Карина Тихонова - Ночь большой луны

― Десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать, ― считала Ника вслух, а одноглазые скелеты скалились на них половинами челюсти. Второй глаз и остаток черепа прятались в земляной стене.

― Тринадцать, ― повторила Ника. ― Их здесь тринадцать. Давайте передохнем.

Она присела на пол.

Вслед за ней уселись остальные.

― Душновато здесь, ― сказал Степка, вытирая шею ладонью. ― Совсем дышать нечем. А ты говорила, не надо делать большой проход… Сейчас бы вообще задохнулись!

― Да, душно, ― признала Ника. Она положила камеру рядом с собой и нерешительно спросила: ― Может, вернемся?

Тюбик поддержал предложение умоляющим поскуливанием. Но они с Никой остались в меньшинстве.

― Ни за что! ― отрезал Егор. ― Второй раз я назад не поверну!

― А я и в первый не поверну, ― поддакнул Васька вызывающим тоном.

А Степка выразился просто:

― Интересно же… Да мы ночью не заснем, если не узнаем, что в конце!

― Как хотите, ― сдалась Ника.

Поднялась на ноги и спросила:

― Отдохнули? Тогда вперед.

Они миновали два поворота. Воздух стал таким спертым, что дышали незваные гости с трудом.

― Надо было ход пошире сделать, ― пробормотал Степка под нос.

Егор молчал. Экономил силы.

― Стоп! ― сказала вдруг Ника.

Они остановились.

― Пришли? ― спросил Степка трепещущим голосом.

― Кажется, да, ― хрипло ответила Ника и позвала: ― Егор, иди сюда.

Егор механически отметил, что Ника сказала ему «ты». Бедная девочка, как же она волнуется, если позволила себе такую ужасную вольность!

Он беззвучно усмехнулся. Отодвинул в сторону Степку, сделал шаг вперед. Глаза отчего-то сильно слезились.

― Что случилось? ― спросил он.

― Фонарь включите, ― ответила Ника.

Он поднял фонарь, нажал на кнопку. Прямо перед ним блеснуло в темноте гладкое цилиндрическое тело.

― Что это? ― не понял Егор.

― Колонна, ― ответила Ника. ― А рядом с ней ― вторая.

Она повернула рукой вправо. В трех шагах от колонны нарисовалось точно такое же гладкое цилиндрическое тело.

― Вход в погребальную камеру, ― сказала Ника, и голос ее дрогнул. ― Егор, посветите вверх.

Они одновременно подняли фонари к потолку. Два ярких луча высветили странную каменную кладку, похожую на черепицу.

― Один камень клали над другим, ― тихо сказала Ника. Кашлянула и договорила будничным пресным тоном: ― Не может быть!

― Почему? ― спросил Васька из-за спины отца.

― Потому что точно так же были оформлены гробницы в Микенах, ― ответила Ника.

― Это где? ― спросил Степка.

― Это в Греции.

― Тогда почему…

― Не знаю, ― оборвала Степку Ника. ― Даже боюсь догадываться. Хотя с самого начала надеялась…

Она умолкла. Луч ее фонаря провалился в темноту входа между колоннами.

― Открыто, ― констатировал Егор.

― Да, ― подтвердила Ника. ― Так и должно быть…

Она снова умолкла.

Тюбик тихо заворчал где-то внизу.

― Тихо! ― приказал Егор.

Тюбик обиженно умолк. Ника неловко откашлялась.

― Ну, что? ― сказала она. ― Вперед, Егор! Вам принадлежит честь войти первым!

Егор выставил фонарь перед собой, как кинжал, и пошел за длинным светящимся лучом. Погребальная камера оказалась такой огромной, что даже свет мощного профессионального фонаря спелеологов не доставал до противоположной стены.

― Не светите так далеко! ― поспешно сказала Ника. ― Светите под ноги! Не дай бог, на что-то наступите!

Егор поспешно направил луч в земляной пол.

― Всех остальных тоже касается! ― сказала Ника, обернувшись. ― Смотрите под ноги и, ради бога, ничего не трогайте!

Они шли цепочкой: впереди шагал Егор, после него шла Ника, замыкали шествие Степка с Васькой.

«Десять шагов, двенадцать шагов, пятнадцать шагов, ― считал Егор. ― Господи, неужели основание холма такое широкое?!»

И тут же уперся в противоположную стену.

Вернее, в стену, выложенную гладкими камнями. А на них были нарисованы чудесные и яркие картинки, которые историки называют «фресками».

― Боже мой! ― сказала Ника, и Егор не узнал ее голос. ― Боже мой!

― Красота какая! ― протянул Степка восхищенно.

А Васька только шмыгнул носом от полноты чувств.

Ника приложила дрожащую ладонь к холодному камню.

― Мне это не снится? ― растерянно спросила она.

Ей никто не ответил.

Минуту они стояли перед стеной и разглядывали удивительные изображения. Краски все еще хранили первоначальную яркость, мастерство неизвестного художника было высочайшим.

― Ника! Смотри! ― позвал Васька.

Луч его фонаря описал дугу по оставшимся трем стенам помещения.

Ника громко ахнула.

Все стены погребального зала были выложены каменными плитами и расписаны рукой неизвестного мастера. Это были не просто картинки, взятые из быта давно умерших людей. Это было связное логическое повествование о жизни какого-то города…

― Гелон, ― сказала Ника севшим голосом. Откашлялась и повторила: ― Гелон!

― Что это? ― спросил Степка.

Ему ответил Егор:

― Это древний скифский город, сожженный персами примерно в 512 году до нашей эры.

Степка молча присвистнул.

― Я думал, что Гелон уже найден, ― сказал Егор, обращаясь к Нике.

― Да, ― ответила она. ― Ученые отожествляли с Гелоном Бельское городище… Там много общего с этим городом, даже следы пожара имеются… Но есть одно огромное «но».

Она помолчала, пытаясь справится с волнением. Не справилась и продолжила прерывающимся голосом:

― Геродот писал, что Гелон находится на берегу Танаиса! Понимаете? Он несколько раз это подчеркивал! А Бельское городище расположено довольно далеко от Дона! Я всегда сомневалась…

Она оборвала себя на полуслове и быстро прозвала:

― Ребята! Смотрите сюда!

Луч фонаря уперся в картинку, изображавшую горящий город. Вокруг него расположилась огромная армия всадников. Чуть поодаль от воинов на коне сидел величественный высокий мужчина. У него была широкая окладистая борода, завитая в колечки и опускавшаяся на грудь. Драгоценная кольчуга и золотой шлем на голове, от которого исходило сияние, не оставляли места сомнениям:

― Дарий! ― сказал Егор, указывая на всадника. ― Царь персов.

― Да, ― ответила Ника. Ее дрожащие пальцы коснулись изображения знатного перса, словно она сомневалась, действительно ли его видит. ― Скорее всего, Дарий. Да что там! Дарий, без сомнения! А с ним персидская армия, которая вторглась в скифские земли в шестом веке до нашей эры.

― Ничего себе! ― сказал Степка.

Ника прильнула к видеокамере, пошла вдоль стены, освещая фонарем сценки, складывающиеся в логически стройное повествование. Она что-то бормотала себе под нос, иногда останавливалась перед каким-нибудь рисунком, снимала его детально, тщательно… Егор присел на пол, потому что сердце вдруг начало выбивать дикие, невозможные ритмы. Тюбик прижался к его боку. А Васька отправился исследовать огромный зал.