Наталья Александрова - Миллион черных роз

— Николай Афанасьевич, хотите апельсинового сока? — спросила она, появившись на пороге комнаты в коротком прозрачном пеньюаре.

— Давай, — лаконично отозвался Аветисов, с неудовольствием окинув взглядом просвечивающие сквозь кружева костистые прелести.

И в этот момент в дверь квартиры зазвонили.

— Не открывай! — вскрикнул Аветисов.

В этом звонке материализовались все его страхи. Это были «они» — все те, кто угрожал ему, собирался его убить.

— Откройте, водопроводчик! — раздался голос за дверью.

— Мы никого не вызывали! — отозвался Аветисов, и тут же пожалел.

Надо было молчать, тогда страшные «они» за дверью подумали бы, что в квартире никого нет, и ушли восвояси. Или наоборот — вломились бы в квартиру…

А теперь они точно знают, что Николай Афанасьевич дома.

— Мне обязательно надо к вам войти! — надрывался голос за дверью. — Вы заливаете своих соседей снизу!

— Никого мы не заливаем! — воскликнул Аветисов, трясясь от страха. — У нас вообще вода выключена!

— Вода может быть выключена, а течет в стене или по трубам, мне обязательно нужно поглядеть! — настаивал упорный водопроводчик.

— Никого не пустим! — стоял на своем Аветисов.

— Ну, смотрите, тогда будете соседям ремонт оплачивать!

Несчастная Асунта побледнела: она знала, что у соседки снизу, подружки мелкого, но очень наглого рэкетира, сделан дорогой евроремонт, и залить ее страшно боялась — крутой соседкин бойфренд в случае такой аварии непременно устроил бы бедной секретарше веселую жизнь…

Асунта устремилась к двери и открыла замок.

На пороге появился невысокий мужичок — классический сантехник: трехдневная щетина, прорванная на локтях кожаная куртка, сильно поношенная вязаная шапочка с непереводимой якобы финской надписью и выражение безысходного недовольства жизнью на лице.

— Ну, и где тут у вас удобства? — спросил он перепуганную Асунту.

— Там! — испуганная прелестница попыталась поплотнее запахнуть свой эфемерный халатик и показала направление на ванную комнату.

«Что это за водопроводчик, если он не знает, где в квартире ванная?» — с привычным страхом подумал Аветисов.

— Я здесь новый, недавно только с другого участка перевелся, — пояснил водопроводчик, как будто прочтя мысли Николая Афанасьевича.

«Даже если так, — подумал Аветисов, — он ведь только что был у соседки, а планировка квартир, расположенных друг над другом, одинаковая».

— А ваша соседка, когда делала в квартире ремонт, ванну и туалет в другое место перенесла! — отреагировал на невысказанные подозрения экстрасенс-водопроводчик, проходя в ванную комнату.

«Да что же это такое! Он что же, мысли мои читает?» — подумал Аветисов, окончательно деморализованный.

— Да! — донесся из ванной внушительный голос водопроводчика. — Видно, в стенке каверна! Придется, хозяйка, плитку бить!

— Боже мой! — Асунта всплеснула руками, живо представив себе, какую грязь разведут у нее в квартире и сколько денег с нее за это слупят. — А без этого обойтись совершенно никак нельзя?

— Можно, — водопроводчик вышел из ванной и неожиданно энергичными и легкими для представителя его профессии шагами проследовал в комнату, — но это вам гораздо дороже обойдется.

— Сколько? — обреченно осведомилась Асунта.

— А это мы сейчас у господина Аветисова узнаем!

«Водопроводчик» остановился напротив директора «Алиби» и уставился на него проникновенным прокурорским взглядом.

— Что, любезный Николай Афанасьевич, думаете отсидеться здесь под крылышком у своей очаровательной подруги?

На Аветисова страшно было смотреть: он вжался в кресло, глядя на ужасного «водопроводчика», как кролик на голодного удава; подбородок у него мелко дрожал, а лицо стало так бледно, что впору было вызывать «Скорую помощь». Сбылись самые худшие его ожидания, идиотка Асунта своими собственными руками впустила в квартиру наемного убийцу…

Словно почувствовав свою вину и решив немедленно ее искупить, Асунта схватила первый попавшийся под руку тяжелый предмет — это оказалась хрустальная ваза с яблоками — и как тигрица бросилась на человека, посмевшего покуситься на ее великую любовь, на мужчину ее мечты.

В развевающемся прозрачном пеньюаре, с всклокоченными волосами, торчащими вперед редкими зубами и с хрустальной вазой в руке она представляла собой впечатляющее зрелище.

Услышав за спиной стук падающих на пол яблок, «водопроводчик» обернулся как раз вовремя, чтобы уклониться от нацеленной в его голову вазы и ловко перехватить за руку разъяренную Асунту.

— Вот что делает с женщинами настоящая любовь! — с искренним восхищением в голосе сказал он Аветисову. — Мне кажется, вы ее недооцениваете. Скажите вашей телохранительнице, Николай Афанасьевич, чтобы она успокоилась: вы же понимаете, если бы я хотел вас убить, все было бы уже давно кончено.

— А чего же вы хотите? — испуганно проблеял Аветисов.

— Поговорить! — последовал лаконичный ответ.

Николаю Афанасьевичу голос страшного гостя показался удивительно знакомым, хотя он безусловно никогда не видел эту гнусную небритую физиономию с явными следами давнего запоя.

— О чем вы собираетесь со мной говорить? — осторожно осведомился шантажист-неудачник.

— О жизни! — гость ухмыльнулся. — О женщинах. В частности, о вашей бывшей жене Валерии Борисовне.

«Убьет! — в ужасе думал Аветисов. — Раз о Валерии — точно убьет. Наверняка он и ее убил. Одна рожа чего стоит — настоящий убийца».

— Да не бойтесь вы меня! — гость снова криво и двусмысленно ухмыльнулся. — Не меня вам надо бояться, а господина Богомолова. А я вам, наоборот, помочь могу… по крайней мере, советом.

— Что вам нужно узнать? — проговорил Аветисов, глядя на страшного человека с выражением полной безысходности.

— Я знаю, что Валерия Борисовна работала в подставной фирме «Уникорн», — начал «водопроводчик», — через которую Богомолов отмывал огромные деньги из городского бюджета…

— Тише! Ради бога, тише! — простонал Аветисов. — Какие страшные вещи вы говорите! А если вы это и так знаете, зачем вам я?

— Я тоже кое-чего не знаю. Как я понимаю, Валерия Борисовна скопировала кое-какие важные финансовые документы и собрала улики, доказывающие причастность Богомолова к этой афере…

— О господи! — Аветисов вертелся в кресле, как уж на сковородке, а глаза его удивительным образом смотрели одновременно во все стороны.

— Подозреваю, что она не собиралась шантажировать Богомолова, а компромат на него придерживала исключительно в целях собственной безопасности. Объясните мне, дорогой Николай Афанасьевич, вы-то здесь при чем? Какова ваша роль в этом криминально-финансовом раскладе?