Андрей Кивинов - Пурга

Встретились, обнялись, помянули… А утром ударил присланный коллектив в противоположном направлении. И удар пришелся по больному бюджетному месту. Не слишком ли много государевых денег ушло на ремонт центральной улицы Великобельска? И кому принадлежат фирмы, проводившие означенный ремонт? Дочке?! Какое совпадение! И почему это отремонтированное дочкой дорожное покрытие развалилось уже через два месяца? Ах, климат такой… Понимаем. Придется заменить. Нет, не асфальт, а климат.

Губернатора взяли на федеральной трассе по дороге в ближайший аэропорт. Вместе с дочкой. Он доказывал, что летит в Израиль исключительно для водных процедур в соответствии с графиком отпусков, что готов явиться к следователю по первому зову, но ему не поверили. Опять позвонил в столицу, но там отреагировали вяло. Видимо, градоначальник просрочил платеж наверх. Либо вообще посчитал, что время откатов прошло, и можно жить по собственным правилам. Но по собственным правилам живут только боги. Да и то не факт.

В итоге вместо Мертвого моря городской головушка оказался в живом Лефортово, по соседству с Хомутовичем, которому к прежнему компьютерному греху добавили обвинения в паре заказных убийств и шпионаже в пользу Молдовы: под видом гастарбайтеров, рывших канал, в страну, оказывается, проникали вражеские элементы.

Задержание показали по всем каналам, объявив его результатом начавшейся в стране войны с коррупцией.

Безвластие в городе длилось недолго. Из Москвы прибыл наместник — чиновник федерального уровня. Серьезный человек, не любящий белок, если верить служебной характеристике. К захвату теневой ниши приступил некий Гена Бетон, бежавший от разборок из соседнего Новоблудска. Пока господа не пересекались в открытом противостоянии, изучали повадки друг друга заочно и готовились к грядущим боям без правил.

Политическая ситуация не могла не сказаться и на Родионе. Все, кто находился в опале, теперь садился на коня. Конечно, ему было вполне комфортно и в «Дикой Белке», но душа просила большего, и глаза поглядывали в сторону телецентра. В итоге, в один прекрасный день после «застолья» с бывшим олимпийским чемпионом он решился и набрал номер старой знакомой из отдела культуры.

— Алло, привет, Вер… Это Арнольдыч.

— Какой, на хер, Арнольдыч?

— Ой, извини… Перепутал. Панфилов это.

— А, Родя?! Привет, привет, пропащий…

Поболтали, повспоминали, обсудили. Власть хоть и сменилась, но недостатка в кадрах не наблюдалось.

— Попробуй поговорить с Фроловой, — посоветовала культурная Вера, — ее мужик недавно бросил.

Дама по фамилии Фролова, судя по всему исполняла обязанности руководителя канала после бегства предыдущего.

— Спасибо, Вер. А как ее звать?

— Эдуардовна. Мария Эдуардовна. Любит пирожные «буше» и казино. Ездит на зеленом «Киа».

— Так казино, вроде, у нас нет.

— Казино нет, но никто не запрещает его любить.

Тем же вечером, отпросившись у Катерины, Панфилов набросил аркан на зеленую «Киа» и ее хозяйку. Хозяйка, потерявшая мужчину, особо не сопротивлялась. Тем более что ковбой был моложе ее лет на пятнадцать. Да и наездником оказался неплохим. Родео удалось. Казино, к слову, спокойно функционировало на прежнем месте под вывеской фонда «За гуманизм и милосердие».

Утром, когда молодой ковбой принес лошадке кофе с буше и сигарету в постель, она тут же перешла к производственным вопросам.

— Я хочу пару программ запустить. О здоровье и детскую. Нужны будут ведущие. Не хочешь попробовать?

— Немножко не мой профиль.

— Брось ты. У нас у всех один профиль… Главное, на экран вернешься. А там поглядим.

Родион выбрал детство. В медицине он не разбирался совершенно, если не считать противопохмельных средств и таблеток для повышения потенции. Новая программа называлась «Волшебный посох». В студию приглашались детишки, демонстрировали врожденные таланты, и победитель получал спонсорский приз, якобы наколдованный с помощью того самого волшебного посоха. От ведущего зависело очень многое, если не все.

Катерина, узнав о намерениях лучшего говоруна, конечно, огорчилась. Все-таки Родион был лицом — в смысле «языком» «Дикой Белки».

— А может, останешься, Родя? Мы скоро три филиала открываем. Один в Москве.

— Извини, Кать. Москва — мелковато. Ладно б, еще Лондон.

— В Лондоне, кстати, тоже наших полно. И пьют не меньше. Так что никогда не говори «never».

«Арнольдычу» устроили достойную отвальную, учредитель подарил ему на память почетную грамоту, кубок и бутылку фирменной водки, а вышибала прослезился.

И началась новая гонка за рейтингом. Первые программы, как и следовало ожидать, не показали высоких результатов. Но талант не пропьешь. Ведущий, выучивший в «Дикой Белке» огромное количество тостов, мог разговорить даже самого замкнутого ребенка. «Дядя Родя» быстро стал своим в доску. На созданный при канале форум пошли восторженные отзывы, запись желающих продемонстрировать свои таланты не умещалась на одном мегабайте.

Ведущего вновь стали узнавать на улице, особенно дети. Пришлось купить солнцезащитные очки и машину — звезде не пристало ездить в маршрутке. Интервью, фан-клуб, тусовки. Одно плохо — опять «развязал».

Через месяц количество эфиров увеличилось до четырех в неделю. В студии записывали восемь программ в день, потом ведущий сутки «отмокал» и утром ехал на следующую запись.

Размахивающий волшебным посохом Родион постепенно становился для многих великобельцев виртуальным членом семьи. В определенный час дети бежали из подворотен и притонов к экрану телевизора, бросая по пути недокуренные сигареты и недопитое пиво. Дядя Родя жег. От него ждали чуда.

А он — ждал любви. И дождался.

Как-то после очередной записи познакомился с пришедшей в студию для массовки кареглазой пышногрудой брюнеткой. Вообще-то Панфилов дал зарок — не клевать исключительно на внешность. Не так давно он сидел в жюри конкурса красоты и задавал участницам вопросы для проверки интеллекта. Ни одна из десяти не смогла ответить, в каком году приключилась Великая Октябрьская социалистическая революция. А трое промолчали после наводящей подсказки: «А уж не в семнадцатом ли?»

Но, увы, инстинкт победил разум. Доказано, что при знакомстве с девушками девяносто процентов мужчин реагируют прежде всего на их внешность. Оставшиеся десять — слепые, слабовидящие и неверно ориентированные. Родион был ориентирован верно.

Брюнетка просто попросила автограф, но ведущий, разбиравшийся в женщинах, сразу уловил, что она готова поделиться с ним своим роскошным телом. А возможно, и душой. Пригласил на чашечку. Девушка назвалась Ритой, недавно ей исполнилось двадцать два. Она состояла в законном браке за дальнобойщиком, училась на ветеринара, потому что любила животных. Родион было огорчился, но Рита дала понять, что муж не может быть препятствием для глубоких чувств. Тем более что его глаза всю жизнь глядят в ночь, а в настоящее время он в рейсе.