Джорджетт Хейер - Неоконченное расследование

— Слушай меня внимательно, приятель. Не собираюсь больше спрашивать тебя, почему ты так долго не отдавал ружье хозяину, потому что прекрасно знаю, что ты хотел из него пострелять. И не буду пугать тебя тем, что ты нарушил закон, имея на руках оружие, но не имея при этом лицензий, так как констебль Хобкирк сказал мне, что уже задал тебе за это хорошую взбучку.

— Да, сэр, — вздохнул парень, смущенно улыбнувшись.

— Тогда ответь мне честно на последний вопрос. Был ли ты в субботу на общинных землях с ружьем?

На лбу у Рэга выступили бисеринки пота.

— Да, сэр. Я был там, но я клянусь!.. Я не стрелял в этого джентльмена.

— А куда же ты стрелял? — спокойно поинтересовался Хемингуэй.

— Я стрелял по мишени, сэр. Так меня учил Тэд. Мы всегда стреляли с ним вместе, пока ружье было у нас. Когда же Тэд ушел на службу, он сказал, чтобы я сразу отдал ружье пастору. Но у меня оставалось еще несколько патронов, и я решил, что отдам его в воскресенье.

— И что же тебе помешало это сделать?

— По всему Торндену только и говорили, сэр, что в субботу вечером застрелили мистера Уоренби.

— До тебя дошел слух, и ты испугался, не так ли?

— Да, сэр, потому что…

— Потому что ты стрелял по мишени в районе Фокслейна, — закончил за Рэга Хемингуэй.

— Это не так, сэр, — воскликнул Рэг. Щеки его покраснели. — Вам сказал об этом старый мистер Биглсуэйд, но это неправда. Я пошел к гравийному карьеру сквайра, потому что во второй половине дня по субботам там никого не бывает. Я даже прихватил с собой карты, сэр, по которым стрелял, чтобы вы убедились, что я говорю правду.

С этими словами он извлек из кармана несколько продырявленных картонных карточек и положил на стол перед Хемингуэем. Если это и не убедило старшего инспектора, что Уоренби убил не Рэг, то он понял наверняка, что убить его могла лишь шальная пуля, так как стрелял Рэг как минимум в ста ярдах от Фокслейна.

— И с какого расстояния ты стрелял? — поинтересовался Хемингуэй.

— Приблизительно двадцать пять ярдов, сэр.

— Неплохая стрельба, приятель, — закончил старший инспектор.

— Да, сэр, — с явной гордостью согласился юноша. — Тэд говорил, то если я научусь хорошо стрелять, то попаду в ту же команду, что и он. А для этого надо тренироваться каждый день.

— Тогда тебе надо вступить в стрелковый клуб, а не палить тайком из одолженного оружия, — посоветовал Хемингуэй, возвращая Рэгу карты. — Сколько было времени, когда ты находился в районе гравийного карьера?

— Я пришел туда, когда еще не было пяти, сэр. А домой вернулся в половине шестого. И мама, и Клод, и Эдди могут подтвердить это, сэр.

— Ну что ж, обязательно у них спрошу, если возникнет такая необходимость. А теперь скажи мне, что ты делал с ружьем, когда вернулся домой?

— Я почистил его, сэр.

— А потом? — настаивал Хемингуэй.

— Ничего, сэр. Завернул в мешковину, потому что Тэд всегда говорил, что…

— Хватит о том, что тебе говорил Тэд, а отвечай, пожалуйста, на мои вопросы. Ты запер ружье в сарае?

— Не сразу, сэр. Клод и Альфи поломали стул, и мама велела мне починить его. Только после этого я запер сарай.

— А где ты чинил стул? Надеюсь, в сарае?

— Да, сэр. И я запер его, когда меня позвали домой ужинать.

— Так ты уверен, что никто не мог добраться в это время до ружья?

— Это абсолютно исключено, сэр. А что касается мистера Биглсуэйда, то с того места, где он сидел, он никак не мог услышать выстрел. Более того, если он говорит, что слышал один выстрел, то почему не слышал остальные?

Хемингуэй вытащил из ящика стола план Торндена.

— Пойдем на то место, где сидел мистер Биглсуэйд. Ты покажешь мне его. Хотя, впрочем, покажи его на карте.

Рэг послушно встал и подошел к столу.

— Это немного сложновато, сэр, потому что там много растительности. Но приблизительно вот здесь, — указал он точку на карте.

— Где-то между кустарником и гравийным карьером, — закончил Хемингуэй.

— Да, сэр. И Биглсуэйд сидел на скамейке именно там, где проходит тропинка, по которой он имеет обыкновение прогуливаться. И вы видите, сэр, что это достаточно далеко от карьера. Он все это говорит только для того, чтобы попасть в газету. А с ружьем он действительно меня видел.

— Где?

— На тропинке примерно против дома мисс Патердейл.

— А с какой стати ты пошел по тропинке, когда вполне мог пройти вдоль оврага, сократив себе путь от карьера примерно вдвое?

— Видите ли, сэр, ружье-то было у меня незаконно, и я не хотел, чтобы кто-то видел меня. А в этом месте по выходным гуляет много людей. Я и решил, что чем меньше людей меня увидит, тем будет лучше.

— И ты встретил на своем пути только мистера Биглсуэйда. А он говорит, что когда спросил тебя, что ты там делаешь с оружием, ты надерзил ему в ответ и убежал. Что же заставило тебя испугаться его? Ведь этот джентльмен, как я понял, не отличается особым отношением к закону.

— Этот мистер Биглсуэйд — сущий дьявол, сэр. На днях Альфи подшутил над ним, и я боялся, что он пойдет к пастору или к мистеру Хобкирку, чтобы пожаловаться.

— Тогда на этом и закончим. Пока у меня нет к тебе больше вопросов. Отправляйся на работу и постарайся больше не нарушать закон, — сказал Хемингуэй.

— Спасибо, сэр. Я никогда больше не сделаю ничего подобного, — с облегчением пообещал Рэг.

Он вылетел из комнаты, чуть не сбив с ног входящего инспектора Харботла.

— Это и есть тот самый Дитчлинг? Похоже, вы задали ему хорошую взбучку.

— Да нет, Хорэйс. Просто когда он увидел вас, то решил, что за ним пришел палач… Какие-нибудь новости?

Харботл протянул шефу запечатанный сургучом конверт. Прочитав, Хемингуэй со вздохом отложил письмо в сторону.

— Хотите сказать, что среди изъятых ружей нет ничего, что могло бы нас заинтересовать? — спросил Харботл.

— Абсолютно ничего, — подтвердил Хемингуэй. — Более того, мне не нужен микроскоп, чтобы убедиться, что ружье пастора не то, которое я ищу. Безусловно, мы отправим его на экспертизу, но на нем можно заранее поставить крест. Пастор вообще вряд ли знает, где мушка, а где собачка…

— Тогда, возможно, нам придется заранее изымать и проверять все те ружья, о которых вы, шеф, и слышать не хотели.

— Возможно, — согласился Хемингуэй. — А может, нам и не придется этого делать. Вы знаете, Хорэйс, это дело начинает меня просто смешить. Но сейчас нам лучше подумать о первом судебном разбирательстве. Наверняка туда притащится как минимум пол-Белингэма. Ну да не будем забивать себе голову. Завтрашний день все покажет.

Продираясь сквозь толпу в зале суда, Хемингуэй, обернувшись, проговорил:

— Что я говорил, Хорэйс. Как минимум полгорода здесь.

— Интересно, что они рассчитывают услышать? Удивляюсь этим идиотам, — заметил главный констебль, присоединившийся к инспекторам еще на улице. Он явно был в дурном расположении духа.