Джанет Иванович - Дай пять

Я закатила глаза.

- Знаешь, что, по-моему, тебе следует сделать? – заявил Торчок. – Я думаю, тебе стоит проверить его банк. Выяснить, не снимал ли он денег со счета. Я не могу это сделать сам, учитывая, что я выгляжу, как тип, разбивающий людям коленки. Но ты приятная девушка. У тебя, наверно, есть какая-нибудь подруга, работающая в банке. Люди наверняка захотели бы сделать тебе одолжение.

- Я подумаю. А сейчас проваливай.

Торчок неторопливо направился к двери. По пути он снял с вешалки на стене видавшую виды кожаную коричневую куртку, повернулся и посмотрел на меня. Лицо его было серьезней некуда:

- Отыщи его.

В воздухе повисло недосказанное «или иначе».

Я задвинула за ним засов. При первой возможности нужно сменить замок. Наверняка кто-то делает замки, которые не позволяют народу запросто шастать в мою квартиру.

Я перезвонила матушке и объяснила ей, что я никого не взрывала. Тот тип, в некотором роде, сам взлетел на воздух с небольшой помощью старушки в розовой ночной рубашке.

- Ты могла бы иметь хорошую работу, - высказалась матушка. – Могла бы записаться на курсы, рекламируемые по телевизору, и выучиться на оператора-компьютерщика.

- Мне пора уходить.

- Как насчет обеда? Я сделала добрую кастрюлю жаркого с картофелем и подливой.

- Мне некогда.

- Персиковый торт на десерт.

- Ладно, я буду у вас в шесть.

Я стерла «дышащие» сообщения, убедив себя, что кто-то ошибся номером. Но в глубине души знала этого «воздыхателя».

Я дважды проверила замки на двери, проверила, безопасно ли закрыты окна и не прячется ли кто в шкафу или под кроватью. Потом долго принимала горячий душ. Закончив, я завернулась в полотенце, вышла из ванной… и очутилась лицом к лицу с Рейнжером.

- Ой!

Я отпрыгнула и прикрыла рукой грудь, схватившись покрепче за полотенце.

- Что ты тут делаешь? – заорала я на Рейнжера.

Его взгляд прошелся по полотенцу, потом вернулся к моему лицу.

- Да вот, пришел отдать твою кепку, Милашка. - Он водрузил мне на голову бейсболку с эмблемой «морских котиков» и поправил влажные кудряшки. - Ты оставила ее в вестибюле.

- О. Спасибо.

Рейнжер улыбнулся.

- Что? – спросила я.

- Красотка, - ответил Рейнжер.

Я сузила глаза:

- Что-нибудь еще?

- Ты собираешься в смену с Танком сегодня вечером?

- Вы еще охраняете это здание?

- В нем большая дыра, Милашка. Нужно держать плохих парней от нее подальше.

- Эту смену я пропущу.

- Ладно. У меня есть и другие работы, которые ты можешь попробовать.

- О, неужели? Вроде чего?

Рейнжер пожал плечами.

- Тут кое-что подвернулось. - Он сунул за спину руку и вытащил пистолет. Мой пистолет. - Тоже нашел в вестибюле.

И засунул оружие за полотенце в точности между грудей, задев голую кожу своими костяшками.

У меня перехватило дыхание, и на секунду мне показалось, что полотенце занялось пламенем.

Рейнжер снова улыбнулся. А я еще больше сощурила глаза.

- Буду на связи, - пообещал Рейнжер.

А потом ушел.

Черт. Я осторожно извлекла пистолет из полотенца и положила в коробку из-под печенья на кухне. Затем пошла к двери и проверила замки. Бесполезные куски хлама. Тем не менее, я их закрыла, включая засов. Не знаю, что еще я могла с этим сделать.

Потом вернулась в спальню, скинула полотенце и втиснулась в спортивный бюстгальтер и хлопковые трусы. Этому дню не предназначено быть днем шелка и кружев. Он должен стать серьезным днем хлопкового белья.

Полчаса спустя я уже была на улице в джинсах и хлопчатобумажной блузке. Я бодро влезла в Большого Голубого и вырулила со стоянки. Через два квартала я свернула на Гамильтон и тут заметила на хвосте машину. Вывернувшись на сиденье, я посмотрела на водителя. Торчок. Я сжала губы, когда он улыбнулся мне и помахал рукой. Не парень, а фантастика. Он наставлял на меня пистолет, и, возможно, имел какое-то отношение к тому телу в мусорном мешке, но мне с трудом удавалось по-настоящему испугаться его. Сказать по чести, в нем было что-то милое… в несколько занудном смысле.

Я прижалась к бордюру, дернула тормоз, вышла из машины и потопала в его направлении.

- Что ты творишь? – проорала я ему в окно.

- Слежу за тобой.

- Зачем?

- Не хочу ничего пропустить. На случай, если тебе повезет, и ты найдешь Фреда, хочу быть поблизости.

- Не знаю, как тебе втолковать, но, между нами, я считаю, что, похоже, Фред будет не в форме, чтобы расплатиться с тобой, когда я его найду, если вообще найду.

- Думаешь, он пошел на корм рыбам?

- Вполне возможно.

Он пожал плечами:

- Считай меня сумасшедшим, но я оптимист.

- Прекрасно. Так строй из себя оптимиста где-нибудь в другом месте. Мне не нравится, что ты таскаешься за мной. У меня от этого мурашки по коже.

- Я тебя никак не побеспокою. Ты знать не будешь, что я здесь.

- Ты у меня на хвосте. Как я знать не буду, что ты здесь?

- Не смотри в заднее зеркало.

- И еще я не думаю, что ты букмекер, - заявила я. – Тебя никто не знает. Я поспрашивала.

Он улыбнулся, словно его все это очень забавляло.

- Да? И кто я, по-твоему?

- Понятия не имею.

- Дай мне знать, когда поймешь.

- Козел.

- Какое оскорбление, - заметил Торчок. – Готов спорить, что твоей матушке не понравилось бы, как ты выражаешься.

Раздраженная, я залезла снова в «бьюик», вцепилась в руль и покатила в контору.

- Видишь парня, который припарковался за мной? – спросила я Лулу.

- На этом коричневом, как кусок дерьма, «додже»?

- Его зовут Торчок, и он утверждает, что он букмекер.

- По-моему, он не похож на букмекера, - сказала Лула. – И я никогда не слышала ни о ком по кличке Торчок.

Конни тоже высунулась в окно.

- И я его не узнаю, - заявила она. – И если он букмекер, то не очень-то преуспел в этом деле.

- Он говорит, дядя Фред должен ему денег, и он следит за мной на случай, если я отыщу Фреда.

- Ты сходишь с ума от счастья? – поинтересовалась Лула.

- Нет. Мне нужно от него избавиться.

- Навсегда? А то есть у меня тут один приятель…

- Нет! Просто до конца дня.

Лула еще раз взглянула на Торчка.

- Если я ему шины прострелю, он выстрелит в ответ?

- Наверно.

- Не нравится мне, когда люди в ответ стреляют, - возмутилась Лула.

- Думаю, может, поменяемся с тобой машинами?

- Поменять мою птичку «файерберд» на твоего кита? Не думаю. Наша дружба так далеко не зашла.

- Прекрасно! Здорово! Забудь, что я просила!

- Постой, - возмутилась Лула. – Ну что ты так придираешься. Я пойду и поговорю с ним. Я обладаю настоящим даром убеждения.

- Ты ведь не собираешься его запугивать?

- Я не запугиваю людей. За кого ты меня принимаешь?

Мы с Конни смотрели, как она гордо вышла из конторы и направилась к машине. Мы-то знали, за кого ее принимать.