Джанет Иванович - Дай пять

- Мы пришли посмотреть, нет ли у тебя тут каких-нибудь подозрительных личностей, здесь работающих, - пояснила Лула.

Леона посмотрела на нас испуганно: - В банке?

- Ну, возможно «подозрительные» не то слово, - успокоила я ее. – Не может ли кто здесь иметь связи с людьми, не совсем законопослушными?

Лена закатила глаза.

- Да почти все. Марион Беддл была Гризолли до того, как вышла замуж. Вы знаете же Вито Гризолли? И еще Фил Зак в ипотечном отделе живет рядом с Си Бернштайном, адвокатом, которого просто лишили практики за нелегальную практику. У охранника брат в Рауэй сидит за кражу со взломом. Хочешь, чтобы я продолжила?

- Давай подойдем с другого боку. Есть здесь кто-нибудь, кто выглядит слишком преуспевающим для такой работы. Знаешь, у кого, типа, появилось слишком много денег? Или кто-то отчаянно нуждающийся в деньгах? Кто любит азартные игры? Или дорогие наркотики?

- Хмм. Трудный вопрос. У Энни Шуман больной ребенок. Что-то с костями. У нее много счетов от докторов. Парочка народу играет в лотерею. Я одна из них. Роза Уайт любит ездить в Атлантик-Сити и играть на автоматах.

- Не пойму, зачем тебе все это знать, - сказала мне Лула.

- Нам известно о трех компаниях со сверхсчетами. Мы думаем, что есть вероятность открытия этих счетов, чтобы держать нелегальные деньги. Поэтому, возможно, есть веская причина, что счета открыли здесь.

- Типа, кто-то здесь в банке в доле, - сообразила Лула.

- Я вижу, куда ты клонишь, - догадалась Леона. – Вы предполагаете, что мы отмываем деньги. Деньги, приходившие на те счета, о которых ты спрашивала меня, почти немедленно уходят.

- Я точно не знаю, отмывание ли это, - сказала я. – Куда уходят деньги?

- Этого я не знаю, - ответила Леона. – Тебе нужно какое-нибудь должностное лицо в банке. И наверно, тебе не скажут. Я уверена, что это закрытая информация. Тебе нужно поговорить с Шемпски.

Мы поторчали там минут пятнадцать, но Шемпски так и не материализовался.

- Может, стоит отправиться за парнем, избившим жену, - предложила Лула. – Спорим, он сидит себе в гостиной, пьет пиво, ничтожество такое.

Я взглянула на часы. Полдень. Наверняка этот Кеньон Лалли только что встал. Безработные пьяницы обычно поздно просыпаются. Может, удобный момент взять его тепленького.

- Ладно, - согласилась я, - прокатимся.

- Очень удобно появиться на «БМВ», - заявила Лула. – Все в микрорайоне решат, что ты наркодилер.

О, великолепно.

- Я знаю об этих сенсорах и все такое, - сказала вдруг Лула, когда мы проехали с полмили, - но мне все еще не по себе, когда я сижу рядом с тобой.

Я прекрасно понимала, откуда это у нее. Я сама чувствовала то же самое.

- Я могу завести тебя в контору, если тебе так неудобно.

- Черт, нет. Не так уж я боюсь. Это просто, знаешь, заставляет задуматься. Что-то вроде, как когда я была «про». Никогда не знаешь, когда очутишься в машине с каким-нибудь маньяком.

- Должно быть, напряженная была работенка.

- Большинство моих клиентов повторялись, так что было не так плохо. Самое худшее – торчать вечно на углу. Не важно, жарко, холодно или дождь идет, но ты должна там стоять. Большинство народу думает, что труднее всего проводить время на спине, но нет, самое ужасное – это стоять на ногах день и ночь. У меня варикоз на ногах от этой круглосуточной вахты. Я догадываюсь, что будь я лучшей «про», то на спине проводила бы времени дольше, чем на ногах.

Я свернула из Ноттингэма на Гринвуд, повернула направо и пересекла железнодорожные пути. Трентонские поселения на субсидиях всегда напоминают мне лагеря для военнопленных, и во многих отношениях так оно и есть. Хотя, сказать по правде, не могу утверждать, что это худшее из того, что я видела. Куда предпочтительней, чем Старк Стрит, к примеру. Я предполагаю, что изначальная задумка состояла в жилищах, утопающих в садах, но на деле оказалось, что это бетонные и кирпичные коробки, присевшие на утрамбованной грязи. Если мне потребовалось бы описать этот район одним словом, я бы выбрала убогий.

- Нам нужно следующее здание, - напомнила Лула. – Квартира 4Б.

Я припарковалась за углом за квартал отсюда, так, чтобы нас не увидел Лалли, вышла и изучила фото Лалли.

- Отличный ход с бронежилетом, - заметила Лула. – Может пригодиться, когда являешься к новым соседям с подарками.

Небо было пасмурным, и по дворам носился ветер. На улице стояли несколько припаркованных машин, но не было ни души. Ни собак, ни детей, ни сидевшего на крылечках народа. Словно город-призрак, а архитектором его значился Гитлер.

Мы с Лулой прошли к 4Б и позвонили.

Дверь открыл сам Кеньон Лалли. Ростом он был с меня, носил низкие узкие джинсы и теплую футболку. Волосы торчком, небрит. И вид, как у мужика, который шлепает женщин направо и налево.

- Что? - сказала Лула, увидев его.

- Нам не нужно тут печенье от девочек-скаутов, - заявил Лалли. Потом захлопнул дверь.

- Ненавижу, когда люди так делают, - возмутилась Лула.

Я снова позвонила, но никто не откликнулся.

- Эй! – завопила Лула. – Агенты залогового правоприменения. Откройте дверь!

- Пошли в задницу, - завопил в ответ Лалли.

- К черту с этой чепухой, - произнесла Лула, пнула ногой дверь, и та со стуком распахнулась.

Мы так обе удивились, что просто встали как вкопанные. Никто из нас не ожидал, что дверь откроется.

- Бюджетное правительственное жилье, - наконец, выдала Лула, покачав головой. – Заставляет задуматься, верно?

- Вы заплатите за это, - пригрозил Лалли.

Лула встала, засунув руки в карманы куртки. – Это ты мне? А ну-ка иди сюда, мистер Крутой Парень, разберемся.

Лалли полез на Лулу. Лула выставила руку, толкнула Лалли в грудь, и тот свалился, как куль с песком.

- Самый быстрый электрошокер на Востоке, - заявила Лула. – Ух ты, взгляните-ка на это… черт, я случайно ударила парня, что бьет жену.

Я надела на Лалли наручники и убедилась, что он дышит.

- Вот же черт, - снова сказала Лула. – Я такая неуклюжая. Опять случайно задела его. Она наклонилась над Лалли с электрошокером в руке. – Хочешь, заставлю его плясать?

- Нет! – решительно пресекла я. – Никаких плясок!

Через минут пятнадцать глаза Лалли открылись, и пальцы его стали сгибаться, но я-то понимала, что понадобится больше времени, чтобы он оказался в состоянии встать и хоть сколько-нибудь пройти.

- Тебе нужно было ходить в гимнастический зал, - поучала его Лула. – И перестать хлестать пиво. Ты совсем не в форме. Я же только разок тебя вжикнула, и только посмотри на себя. Никогда не видела столь жалкое зрелище после одного малюсенького тычка.

Я дала ключи Луле:

- Подгони машину, поскольку ему далеко не уйти в таком виде.

- Ты можешь больше меня не увидеть, - предупредила Лула.