Фаина Раевская - Трижды заслуженная вдова

— Что ты привязалась к этому наследству?! — прикрикнула Люська. —Может, парень не хотел, чтобы папенька женился на Соне и пополнил собой печальный список ее покойных мужей?

— Может, но вряд ли, — остудила я Люськин пыл. — Ты вспомни, как Левка отца своего ненавидит. Да и Соню тоже...

— Вот-вот! Из-за ненависти он ее и по-решил! Как представил себе, что за гремучая смесь образуется из Гамлета и Сони... Они бы весь город к рукам прибрали...

— Ну тогда твой Левка просто Робин Гуд! А Розу Адамовну тоже он утопил? Ее-то за что? Старушка — божий одуванчик, город ей без надобности, хватало мужниных денег и на лекарства, и на хлеб с икоркой...

Люська почесала за ухом и нехотя согласилась:

— Да, чепуха получается! Что делать-то, Жень? Будем опять стресс снимать? Там еще граммов сто осталось...

— Нет уж, с меня хватит, — я решительно отвергла предложение подруги. — Боюсь, что второй такой процедуры я не переживу. Пойдем-ка лучше кофейку попьем!

Люська тяжело вздохнула, но согласилась.

В процессе приготовления кофе и последующего ритуала распития этого божественного напитка мы немного пришли в себя и даже несколько раз похихикали, вспомнив о визите Вовки. Все испортил Левка.

Он позвонил и трагическим голосом coобщил, что у него только что побывал следо-ватель (тот самый, мерзкий и дотошный!) и что завтра его, Левку, вызывают в прокуратуру на допрос. Потом он прозрачно намекнул, что неплохо было бы нашему руководству вмешаться в происходящее и прекратить произвол всяких там следователей!

— Я не собираюсь идти в тюрьму! — заявил Левка и уронил трубку.

Пересказав Людмиле содержание разговора, я заметила:

— Да кто ж его посадит? Он ведь сын депутата!

— Это точно! — вздохнула Люська. — Видимо, сидеть будем только мы.

Однако на этом сегодняшний день, щедрый на сюрпризы, не закончился. Поздно вечером, когда мы с тоской смотрели какой-то документальный фильм о тюремных буднях, мысленно примеряя себя к ним, нагрянули гости. Ромка, Венька и Саня ввалились в Люськину квартиру с огромным пакетом, полным всяческой снеди. Энтузиазма при их появлении я не испытала. Совсем не хотелось суетиться, собирать на стол и развлекать честную компанию светской беседой. Тем более что за несколько минут до прихо-да гостей мы с Люськой поставили в духовку добрую порцию сухарей...

— Здорово, девчонки! — весело гаркнул Веник. — Как настроение?

— Бодрое, — кисло ответила Люська и поплелась на кухню.

— Саня и ты, Веник, помогли бы девушке, — посоветовал друзьям Алексеев.

Венька лукаво мне подмигнул и вместе с Саней скрылся на кухне. Ромка крепко меня обнял и поцеловал, как покойницу, в лоб.

— Ну, привет, хулиганка, — нежно прошептал он мне в ухо. — У меня есть к тебе пара вопросов... Постарайся ответить на них максимально подробно и так, чтоб я поверил...

Я уныло кивнула, заранее придав лицу выражение смирения и раскаяния.

— Ладно, задавай свои вопросы...

Алексеев потер пятерней подбородок, заросший трехдневной щетиной, и сказал:

— Собственно, вопрос-то всего один... В какое дерьмо ты опять влезла?

Взгляд супруга посерьезнел и уперся в меня.

— Э-э... ты о чем, Рома? Если о ремонте, так ведь ты сам говорил...

— Зачем тебя Вовка разыскивал? — перебил меня муж.

Я почувствовала облегчение. Выходит, что Вовка ничего не сказал Алексееву. Но это пока. Кто знает, сколько Ульянов будет молчать? Но Ромке, разумеется, я тоже ничего не скажу, по крайней мере сейчас. Не приведи господь, осерчает и лишит меня путешествия по Европе! Как же тогда Пизанская башня и испанская коррида?!

— Черт возьми! И это все? — подняла я на мужа честные глаза. — Просто Дуська просила рецепт моего фирменного пирога, вот и все! Я давно ей обещала...

Какое-то время Алексеев пристально меня разглядывал, но в конце концов поверил.

Появилась Люська. Тревожно глянув в нашу сторону, она сообразила, что я не проболталась, повеселела и пригласила к столу. Ужин прошел, как это принято говорить, в теплой непринужденной обстановке. Кстати, выяснилось, что Саня, побывав у матери, теперь помогает Ромке претворять в жизнь мои гениальные дизайнерские идеи.

Вскоре «группа товарищей» отбыла восвояси. Мы с Люськой облегченно вздохнули и отправились спать. Я долго ворочалась в кровати, пытаясь устроиться поудобнее. Наконец стало ясно, что дело это зряшное: сон упорно не желал заключать меня в свои объятия.

— Люська, ты спишь? — вполголоса позвала я подругу.

— Сплю, — бодро отозвалась она, — а ты мне мешаешь...

— Знаешь, Люсь, — не обращая внимания на ее ворчание, сказала я, — нам надо в психушку.

— Точно, давно пора! Уж лучше в дурдом, чем в тюрьму! Нужно только завтра поубедительнее психов изображать и ни в коем случае не косить под Наполеона, Цезаря и прочих знаменитостей — ими все психиатрические клиники страны забиты до отказа. Знаешь, я думаю, тебе нужно из себя Агату Кристи строить! Это точно сработает! А что? Девушка решила написать детективчик, вот башню у нее и снесло на этой почве...

Я слушала подругу и не понимала, о чем она толкует.

«Может, и правда я уже сошла с ума?» — подумалось мне.

Люська же тем временем продолжала развивать мысль:

— Со мной сложнее малость...

— Почему? — на всякий случай поинтересовалась я.

— Ну, две Агаты Кристи в одном городе — это уже перебор. Может, под Каменскую закосить, как ты думаешь?

— С трудом, — честно призналась я. — Ты только что мне о чем толковала?

— Как это, о чем? — обиделась подруга. — Сама же сказала, что нам в дурдом пора... Сказала?

— Сказала...

— Вот я и изобретаю диагнозы, чтоб, значит, натурально все выглядело...

Не иначе, сегодня сильные магнитные бури и лунное затмение в придачу! Потому что я опять ничего не поняла.

— Люся, — осторожно обратилась я к подруге, — ты только не волнуйся, ладно? Скажи, пожалуйста, ты собралась в психушку?

— Ну, — подтвердила Люська. — А ты разве нет?

— Знаешь, вообще-то мне не к спеху... А что у тебя болит?

Зажегся свет. Передо мной стояла подруга в пижаме веселенькой расцветки и гневно сверкала глазами.

— У меня мозги болят от тебя! Потому что устали напрягаться, разгадывая твои шарады! По-моему, тебе даже и симулировать ничего не надо — в дурдом тебя засадят, как только ты рот откроешь! Отвечай, как на суде: правду и ничего кроме правды! Согласна?

Я испуганно кивнула и натянула одеяло до самого подбородка.

— Ты собираешься завтра в прокуратуру к Вовке?

Я снова кивнула.

— А оттуда куда?

— Домой, — неуверенно ответила я. — А ты?

— А в тюрьму когда?

— Зачем?

— Ну, нас ведь подозревают в убийстве, — напомнила она. — Разве теперь за это не сажают?

— Так ведь доказать еще надо, что именно мы убили! Поэтому Вовка с нас и взял подписку о невыезде!