Галина Куликова - Витязь в овечьей шкуре

— Кажется, нам следует поторопиться, а то завтрак остынет.

— В его присутствии я не проглочу ни кусочка! — хмуро признался Валера.

— Ерунда, — отмахнулась Наташа. Она помнила, что в двадцать лет ела все подряд, а фигура у нее тогда была, как у балерины. — Главное — держаться уверенно.

Это она сказала скорее для себя, чем для Валеры Козлова. Сказала — и толкнула дверь. Покровский и его дочь, сидевшие за столом, подняли головы и посмотрели на них. Вернее, на нее, на Наташу. Потому что она шла первой и предстала перед ними во всей красе. Марина тотчас же подавилась и закашлялась, а Покровский пробормотал:

— Так-так.

После чего отложил салфетку, поднялся и отодвинул соседний стул.

— Значит, вы — Наташа Смирнова.

— Да вроде мы уже познакомились, — пробормотала она и, поглядев на красную Марину, более внятно добавила:

— Здрасьте.

— Доброе утро! — выдавила из себя та. Глаза у нее были ярко-зеленые, как у папочки, но в отличие от него, отражали все переживаемые чувства.

Чтобы хоть как-то поддержать ее, Наташа обернулась и сказала:

— А вот Валера.

— Какие люди! — полным яда голосом ответил Покровский. — Просто даже не верится. Что ж, садитесь, юноша.

Валера бочком продвинулся вдоль стены, уселся на самый краешек свободного стула и остекленел. Наташа подумала даже, что, если до него нечаянно дотронуться, он осколками осыплется вниз. Покровский тем временем сосредоточил все внимание на своей будущей помощнице.

— Ну-с, — сказал он, обмазывая джемом булочку, — вы довольны комнатой?

— Еще бы, — ответила Наташа, которая практически всю ночь проспала на коврике в холле. — Комната замечательная.

— Вы ведь умеете обращаться с компьютером? — с неожиданным подозрением поинтересовался Покровский.

— О да! Компьютеры — это мой конек.

— А какое у вас образование?

— Вполне достаточное, Андрей Алексеевич, чтобы разобрать бумаги. Так что вы не волнуйтесь, обработаем ваш архив в лучшем виде.

— Это архив моего отца, — поправил Покровский. — Впрочем, о работе поговорим после завтрака. — Он обернулся к Валере:

— Что же вы, молодой человек, сидите, как именинник? Уж съешьте что-нибудь.

Марина с подбадривающей улыбкой налила Валере чаю и положила на тарелку кусок яичницы.

— Значит, — не отставал от него Покровский, — вы были на даче у общего друга.

— Да, здесь недалеко, папа, — с нажимом сказала Марина, надеясь, что он переключит свое внимание на нее. Однако он по-прежнему смотрел на ее смущенного ухажера.

— И что же, вы специально подгадали поехать в такую погоду, чтобы можно было остаться там на ночь?

Если до сих пор щеки Валеры были розового цвета, то теперь они сделались темно-рубиновыми.

— Ну что вы, Андрей Алексеевич, — ответил он. — Погоду я не заказывал.

— Дерзите? — хмыкнул Покровский, засовывая в рот булочку.

От возбуждения он очень быстро жевал и одновременно готовился к следующему выпаду.

— Папа! — сердито сказала Марина. — Мы всего лишь пережидали грозу. Ведь ты бы не хотел, чтобы нас убило молнией?

— Кстати, — заметила Наташа, потянувшись к сахарнице. — Вчера одного мужчину как раз убило. На пляже. По радио передавали. Бубрик тоже в курсе.

— Ну, раз даже Бубрик в курсе… — поднял брови Покровский.

Наташе стало смешно оттого, как он ревнует дочь, и она ухмыльнулась. В этот миг во входную дверь постучали.

— Кто-то в гости к тебе, Андрей Алексеевич! — крикнул издалека Генрих.

Протопали шаги, и через минуту в холле зазвучали голоса. Покровский вытянул голову, пытаясь через приоткрытую дверь рассмотреть гостя. Рассмотрел и позвал:

— Стас, мы завтракаем! Иди сюда.

— Пожалуй, мне пора, — засобирался Валерий, и Марина немедленно выскочила из-за стола:

— Я тебя провожу!

Дверь распахнулась, словно ее толкнули двумя руками, и на пороге возник царственный брюнет с широко расставленными глазами и мушкетерскими усиками.

— Большой привет всем добрым людям! — прогудел он.

Поскольку первым на пути ему попался Валера, он потряс его руку, а потом схватил в охапку Марину и покачал из стороны в сторону:

— Здравствуй, красотка! Скучала по дяде Стасу?

Марина взвизгнула и, выкрикнув: «Скучала!», убежала вслед за Валерой в холл.

— Привет, Андрей!

Стас подошел к столу, поздоровался с Покровским, не сводя при этом глаз с Наташи.

— Познакомьтесь, — ответил хозяин дома на его невысказанный вопрос. — Это Стас, а это вот Наталья… — Он замялся, ожидая, что ему подскажут отчество.

— Просто Наталья, — вставила та и кокетливо улыбнулась, позабыв, что в настоящее время производит на мужчин совсем не то впечатление, к которому привыкла.

— Наталья будет помогать мне разбирать папин архив.

— Наконец-то, — сказал Стас, капитально устраиваясь за столом. — Надеюсь, теперь ты перестанешь комплексовать и спокойно займешься своими делами. А то брошенный архив давил на тебя. Кстати, что это за мальчишка с Маринкой? Кажется, я уже видел его у вас.

— Козлов, — с неподражаемой интонацией ответил Покровский.

— Кто такой?

— Гардеробщик. Вешает пальто в трактире «Кушать подано».

— Вижу, ты его не жалуешь, — хмыкнул Стас, набивая себе рот оладьями. — Чем он тебе не потрафил?

— Он, видите ли, собирается жениться на моей дочери! — возмущенно сообщил Покровский.

— И что? Не всю же жизнь он будет работать в трактире. Если тебя волнует его профессия.

— Моя дочь будет Козловой! Одно это сводит меня с ума.

— Подумаешь, — встряла Наташа. — Фамилия как фамилия. Кроме того, он еще может ее прославить. Вон, Сухово-Кобылин, например. Тоже, наверное, стеснялся поначалу. А потом написал «Смерть Тарелкина» — и все, успокоился на всю оставшуюся жизнь.

Покровский поглядел на нее холодно и поинтересовался:

— А у вас самой дети есть?

— Я еще слишком молода, — ответствовала Наташа, и мужчины изумленно переглянулись.

Наверное, они подумали, что ей лет сорок пять или даже пятьдесят, и в других обстоятельствах она непременно оскорбилась бы их переглядыванию. Но что теперь оскорбляться, когда они с Ольгой приложили столько сил, чтобы добиться подобного результата?

В этот момент в столовую возвратилась Марина. Она молча прошла к столу, села и, налив себе чаю, заметила:

— Жаль, дядя Стас, тебе не удалось поближе познакомиться с Валерой. Он забавный.

Покровский вдохнул воздуха столько, что у него чуть не лопнула рубашка на груди, но Наташа не дала ему высказаться:

— Скажите, а чем вы занимаетесь? — быстро спросила она у Стаса.

— Я адвокат, — охотно ответил он. — Кстати, если потребуются мои услуги, можете обращаться.

— Уж лучше бы твои услуги никому никогда не требовались, — проворчал Покровский, раздумав говорить о Козлове.