала к Орехову домой прогонять Леночку. Это когда ты выставила меня из дома.

— Я хотела тебе только добра и позже объясню, как это связано с твоим выдворением.

— Да ладно, — махнула рукой та. — В общем, я поймала машину и, кажется, потом не заплатила шоферу.

— Отлично, просто отлично! Надеюсь, он не накостылял тебе для затравки?

— Нет, он оказался очень милым человеком и отпустил меня с миром. Помнится, в качестве возмещения ущерба я его поцеловала.

— А! Ну, тогда забудь и не терзайся. Поцелуй пьяной женщины дорогого стоит — он всегда искренен, бескорыстен и потому сладок, как халва.

— Хорошо, если тот шофер считает так же, — пробормотала Лариса.

— Итак, ты приехала к Орехову. Позвонила в звонок…

— Ничего подобного. В звонок я не звонила. Там кодовый замок, я спьяну перепутала цифры, и дверь в подъезд не открывалась.

— У-у! — протянула Мила. — Выходит, ты стала кричать под окнами?

— Как ты догадалась?

— Ну… Исхожу из собственного опыта.

— Ладно. Я кричала под окнами. Рассказать, что я кричала?

— Нет-нет, — отмахнулась Мила. — Лучше пусть твой рассказ будет покороче. У нас очень мало времени. Каждая минута проволочки укорачивает жизнь моей сестры.

— Да? — удивленно переспросила Лариса. — Ну, ладно: короче так короче. Леночка сбросила на меня кастрюлю с борщом. Я кинула кастрюлю обратно, но не попала. Вернее, попала, но не туда. Не добросила.

— Действительно, обидно, — посочувствовала Мила.

— Ну, тут уж дверь в подъезд сразу открылась. Там, среди соседей была одна девица… Она оказалась так похожа на Леночку!

— И ты?..

— Я ее отметелила. Какой-то дядька вышел на улицу с газовым пистолетом. Я отобрала у него пистолет.

— Зачем? Защищаться?

— Ну, да! Я метнула его в Орехова — он как раз вышел на балкон. На этот раз попала. Правда, по руке, а если бы по голове — убила бы, наверное. Думаю, теперь он меня никогда не простит.

— То есть ты ушла, так и не встретившись с противницей лицом к лицу?

— Не встретившись, — кивнула Лариса. — Но, уверяю тебя, эта выдра здорово испугалась.

— Могу себе представить. Теперь слушай меня. Смирись с мыслью о том, что Орехова ты потеряла.

— Он что, хочет к тебе вернуться?

— Гораздо хуже. Он хочет меня убить. Я должна это доказать. С твоей, кстати, помощью. И как только докажу, его сразу же посадят в тюрьму. Надолго. Его и Дивоярова. И еще Лушкина. А может, заодно и Отто Швиммера.

— Господи, а лысый-то как вляпался? Он такой безвредный!

— Может быть, ты положила на него глаз? — с подозрением спросила Мила.

— Дуся рассказывала, что у него потрясающе щекотные усы.

— Фу, Лариса! Я рассказываю тебе про то, что Орехов — убийца!

— Кого же он убил?

— Меня! То есть пять раз покушался. Можешь себе представить?

— Знаешь что? Расскажи-ка мне все толком, — предложила Лариса. — Я хоть и получилась у родителей длинноногой блондинкой, при рождении мне обломилась капелька мозгов.

И Мила принялась повествовать. На все ушло минут пятнадцать. Лариса слушала молча, не ахала, не переспрашивала, чем завоевала безоговорочное расположение рассказчицы.

— И что мы теперь должны делать? — спросила Лариса. За это «мы» Мила ее сразу зауважала.

— Мы должны поймать Лушкина, запугать его и выколотить из него всю правду. Кто, почему, за что и как раздобыть улики? Должны же они знать свои слабые места!

— Ты — их слабое место! — воскликнула Лариса. — Неужели ты не понимаешь? Раз они так страстно хотят тебя прикончить, значит, ты и есть самая главная улика.

— Улика чего?

— Ну… Именно это мы и узнаём у Лушкина. Только надо хорошенько подумать, чем его взять.

— Может быть, он боится боли? — предположила Мила. — Тогда мы покажем ему щипцы для загибания ресниц. Это приспособление выглядит очень страшно, ты не находишь? Если у тебя нет, мы купим в какой-нибудь галантерее.

— Отличная мысль! И еще можно сделать вид, что мы мучаем Трезора. Лушкин ужасно чувствительный!

— Я заметила. Мне кажется, он того…

— Чего? — не поняла Лариса.

— Ну… Он пудрится, и все такое. Правда, это как-то не вяжется с Дусей…

— Могу тебе объяснить, почему он пудрится, — отмахнулась Лариса. — Он лицо обжег. Говорит, открыл кастрюльку и сунул туда нос. Его обдало паром, вся кожа слезла…

— Знаю! — прищелкнула пальцами Мила. — Знаю, почему у него с физиономии вся кожа слезла! Это в него Софья «Магиохлором» прыснула! А мы-то с ребятами ей не поверили! Значит, человеком в колготках был Лушкин! Ага, теперь я знаю, как с ним разговаривать! — Она вскочила с места и засобиралась. — Зайдем сначала за щипцами для загибания ресниц, а потом в хозяйственный за «Магиохлором». Купим самую большую бутылку для устрашения. Увидишь, как он задергается, как только почувствует тот самый запах из бутылки, который в его сознании наверняка связан со страшной болью!

— Учти, прежде чем угрожать, надо будет его связать по меньшей мере! — предостерегла Лариса. — Хоть он с виду и маленький, словно поросенок, но силен, сволочь. Он пьяную Дусю недавно внес на второй этаж, сгрузил на кровать и даже не запыхался!

— Значит, нам помогут веревки и эффект неожиданности, — констатировала Мила. — Кстати, самое главное: ты в курсе, где сейчас Лушкин?