Таня Танк - Няка

– Это неправда, – повторил Максим. – Я первый раз ее сегодня увидел. Разве непонятно, что она лжет, чтобы поиграть вам на нервах? Да она даже не знает, как меня зовут!

– Какой ты трус, няка, – победоносно улыбнулась Ульяна. – Мамуль, не верь, это он специально врет из любви ко мне. Но пусть не сочиняет. Я знаю о нем все-все-все. Зовут его Максим, фамилия Брусникин, ему 28 лет, и работает он в «Панацея-Фарм»…

И с удовольствием глянув в округлившиеся глаза обоих, Ульяна продолжила:

– Разве не ты подкарауливал меня около школы и твердил, что влюбился без ума? А когда ты меня затащил в суши-бар, то что мне там сказал, помнишь? Что ты… меня… ну, вспомнил?

– Я?! Зачем ты врешь? Елена, не верьте ей!

– Верь, мама, верь, – Ульяна положила ей руку на плечо. – Разве ты не видишь, что он не может прожить без меня ни дня? Даже сюда примчался следом за мной! Выследил, куда мы уехали и тоже купил путевку.

Елена переводила взгляд с одной на другого, не зная, кому верить. Наконец, сердце матери победило.

– Пойдем домой, доченька, – обняла она Ульяну. – Не беспокойся, мы решим вопрос с охраной. Тебе нужно было сразу сказать нам с отцом, что к тебе цепляется какой-то извращенец. А вы, – она негодующе глянула на Максима, – держитесь подальше от моей дочери! Если не хотите, чтобы мы вас упекли за решетку.

И она быстро увела всхлипывающую Ульяну. Брусникин обескураженно посмотрел им вслед.

После сцены у качелей Максиму было не до работы. Вот ведь они какие, эти бабы! Лживые, коварные, изворотливые. Зачем, спрашивается, эта взбалмошная малолетка возвела на него напраслину? Откуда знает его паспортные данные? С какой целью их выясняла? А мамаша-то какова! Слепо поверила в бесстыдные побасенки своей дочери! Нет, все-таки правильно он делает, что держится на расстоянии от этих неадекватных созданий в юбках…

От обилия неприятных переживаний у него разболелась голова. Он решил пойти прогуляться, но на пороге тормознул. Нет, ему совсем не хочется столкнуться с Ульяной или ее матерью. И на полдник он не пойдет. И на ужин, пожалуй. Пересидит сегодня в номере. А к завтрашнему дню все уляжется.

Однако к вечеру Максим проголодался. Поэтому, когда по радио объявили приглашение на ужин, решил воспользоваться моментом, чтобы сбегать в бар и купить что-нибудь перекусить. Через десять минут он вернулся с пакетом чипсов, пачкой печенья, шоколадкой и большой бутылкой пива. Брусникин практически не пил, но сегодня глаз сам зацепился за эту полторашку.

Он быстро выпил половину бутылки и почувствовал приятную истому. Одеревеневшими руками стянул с себя майку, плюхнулся на кровать и тут же уснул.

Проснулся Максим неожиданно, с ощущением смутной, иррациональной тревоги. За окном было уже темно. Он направился к открытому балкону и… остолбенел. Навстречу ему шагнула Ульяна. Она была в невесомом коротком сарафане. Ее длинные распущенные волосы, подколотые крупным голубым цветком, были перекинуты на одну сторону. Гипнотизируя Максима ярко накрашенными глазами, она манерным жестом переместила кудри на спину. Брусникину хватило мимолетного взгляда, чтобы понять: под платьем девушки ничего нет.

– Как ты сюда попала? Убирайся немедленно! – он потащил ее к двери. – Вот ведь, прицепилась!

– Да, прицепилась! – прошипела она ему в лицо, оскалив зубы. – Все равно будет так, как я хочу! Так было всегда!

– Только объясни мне сначала, чего ты хочешь, – взмолился Брусникин. – Зачем ты меня так подставила сегодня в парке? Своей глупой выходкой ты чуть не испортила мою репутацию. Да меня с работы выгонят, если узнают, что я педофил. А если твоя мать заявит в милицию, что я тебя растлеваю? Ты думала своей бестолковкой, когда закатывала концерты?

Ульяна глянула на него снизу вверх и кокетливо прошептала:

– Но ты сам меня вынудил.

– Я?!

– Да, ты! Я целых два дня ждала, что ты сам познакомишься со мной и честно-честно мне все объяснишь…

– Да что я тебе должен был объяснить, глупая курица? – Максим уже не контролировал выражений.

– Значение твоих взглядов, – всхлипнула Ульяна. – Я видела, как ты смотрел на мои ноги. Ты буквально раздевал меня глазами…

Брусникин открыл рот, чтобы разубедить школьницу, но слова замерли у него на губах. Голова шла кругом. Наконец, он тихо спросил ночную гостью:

– Ты в детстве менингитом не болела?

– Не-е-ет.

– А клещ энцефалитный не кусал?

– Ты смешной, – улыбнулась Ульяна. – Почему ты все это спрашиваешь?

– Потому что искренне не понимаю, с чего ты взяла, что я на тебя смотрел. Если честно… извини, я уж скажу как есть… я тебя вообще до сегодняшнего дня не замечал.

– Но сегодня-то заметил! – возликовала Ульяна. – Сегодня-то заметил! Я видела, как ты смотрел на мои… на мою…

– Так, – поморщился Брусникин. – Заруби себе на носу, наглая толстуха, ты мне вообще никак. Не в моем вкусе. Усвоила? А теперь – шагом марш на выход.

Но Ульяна не сдвинулась с места. Секунды три она, ошарашенная, стояла на месте, а потом с плачем бросилась на кровать.

– Тихо, тихо! – нагнулся к ней Брусникин. – Ты же меня в два счета подставишь своим ором! Господи, что же мне с тобой, дурой такой, делать…

– Что-что, – сквозь рыдания отрывисто сказала Ульяна. – Как будто непонятно… ты мужик вообще или как?

И, повернув к нему заплаканное лицо, она выкрикнула:

– Немедленно поцелуй меня! Или я сейчас заору на весь корпус!

– Вот ведь сучка! – растерялся Брусникин.

– …а когда сюда прибегут люди, я всем расскажу, что ты заманил меня к себе ночью в номер и хотел растлить! Я еще такая глупенькая! Ведь мне всего 15 лет!

От этой перспективы у Максима кровь застыла в жилах.

– Вот ведь вляпался! – пробормотал он и с размаху залепил кулаком в стену. – Чертова малолетка!

Тут его озарила мысль.

– А, я раскусил тебя, – зло рассмеялся он в лицо Ульяне. – Ты с кем-то весело потусила, а сейчас ищешь, на кого бы повесить свои шалости?

– Тогда ты мог бы сушить сухари, – шмыгнула носом Ульяна. – Мне бы ничего не стоило доказать, что меня соблазнил именно ты. Но я порядочная. Я хочу все по-честному.

– Это ты называешь по-честному?

– У тебя губы, что ли, отсохнут, если ты меня поцелуешь? Я же вижу, что ты еле сдерживаешься. Я же знаю, что все парни помешаны на этом.

– Скажи… а если я сделаю это, ты уйдешь отсюда?

– Конечно! Клянусь тебе! – Ульяна вскочила с кровати.

– И больше никогда не посмотришь в мою сторону?

– Ну, раз ты этого так хочешь… Обещаю. Я не липучка какая-нибудь.

– Отлично! Так будь же хозяйкой своих слов! – Брусникин быстро поцеловал Ульяну и указал на дверь. – А теперь: гуд бай, май лав.

– Как это – гуд бай? – залепетала школьница. – Я не успела ничего почувствовать…. я не так хотела… я мечтала о романтике…